Сегодня, а ещё лучше – вчера! Свадебный хоровод Созвездий

– Надеюсь, что я не опоздаю!

И с этими словами покинула Палому, которой оставалось только метаться душой от отчаяния к надежде и обратно.

12

– Наконец-то, – проворчал вернувшийся в облик человека Дрэго, когда Мэрисела-Фламинго плавно опустилась на каменный пол пещеры, – я уже охрип!

Принц Кайонэ никак не отреагировал на появление королевы. Как застыл в позе божка, после того, как Дракон сбросил его в пещере, так и продолжал сидеть. Ему вообще не нравилось то представление, которое устроили родители Паломы. Он бы предпочёл сам разобраться со своей любовью. Но Кайонэ был в гостях, Паломе он ещё был никто, и ему пришлось смиренно ждать, чем всё это закончится…

…Когда Палома вышла, с нарочитой холодностью отказавшись от предложения руки и сердца принца Кайонэ, в зале повисло гнетущее молчание. Первым его нарушила Мэрисела:

– Вы любите нашу дочь, принц Кайонэ?

– Да!

– Свадебный ритуал был пройден до конца?

– Нет!

– Кто был его инициатором?

Молчание.

Три коротких вопроса. Три, ещё более коротких, ответа. Молчание ведь тоже ответ. Взять вину на себя, Кайонэ не позволяла честь мужчины из рода Кенджи, никогда не запятнавших своё имя ложью. Возложить ответственность на девочку – покрыть себя ещё большим позором.

Родителям Паломы, конечно, хотелось бы получить более развёрнутые ответы. Хотелось бы услышать, что Кайонэ никогда бы не посмел дотронуться до их дочери, если бы не любил. Что готов сделать всё, чтобы она была счастлива. Что будет добиваться от неё согласия на брак, сколько бы на это ни потребовалось времени. Хоть всю жизнь! Но последнее не устаивало королевскую чету, а с остальным и так всё было ясно.

Дрэго ударил кулаком по столу, и принц Кайонэ опять оказался в когтях Дракона. Третий раз! И уже второй из-за Паломы. Только на этот раз Дракон перенёс Кайонэ в пещеру не столь бережно. Его когти нанесли телу принца глубокие раны. Но что человеку физическая боль по сравнению с муками душевными? Ничто! Так считал и Дрэго, который, увидев кровь, проступившую сквозь одежду Кайонэ, сказал:

– Шрамы украшают мужчину! А женщин делают сговорчивее! – и обернулся Драконом.

Драконом, который тут же оставил в покое усевшегося на пол принца, зарычал и затопал лапами. И продолжал буйствовать, пока в пещеру не впорхнула Мэрисела в облике Фламинго…

Спускаться с горы на шее Дракона принц Кайонэ отказался, предпочтя долгий спуск вниз по тропинке. Мэрисела и Дрэго не стали его останавливать, понимая, что принцу необходимо было остаться наедине с собой. А ему, действительно, было над чем подумать – над последними словами Мэриселы. О том, что счастье не возможно без доверия. Чтобы завоевать доверие Паломы, надо не только убедить её в своей любви поступками, но и чтобы она услышала о любви, воочию увидела её.

Для Кайонэ, как и для любого мужчины, проще было что-то сделать, чем сказать. Сказать о любви своими словами было трудно, но возможно. Хотя, как для мужчины с Востока, и не понятно – зачем? Зачем, если можно сказать словами поэта? Вот так:

Схоже сердце мое

с глубокою зимней рекою -

сверху корочка льда,

а под нею, не замерзая,

бесконечно любовь струится.

Пусть мое сердце

От тоски разорвётся на части,

На сотни частей —

Ни в одной, даже самой ничтожной,

Любовь к тебе не угаснет.

Или вот так:

Так было трудно мне, и так душой устал,

Что в тягость был мне мир пустой и бренный.

Но появилась ты –

И он желанным стал.

И жалко мне расстаться со вселенной.

О, пожалей! Хочу участья твоего!

Хочу, чтобы любовью сердце билось!

Пойми

Тоску и горести того,

Кто может лишь рассчитывать на милость!

А вот раскрыться, обнажить душу, отдать в руки любимой сердце, для мага, привыкшего к глухой обороне, сросшегося со своей непроницаемостью, было равносильно мученической смерти, когда с живого сдирают кожу. Ведь даже с отцом, которого Кайонэ безгранично любил, они не переступали некий круг личностного пространства, уважая право друг друга на внутреннюю, скрытую ото всех, жизнь.

Когда Кайонэ вышел из пещеры, Дрэго подошёл вплотную к Мэриселе и, заглядывая в её изумрудные глаза, спросил:

– Для женщины, действительно, так важно услышать о любви?

– Конечно! – удивилась вопросу Мэрисела.

– Значит, если бы тогда, здесь, я бы не сказал тебе о любви, у нас бы ничего не было?

– Конечно! – повторилась Мэрисела, – Или случилось бы, но гораздо позже. Но тогда бы не родилась Палома, зачатая в нашу чудесную первую ночь любви. Здесь, в пещере.

– Тогда я буду говорить тебе о любви каждый день, моя обожаемая жена. И начну прямо сейчас! Я люблю тебя! Люблю! Всем сердцем! Всей душой! Всем телом!..

В замок Кайонэ вернулся первым. А своих родителей Паломе пришлось ждать до утра.

– Идзуми Сикибу в переводе Соколовой-Делюсиной

– Сайге-хоси