Кошка, которая гуляла сама по себе. Ох, и странные, эти русские! От сердца к сердцу мост

Она поняла его так, что он хочет отнять у неё Стёпушку, и кинулась грудью на амбразуру. Здесь Дмитрий Андреевич услышал, что его использовали как быка-осеменителя, не более того. Мало того, он был не единственным быком-производителем, так что его отцовство под большим вопросом.

Дмитрий Андреевич в долгу не остался и, сцепив руки на груди, чтобы, не дай бог, не пустить их в ход, заявил, что он организует тест на отцовство. И, если это ребёнок не его, она может катиться с ним на все четыре стороны. А, если его, то он ещё подумает допускать Дашу к сыну вообще или только на период кормления грудью, как бесплатное приложение в качестве дойной коровы.

– А ты, хоть, знаешь, как делается тест на отцовство? – нависая над Дашей всей своей мощной фигурой, жёстко выговаривал Дмитрий Андреевич. – А я уже изучил этот вопрос. Сначала берётся у всех кровь для анализа ДНК, а потом, для достоверности результатов, делается пункция спинного мозга. Берётся во-о-т такая игла (Дмитрий Андреевич для убедительности показал рукой длину иглы) и вводится между двумя позвонками, чтобы получить образец спинномозговой жидкости. И никто тебе не сможет гарантировать отсутствие негативных последствий этой замечательной процедуры. Рассказать каких?

– Не надо, – прошептала помертвевшая Даша.

– Так был кто-то ещё? Тест будем делать?

– Нет.

– Вот, значит, как, – задумчиво произнёс Дмитрий Андреевич, глядя на сжавшуюся в комочек Дашу.

Что-то ему это напоминало, но что? – он вспомнить не мог. Пожалуй, он несколько переборщил с запугиванием. Надо быстренько забирать её с сыном и увозить к себе домой. И лучше прямо сейчас, потому что она полезет в интернет, а она обязательно туда полезет, и выяснит, что он сильно сгустил краски, а если говорить честно, то наврал.

– Одевайтесь! Мы уезжаем отсюда сейчас же! Мой сын и дня не будет жить в этой конуре!

От возмущения у Даши даже испуг прошёл. Шикарную двухкомнатную квартиру, которую она купила на свои честно заработанные деньги, Даша очень любила, а он посмел назвать её «конурой». Но наружу выпускать возмущение не решилась. Сейчас лучше его не злить. Главное, что она будет вместе с сыном, ведь он сказал «одевайтесь», это и к ней относится.

– А как же Стёпушкины вещи? – только позволила она себе спросить.

«Стёпушка, Степан Дмитриевич, – попробовал на вкус имя сына Дмитрий Андреевич, – а ничего так, звучит не плохо!» И смилостивился:

– Вадим заберёт необходимое, а за остальным пришлю машину.

И в самом замечательном расположении духа вызвал лифт. Даже насвистывал по дороге. Дмитрий Андреевич обожал одерживать победы, маленькие или большие, жизненно необходимые или не очень, было не важно. С ранжиром одержанной над Дашей победой он пока не определился.

А Даша, твёрдо усвоившая постулат Аркадия Семёновича, что безнадёжных ситуаций не бывает, решила пока не строить новых планов, сначала оглядеться на местности, а потом уже разрабатывать стратегию и тактику сопротивления. И уже через два часа была в доме, в который так стремилась проникнуть девять лет назад.

12

Даша не сразу заметила отсутствие своего телефона. Пока она вчера осваивалась в доме, разбирала вещи Стёпушки, потом кормила его, купала, укладывала спать, наступила ночь, и звонить Зое Игнатьевне было поздно. Она отложила звонок на завтра. А на следующий день не обнаружила его в сумочке. Вот, растяпа! Забыла телефон дома, хотя не представляла, как такое могло произойти.

Она попросила охранника, который сопровождал вчера Дмитрия Андреевича, съездить к ней домой и поискать телефон, но тот замялся, а потом вежливо, но твёрдо ответил, что без разрешения хозяина сделать это не может. Вот, засада! Зоя Игнатьевна разволнуется, что Даша не позвонила ни вчера вечером, ни сегодня утром, а она даже телефона «хозяина» не знает. Завёл себе крепостных крестьян, которые шагу без его позволения сделать не могут! И Даша стала настаивать, чтобы её соединили с Дмитрием Андреевичем.

Вадим, так звали охранника, набрал номер шефа.

– «Даль-транс» на проводе. Чем я могу Вам помочь?

– Вика, привет! Это Вадим Третьяков. Ты можешь сейчас соединить с Дмитрием Андреевичем? Тут одному человеку надо с ним поговорить.

– А кто его спрашивает?

Вадим замялся, не зная как определить статус женщины, которую вместе с её сыном они вчера с шефом перевезли в его дом, и решил ограничиться именем и фамилией.

– Скажи, что с ним хочет поговорить Дарья Князева.

– По какому вопросу?

– По личному.

– Передай, пожалуйста, Дарье Князевой, что Дмитрий Андреевич сейчас очень занят и просил его соединять только по срочным вопросам. А если у девушки срочный личный вопрос, то она может позвонить Дмитрию Андреевичу по его личному прямому телефону.

– Девушка! – выхватила трубку из рук охранника Даша (она стояла рядом и слышала весь разговор), – Я настоятельно Вам советую, чтобы не огрести лишних неприятностей, всё-таки передать Вашему шефу, чтобы он срочно позвонил себе домой, поскольку у меня, действительно, есть к нему безотлагательный разговор.

И Даша разъединилась.

Меньше, чем через минуту Дмитрий Андреевич перезвонил сам:

– Что там у тебя стряслось?

– Я забыла дома телефон, а твои слуги не могут без твоего разрешения шага ступить!

– И по этому поводу ты устраиваешь разнос моему секретарю, и срываешь совещание??? – взъярился Дмитрий Андреевич.

– Мне, действительно, очень нужно позвонить, – снизила боевой тон Даша.

– Кому?

– Одному человеку.

– Я не собираюсь вытягивать из тебя клещами информацию. Или ты мне сейчас чётко говоришь, кому и зачем тебе надо позвонить, или я вешаю трубку.

– Мне надо позвонить своей знакомой, Зое Игнатьевне. Мы с ней созваниваемся каждый день. Она пожилой человек и сильно разволнуется, если я не выйду на связь, – отрапортовала Даша.

– Ты общаешься с вдовой своего бывшего любовника? – удивился Дмитрий Андреевич.

Даша так и присела. Он и это о ней знает?!? Она даже испугалась, но решила виду не подавать:

– По-моему, с кем я общаюсь, это моё личное дело!

– Это ненадолго! – угрожающе ответил Дмитрий Андреевич и после короткой паузы сказал: – Передай трубку Вадиму.

А ещё через минуту Вадим принёс Даше её телефон и, смущаясь, сказал, что шеф разрешил сделать только один звонок. «Меня что, в каталажку посадили???» – возмутилась Даша. Оказывается, и телефон она не забыла, а его у неё просто отобрали, и звонок может сделать только один! Но вслух этого не высказала, побоявшись лишиться возможности поговорить с Зоей Игнатьевной.

На экране телефона высветилось уже четыре неотвеченных звонка от неё и один от главреда, Владлена Игоревича. Главред переживёт, он наверняка хотел её просто поздравить с рождением сына, поскольку они сразу договорились, что к работе она приступит не раньше, чем через месяц. И Даша набрала номер Зои Игнатьевны.

Воспользовавшись тем, что длительность разговора «хозяин» не определил, Даша проболтала с Зоей Игнатьевной почти полчаса, пока не проснулся Стёпушка и, как всегда, громогласно не объявил, что хочет кушать. Даша, конечно, изложила Зое Игнатьевне смягчённую версию последних событий, и та очень порадовалась романтической истории воссоединения двух любящих сердец. Такие выводы она сделала из Дашиного рассказа. «Да, уж! – горько думала Даша, сидя над сладко посапывающим сыном (Стёпушка покушал, покакал и спокойно заснул, выполнив все пункты своего младенческого существования), – Чрезвычайная романтика!» Она не понимала, ни в каком статусе она находится в доме Дмитрия Андреевича, ни как долго это продлится, но что больше всего её страшило – чем это всё может закончиться для неё и для сына?

Часть вопросов отпала этим же вечером, когда Дмитрий Андреевич вернулся с работы. Даша налетела на него прямо с порога:

– Я что здесь в заточении? Почему у меня забрали телефон? Где мой компьютер?

Дмитрий Андреевич ничего не сказал, молча отодвинул Дашу со своего пути и прошёл в ванную комнату. Оттуда поднялся в свою спальню. Черт! Ну не бегать же за ним хвостиком! И чего она на него налетела? Ведь знает же, что мужику после работы сначала надо поесть, потом отдохнуть полчасика и только после этого из него можно верёвки вить – почти цитата из того, чему учил её Аркадий Семёнович. Быстро же она забыла его уроки. И Даша дала себе слово держать себя в руках. Тут опять заголосил Стёпушка, и она отправилась к сыну.

«Какая же она красивая, когда не налетает, как фурия!», – думал Дмитрий Андреевич, наблюдая от дверей за Дашей, которая кормила грудью сына. Представшая перед ним картина была столь эротичной, что он мгновенно завёлся. «И чего я так реагирую на эту девчонку, мало что ли у меня было красивых баб?», – задумался он, вспомнив, что такое же возбуждение испытал уже при первой встрече с ней в Питере. Для сорокадевятилетнего Дмитрия Андреевича Даша, которой было всего тридцать один, действительно была девочкой. А сейчас, без косметики, с сияющим от любви к сыну лицом, выглядела вообще, как подросток.

Даша уложила заснувшего Стёпушку в кровать, и Дмитрий Андреевич решился подойти ближе. Осторожно погладил одним пальцем бархатистую щёку сына (тот смешно сморщил носик) и тихо сказал: