Тина и костяной свисток

11

В небольшом кабинете тётушки Софьи царила мёртвая, непривычная тишина. Когда собрались приглашённые учителя школы, тётушка Софья немедленно открыла собрание. Круглое лицо женщины было хмурым как никогда, без весёлого, моложавого румянца и приветливой улыбки, а взгляд голубых глаз – мрачен и серьёзен.

На закрытое собрание были приглашены два человека. Это были молодая учительница Чар Мария Гордеевна и седобородый профессор Эдуард Васильевич.

– Что происходит, Софья Павловна? – не смог скрыть своего беспокойства старик профессор, внимательно глядя на директора школы поверх квадратных очков. – Не томите, прошу Вас. На обычное собрание это не похоже.

Тяжело вздохнув, тётушка Софья кивнула головой в ответ:

– Действительно, Эдуард Васильевич, Вы как всегда правы. И это даже не собрание, а скорее совещание. Мне необходим Ваш мудрый совет, профессор, а от тебя, дочь, потребуется немного чар. Но я начну с самого начала. Жил некогда в этом замке один колдун, в те далёкие времена он преподавал «тёмную магию». Сейчас, как вы знаете, в нашей школе запрещено учить детей этому искусству … Человек этот был не простым колдуном, а величайшим чёрным магом, весьма сильным и способным. Но не только этим отличался он от нас, своих коллег. Как со временем стало известно, злость, зависть и ненависть к тем, кто окружал его, руководили душой этого мага. В тот час во главе этой школы уже находился Рудольф, мой покойный брат. После одного случая (к несчастью, погиб один из наших учеников) Рудольф запретил преподавать в школе тёмную магию и отстранил чернокнижника от дел. Злость и ненависть охватили чёрного колдуна после такого позора, и он попытался убить моего брата. Думаю, все помнят этот неприятный случай…

Тётушка Софья замолчала и внимательно посмотрела на своих коллег.

– Да, всё закончилось весьма трагично, – задумчиво проговорил бородатый профессор, вспоминая далёкое прошлое. – Господину Рудольфу пришлось покончить с этим колдуном раз и навсегда. Но что поделать, иного выхода у него не было.

Осушив залпом стакан воды, тётушка Софья обратилась к дочери:

– Мария, а ты что-нибудь знаешь?

Молодая наставница слегка пожала плечами.

– Я была ещё ребёнком, когда мне рассказали эту историю, – ответила она устало и вдруг спросила: – А как звали того чернокнижника?

Потеребив пальцами кончик белоснежной бороды, старый профессор негромко произнёс имя колдуна:

– Чертополох.

В кабинете повисла тишина. Однако продлилась она совсем недолго.

– Я продолжу, – снова заговорила тётушка Софья. – С тех пор прошло много времени, целые десятки лет … Не стало Рудольфа, он ушёл из жизни трагическим образом – его убили. И у меня есть подозрения, что это дело рук Чертополоха.

Профессор вдруг нахмурился.

– Убили? – воскликнул он удивлённым голосом. –Уважаемая Софья Павловна, это был несчастный случай, ваш брат сорвался с обрыва. Я ведь сам нашел его…

– Нет, это было самое настоящее убийство, – твёрдым голосом повторила женщина и встала из-за стола, за которым проходило собрание. – И сделал это Чертополох. Теперь я в этом почти уверена.

Старый профессор непонимающе посмотрел на Марию.

– Но объясните же мне, как такое возможно? – спросил он и снова схватился за кончик бороды.

– Возможно, к великому сожалению, – тяжело вздохнула тётушка Софья и подошла к окну.

Где-то там, в самой чаще Нечистого леса таилось древнее кладбище колдунов. Именно в этом тихом и уединённом месте были похоронены два великих колдуна одного времени – чёрный маг Чертополох и её брат Рудольф. Сердце дрогнуло от нахлынувших воспоминаний. Но нужно было продолжать разговор, и, взяв себя в руки, женщина снова заговорила:

– Проклятый Чертополох вернулся.

Глаза профессора округлились от удивления.

– Этой ночью его видели наши девочки. Не мне вам объяснять, что для того, чтобы вернуться на землю с того света одного желания недостаточно. У колдуна есть сообщник, а может и не один, который и помог Чертополоху вновь обрести плоть и силу.

Старый профессор удручающе покачал седовласой головой, его лицо было мрачнее тучи.

– Но кто он? – спросила Мария, – Нужно быть просто сумасшедшим, чтобы совершить подобное безумие.

Тётушка Софья вновь села за стол. До сих пор она не могла поверить в предательство этого человека.

– Харитон.

– Харитон? – воскликнула девушка. – Я нисколько не удивлена. Интуиция постоянно мне говорила, что у этого старика гнилая душонка.

– Эдуард Васильевич, что будем делать? – задала свой главный вопрос тётушка Софья и внимательно посмотрела на профессора. – Установить за нашим завхозом наблюдение или…

– Никакого наблюдения! – стукнул кулаком по столу профессор. – Нужно немедленно привести его сюда и дать возможность покаяться. Этот безумец должен нам всё рассказать! Наверняка, Чертополох затеял нечто недоброе, если это, конечно, не выдумка и не шутка. Время терять просто недопустимо.

Женщины согласились с мудрецом и немедля послали за Харитоном одного из учеников.

Харитон явился сразу же, на его сморщенном желтоватом лице читался испуг.

– Вызывали, Софья Паллна? – натянуто улыбаясь, спросил старик и услужливо протянул тётушке Софье кипу каких-то бумаг. – Вы, наверное, на отчёт желаете взглянуть? Так ведь вот он, всю ночь работал, не спал…

– Нет, Харитон, твой отчёт здесь ни при чём, – холодно обратилась к старику волшебница и показала рукой на стул. – Присаживайся, в ногах правды нет.

Тут старик почуял нечто неладное. Руки его внезапно мелко задрожали, маленькие узкие глаза лихорадочно забегали по углам.

Со своего места встала Мария Гордеевна.

– Ну что, сам все нам расскажешь или как? – спокойно спросила она и упёрлась в Харитона ледяным взглядом.

– Что? Что вы собираетесь со мной сделать? – заметался старик в панике.

– Ничего плохого, Харитон, – попыталась успокоить его тётушка Софья.

Но Харитон не поверил. Он вдруг резко вскочил со стула и дико заверещал во всё горло:

– Не имеете права! Я буду жаловаться в Министерство образования! Изверги!

Прокричав это, обезумевший Харитон сделал рывок, чтобы броситься к двери, но чары Марии его опередили.

Тело старика замерло и будто одеревенело. Только глаза бешено вращались из стороны в сторону, выражая не только испуг, но ещё и безграничную ненависть и ярость. Однако сказать пленник чар ничего не мог.

– Чары остолбенения подействовали, – спокойно проговорила Мария Гордеевна, присаживаясь на свой стул, – сейчас самое время наложить сверху кое-какие запретные чары. Тогда его язык сам нам всё расскажет.

– Не нужно, – вдруг возразил профессор и сделал шаг навстречу онемевшему Харитону, – это может негативно отразиться на его здоровье. Быть может, мы зря паникуем! Дадим человеку возможность самому во всём признаться, а уж потом будем принимать крайние меры. Если понадобится. Мария, будьте добры, освободите Харитону язык.

Пожав хрупкими плечами, молодая учительница снова встала и зашептала какие-то слова. Взмах рукой и старик теперь мог вращать не только глазами, но ещё и языком.

– В чём я провинился? – жалобно простонал обездвиженный чарами пленник. – За что вы так насмехаетесь над несчастным, больным стариком? Ведь я вам столько лет служил верой и правдой…