Сегодня, а ещё лучше – вчера! Свадебный хоровод Созвездий

Сколь ни храбрился Биаджино перед своими соратниками, (они же – собутыльники), но он явно опасался высокопоставленных гостей. А потому каждый из них был закован цепями и опутан верёвками. Особенно досталось королю Дрэго. Мало того, что на его ноги и руки были надеты тесные металлические браслеты, прикованные короткими цепями к стенам, но и саму камеру, в которую его поместили, уместнее было бы назвать каморкой. В такой Дракон вряд ли бы поместился, на что Биаджино и рассчитывал.

Увидеться с родителями Биаджино Паломе не разрешил. А Нобуо не решился описать принцессе весь ужас их положения. И Палома начала сама торопить со свадьбой. Как ни странно, но оттягивал сей судьбоносный день теперь сам Биаджино. Палома встревожилась, что он что-то подозревает.

А на самом деле Змей никак не мог насытиться магией. Он уже и сам не понимал, отчего он больше пьян – от выпитого вина или украденной тайком у своих же соратников – прибывающих на свадьбу магов, магии. Или от мыслей о предстоящем пиршестве после свадьбы, когда он один за одним выпьет Кайонэ, Мэдоку, Мэриселу и Дрэго. А там наступит черёд и «обожаемой» жёнушки. Как он это собирался осуществить, Биаджино пока не знал. Императора Мэдока он ни разу не смог застать врасплох, хотя тот уже и сидел в его подвале больше недели. Сидел в глухой защите, как в рыцарских латах. Но ничего! Теперь в руках Биаджино находятся и отец, и сын. Каждый из них будет жертвовать собой ради другого. Так, постепенно, он их и выпьет. А потом с той же тактикой займётся семейством из Серпентии!

Рад был отодвигаемой дате свадьбы и Нобуо. Он стал связующим звеном между Паломой и пленниками. Пришлось каждому из них открыться. Принц Кайонэ был готов к появлению союзника среди окружения Биаджино, о Змееносце ему сказала Палома.

Как воспринял эту информацию император Мэдока на самом деле, Нобуо осталось не ведомо, поскольку он был непроницаем. Но внешне император внимательно выслушал заговорщика и с достоинством поклонился в знак согласия.

Королева Мэрисела забросала Нобуо вопросами, причём, вперемежку – о состоянии Паломы, о его собственной жизни, о здоровье короля Пизагораса, о настроении короля Дрэго, о гостях, прибывающих на свадьбу, о свадебной церемонии, о матушке Нобуо, о магической силе Биаджино… Нобуо чувствовал себя выпотрошенным, когда вышел из камеры королевы.

Король Дрэго, наоборот, не задал ни одного вопроса, даже о дочери и жене. Чем дольше Нобуо общался с ним, тем больше ощущал силу и мощь эмоций, кипевших в душе этого сурового человека-мага. И понимал, что никакие оковы и стены не спасут Биаджино и Лабарию от гнева Дракона. А потому настойчиво добивался его клятвы, что он будет строго следовать плану, разработанному им, Нобуо, и Паломой. И только когда Нобуо в отчаянии вскричал, что его молчание может стоить жизни и его дочери, и жене, Дрэго разжал стиснутые губы и произнёс: «Да!»

Нобуо даже представить себе не мог, каково было Дрэго ощущать свою беспомощность. Когда они с Мэриселой получили подтверждение, в виде приглашения на свадьбу, своих самых худших опасений, Дрэго не смог справиться с собой, своим гневом. Он превратился в Дракона, крушил горы и жёг леса. Собственного королевства, между прочим. Чуть не убил любимую жену и императора Мэдока, подловивших его, когда он был в пещере.

И сейчас, когда он находился в камере, его не тревожили ни её теснота, ни оковы на руках и ногах. Не они удерживали Дрэго от решительных действий, а то, что совершить эти самые действия он не мог, потому что в заложниках этого слизняка, этой пресмыкающейся рептилии, Биаджино, находилась его единственная дочь, его любимая жена и друзья, по собственной воле вынужденные согласиться на условия, изложенные в приглашении на свадьбу. Свадьбу, которую допустить было никак нельзя. И не допустить было не возможно.

Мэриселу тревожило совершенно другое. Нобуо она поверила сразу же. И не столько его словам, сколько тому, что видела в его душе, где ответы не расходились с её видением их сути. Кто её волновал, так это Дрэго. Будет ли у неё момент, чтобы шепнуть ему парочку слов? Хватит ли этих слов, чтобы удержать его от необдуманных поступков?

Это же тревожило и императора Мэдока. В пещере, чтобы успокоить Дрэго, ему потребовалось несколько часов. Во время свадьбы будет несколько мгновений. И то – возможно.

Всеми фибрами своей души ждал свадьбы Кайонэ. Жаждать свадьбы любимой не с собой, а с ненавистным соперником – в этом был некий юмор положения. Дрэго обязательно сказал бы что-нибудь шутливое по этому поводу. Вот только что он скажет и что сделает, когда узнает, что свадьба у дочери уже была? С ним, Кайонэ? Признает ли его зятем?

Одно Кайонэ знал точно – если даже ему откажут в браке и король Дрэго, и сама Палома, ни на какую Фудзияму он не отправится. Будет кружить (если это слово применимо к Саламандре) вокруг их замка, пока Палома не согласится, а Дрэго не будет вынужден смириться. И тогда он обязательно назовёт его «папой». Нет, лучше – «папочкой»!

9

Наконец-то, день свадьбы настал. Палому нарядили в белое платье и усадили в комнате с зарешётчатым окном, откуда ей прекрасно была видна огромная зала, в которой король Биаджино принимал гостей, сидя на троне. Палома расстроилась и недоумевала. Недоумевала, потому что согласно свадебным традициям, она должна была сейчас находиться вместе с родителями, на что очень рассчитывала. Но этого не произошло, и она расстроилась.

Вскоре задумка Биаджино стала понятна. Ему не чужда была гордыня и он, также как и Дрэго, любил демонстрировать силу. Среди гостей Палома разглядела одного… двух… трёх магов… А они всё пребывали и пребывали. Паломе стало страшно. Что они, кучка светлых магов, смогут сделать с армией, которую собрал под свои знамёна Биаджино? Чем закончится сегодняшний день для её родных, друзей и любимого? И кто, как не она, виновата в том, что их смог заманить в ловушку коварный враг?

Биаджино как будто почувствовал метания души Паломы, и посмотрел вверх на её окно со змеиной, торжествующей ухмылкой. Этот взгляд разозлил Палому и позволил принцессе собраться с духом. Она примет бой, – решила девушка, – и будет сражаться до конца, даже если он не позволит остальным выйти в залу, чтобы принять участие в свадебной церемонии, и она останется с ним один на один!

Горькие мысли Паломы прервал Нобуо, пришедший сопроводить её вниз. Палома разглядела на душе союзника тревогу, но успела только с немым вопросом заглянуть ему в глаза. Нобуо успокаивающе прикрыл веки, но уверенности в этом знаке Палома не почувствовала.

Дальше события разворачивались с калейдоскопической скоростью. Только Палома расслышала гул голосов после объявления герольдом императора Мэдока и принца Кайонэ из империи Сакурато, как её подвели к папе и маме. Не успела она обрадоваться и переглянуться с ними, как герольд торжественно произнёс:

– Невеста короля Биаджино – принцесса Палома, королева Мэрисела, король Дрэго из королевства Серпентия!

Гул голосов стал громче, и они втроём вошли в залу. Палома ощущала себя как в каком-то сне. Ужасным он был или счастливым, пока было не ясно. Она двигалась, что-то говорила, но – что, забывала в то же мгновение. Всё её существо сосредоточилось на ожидании танца-баллады. Но, когда раздалась музыка, она вздрогнула, настолько это оказалось для неё неожиданным.

Дрэго-король с тинга пришёл,

Дочку Палому в курс дела он ввёл.

«Здравствуй, отец мой дорогой,

Какие вести везешь домой?»

«Везу хорошие вести я,

Тебя просватали, дочь моя»…

Хей – хо!

«Если и вправду просватана я,

Хочу любимого в мужья».

«Кто твой любимый, не знаю я,

Достался тебе Биаджино в мужья».

Хей – хо!

Танец-баллада, предшествующая вручению жениху руки невесты, была старинным свадебным обрядом, слова в которой менялись на каждой свадьбе. Основная канва оставалась, но вот первые строчки всегда переделывались под имена невесты, её отца и жениха…

«Насколько он ловок и смел, отец?

Отважится ль деву вести под венец?

Со мною об руку танцевать,

Всю ночь веселиться и не уставать?»

Хей – хо!

Дрэго в гневе ударил о стол,

Разлился мед и залил пол.

«О чём ты думаешь, дочь моя?

Разве такого берут в мужья?

Должен мужчина в седле уставать,

Жене его верно положено ждать»

Хей – хо!

Прозвучало всего несколько строк танца-баллады, а Палома уже оказалась в центре круга. Даже нескольких кругов. В середине были они с Биаджино. Он крепко держал Палому за руки и плотоядно смотрел прямо в глаза. Его образ кобры, уже ясно различимый Паломой, ещё не встал в боевую стойку, но уже выпустил длинный раздвоенный язык, трепещущий в предвкушении скорой добычи. Первым кругом выстроились папа с мамой и император Мэдока с принцем Кайонэ. Для магического хоровода не хватало только Нобуо и её. Вторым кольцом окружили пару принцы, герцоги и графы. Они не посмели вклиниться в круг тех, кто был старше их по статусу. Среди них были и маги. Третьим, самым многочисленным кругом, были остальные гости и придворные.

В сердце Паломы на мгновение опять пробрался страх. Но она подавила его, сосредоточившись на проблеме, как вырваться из рук вцепившегося в неё Биаджино и занять своё место в хороводе. Их с Нобуо Созвездия находились рядом на звёздной карте, и без них в хороводе зияла большая дыра…

«Насколько красив Биаджино и дюж,

Мой наречённый будущий муж?»