Гримуар. Сокол во тьме

Мы стояли посредине зала, когда я почувствовала холодок, пробежавший у меня по коже. Я выдохнула, и вышел пар с уст. Говорят, что мы представители тьмы не боимся никогда. Нет, это не правда! Я ощутила что-то похожее на отчуждённость, что-то жуткое, поразившее прямо в сердце.

Что это? – спросила срывающимся голосом я.

– Мара прибывает! – без страха, с восхищением ответил он.

– Почему так холодно? – опять выдохнула я ужасающий холод.

– Она – сама зима, – ожидающе вытягивал шею Самаэль, выискивая глазами появление гости.

– Оно и видно, – тихо с лёгким раздражением прошептала я.

– Скажи слугам, чтобы они накрывали на стол. Будет пир! – радостно потёр тенебрис руки.

Я молча кивнула в ответ и удалилась на кухню, обхватив себя руками, пытаясь хоть как-то согреться. Была ли я расстроена? Да, очень. Я чувствовала, что мне не хватает внимания.

– Итак, накрывайте на стол! – заявила я прислуге, не успев появиться на пороге. – Богиня уже здесь. Поторопитесь! – раздражённо попросила я.

– Мы заметили, – ответили слегка замёрзшие слуги.

Я развернулась и ушла назад, но когда достигла гостиной, то увидела, как Самаэль обнимает женщину. Несомненно, это была Мара, которая выглядела невероятно красивой, я бы даже сказала, что она шикарна. Я разочарованно вздохнула. Длинная коса из тёмных, словно уголь, волос была завязана на затылке и продолжалась в причёске линией на лбу. Из-за спины Самаэля богиня подняла пушистые в капельках льда ресницы и посмотрела на меня пронзительным ледяным взглядом. Кажется, я замёрзла насмерть.

Оторвавшись от счастливого Самаэля, Мара продолжала оценивать меня взглядом. Её тонкие губы маленького рта создавали впечатление одной линии, но, казалось, они гармонично вливались в её общий облик. Мелкими сияющими капельками из серёг была усыпана одна мочка ушей, другое ухо было украшено большой серьгой, настолько большой, что закрывало его полностью.

Я сглотнула, оставшись стоять на месте, как вкопанная.

– Это тот сокол, о котором ты говорил? – спросила Самаэля она, не отводя от меня взгляда.

Кроме Мары в помещении находилось три девушки, не менее красивых и стройных телами.

Самаэль развернулся, чтобы посмотреть на меня.

– Да, это моя ведьмочка! Олеся Соколова! – воскликнул он и подошёл ко мне, обняв за плечи.

Он осторожно пододвинул нас к богине.

– Ну, как тебе она? – спросил тенебрис гостью, подмигнув.

– Даже и не ожидала, что она такая красивая, хоть и ведьма, – усмехнулась Мара в ответ.

– А сколько дерзости у неё внутри, сколько тьмы! – воскликнул Самаэль, продолжая говорить обо мне, словно о вещи.

– Может, я, наконец, тоже что-то скажу в ответ? – сцепив зубы, сбросила руки Самаэля с плеч.

– Ну, что я говорил?! – ответил радостно тенебрис.

– Да, вижу. И она может нас убить, – рассмеялась Мара, голос её был холодным. – Я думаю, сокол, ты и так знаешь, кто я, а я знаю, кто ты. Ребусы здесь не нужны, – добавила она, обратившись ко мне.

Её чёрные, как ночь, пронзительные глаза продолжали оценивающе смотреть, словно я была не их союзником, а обычным товаром, который покупали в этот момент.

Затем наступила неловкая тишина, но Мара чувствовала себя комфортно. Она вдруг сняла плащ и перчатки, отдав их своим слугам; и предстала перед нами в ярко-голубом облегающем платье, усыпанном мелкими, как песок, крупинками драгоценных камней. Я не могла оторвать взгляд от её сияющего образа. Энергетика Мары была холодной, словно арктический айсберг, но она была настолько притягательна, что хотелось просто прикоснуться к ней, как бы я не сопротивлялась этому.

– Ты великолепна! – сказал Самаэль, поцеловав ей руку.

Я готова была согласиться с этим, но почувствовала, что богиня затмевает меня. Она блистала.

Мы отправились в другой зал трапезничать по случаю важной гостьи. Кроме нас троих, за столом расположились три слуги Мары. Стол был богат на различные яства: от мясных блюд до экзотических фруктов.

– Угощайтесь, гости дорогие! – сказал Самаэль, проведя рукой над столом.

– Спасибо за гостеприимство, дорогой Самаэль! – ответила Мара, подмигнув хозяину замка.

Я мёрзла, поэтому попросили слуг принести шубу, в тепле которой я потом укуталась.

– Как дела у тебя? – спросил Самаэль, глядя на богиню и откусывая толстую куриную ножку.

– О, всё просто замечательно! – воскликнула она, подняв бокал с вином. – Я проделала такой долгий путь, чтобы сюда добраться. Столько событий, пока доехала.

– Сервусы беспокоили тебя? – застыл с куриной ножкой в воздухе Самаэль.

– Ты же знаешь… Уна и его сервусы… – помрачнела резко она. – Я вынуждена быть очень осторожной. Возвращение домой оказалось нелёгким. Зато столько приключений, – отмахнулась Мара.

– Поверь, он скоро ответит за это! – спокойно сказал Самаэль, абсолютно уверенный в лице.

– Я бы хотела, чтобы это произошло поскорее, – засияла ледяной улыбкой Мара, на её щеках образовались неглубокие ямочки. – Я преодолела все ловушки сервусов и… о, да, они уже в курсе, что я вернулась, но пока они ломают голову, как меня поймать, я плету интриги против них, натравливая друг против друга.

– Ха-ха-ха! – наполнил зал смехом Самаэль.

Я скромно улыбалась, потому что пыталась вообразить все эти ловушки, вырисовывая в разуме месть сервусам за смерть Ольги, которую они убили прямо у меня на глазах.

– Я бы хотел услышать хотя бы одну историю об этом, – добавил тенебрис.

– Ты, конечно, знаешь двух важных персон таких, как Юлия и Анна, – ехидно начала Мара, отпив немного красного вина. – Я направила их по ложному следу, столкнув друг с другом так, что те поссорились. Представляешь, я направила весть Юлии, что появлюсь на Северном полюсе. Та собрала целую армию, чтобы встретить меня там. Тем временем, подставной информатор сообщил Анне, что я появлюсь в Сибири. Эта поругалась с Юлией за то, что обманула Уну. Все они знали, что я прорву их блокаду, смогу обойти чары Уны, наложенный запрет на появление богов на земле. Но я появилась, знаешь где? – весело спросила Мара. – Никогда не угадаешь. В Египте, и там сразу выпал снег. Египтяне были очень удивлены. А Уна вместе с сервусами не успели догнать меня. Я только хвостиком махнула и всё, прощайте, идиоты! – оскалилась в улыбке она.

Закончив историю, где Самаэль обхохатывался так, что иногда стены вибрировали, Мара перевела на меня взгляд.

– Ну, а ты, сокол, хорошо ли тебе здесь? – спросила вдруг она меня, прищурив глаза.

Этот вопрос вдруг меня сбил с толку.

– Почему ты спрашиваешь? – ответила, удивившись, я.

– Выглядишь не очень, – хмыкнула Мара. – Мрачная ты, сокол, словно во тьме где-то потерялась.

Несомненно, это была метафора, но смысл в этих словах был.

– Разве мы не дети тьмы? – серьёзно спросила я.

Мара подняла бокал с вином и элегантно отпила глоток.