Мир Опустел. Начнем Сначала!

Глава 13

Линия реального времени

Вхожу в подъезд.

Пробую придержать дверь – единственный проводник света, но ее тянут обратно металлические пружины.

Отпускаю руку, и тяжелая створка захлопывается.

Оказавшись в темноте настолько густой, что трудно даже дышать, я сжимаюсь. Стараюсь уменьшиться до размеров мыши. Хочется стать тоньше ружья, спрятаться в дуле, свернувшись калачиком, и уснуть в безопасности.

Пытаюсь двигаться вперед, выставив нож. Ощупываю им воздух вокруг.

От напряжения мышц и мозга лоб покрывается испариной.

Пролет второго этажа, и в моей жизни снова светло. Узкое подъездное окно ласково источает лунный свет. Сейчас он кажется более ярким, чем солнечный.

Третий этаж…

Четвертый…

Седьмой…

Я на восьмом.

Длинный ряд железных дверей. Прохожу и хватаю ручки. Дёрнул, убедился, что заперто, прошёл к следующей. Аккуратно, искренне опасаясь производить лишний шум, я стучу по металлу рукоятью ножа. Почему-то не удивлен, что мне не открывают.

Вряд ли кто-то сейчас ждет гостей. Мысль о том, с каким лицом может встретить мой стук хозяин квартиры, в это нелегкое время, вызывает у меня истерический смех.

Бах!

Звук хлопнувшей подъездной двери.

Я застываю.

В подъезд кто-то зашел.

Мысли скачут в голове…

Бежать наверх? Пробовать спрятаться на крыше, как в прошлый раз?

Пожалуй, глупости.

Шансов, что проход на чердак открыт, слишком мало. Я инстинктивно пячусь вглубь коридора до тех пор, пока спиной не упираюсь в прохладную стену. Прячу нож в чехол, беру травмат. Приседаю на одно колено и пробую просчитать ситуацию. Сначала разряжу в противника обойму пистолета, затем, если не поможет, ружья. Ну, а если не поможет ружьё – всегда можно ткнуть ножом в сердце. Себе. Чтоб не мучиться.

Все не так плохо!

Спина прикрыта.

Восемь пистолетных выстрелов и восемь в ружье. Не меньше двух десятков патронов по карманам. Если в подъезд не вошли все больные района, то остановить врага имеющимся арсеналом очень даже возможно. Сердце бьется так, что в голове катают волны боли.

"Так, – шепчу сам себе, – давай… Дышим ровно. Глубже. А то инсульт долбанет от давления".

Врастаю спиной в угол коридора и сливаюсь с темнотой в одно целое. Впитываю каждый шорох и через некоторое время, с полной точностью могу сказать, что не менее трех больных поднимаются по лестнице.

Тихое повизгивание с каждой секундой все ближе.

Что делаем, Илюша?

Наверное, первым нападать не стоит. Этих ребят, скорее всего, удастся убить, но какой переполох поднимут мои выстрелы!

Соглашаюсь сам с собой и из последних душевных сил стараюсь дышать ровнее. Контролировать приступы нарастающей паники. В один момент приходит идея стрельнуть в замок двери, ворваться в ближайшую квартиру, забаррикадироваться в ней и не выходить никогда. Спокойно прожить под диваном до самой старости.

Я гоню это желание, просчитав, что одним выстрелом я могу не вскрыть замок в такой темноте, а несколькими лишить квартиру двери. Добавив в список вероятность рикошета, отбрасываю этот вариант полностью.

Визг и сопение раздаются на моем этаже.

Те, кто поднимаются по лестнице, кем бы они ни были, в любое мгновение покажутся на глаза!

В последний момент меняю план обороны и кладу пистолет на землю, поближе к правой ладони. Обеими руками удобно перехватываю ружье, чтобы если бить, то наповал и, выпучив глаза, изо всех сил вглядываюсь в темноту.

"Встаааааавай страна огромная! Вставааааай на смертный бой. С фашииииистоской силой темною, с прокляяяяятою ордой!"

Я ору эту песню у себя голове. Толком не понимаю, откуда вспомнил, но в опасный момент жизни на языке именно она. Наверное, у русских это на генном уровне.

Снимаю указательный палец со спускового крючка, понимаю, что от напряжения могу пальнуть, пустить коту под хвост всю свою стратегию. Шарканье слышится совсем рядом, и секунды растягиваются для меня в несколько раз.

Первый темный силуэт появляется на фоне лестничного пролета. Существо пригибается к полу, практически стелется по нему.

На мгновение бросает взгляд в мою сторону…

И явно не заметив, продолжает движение по площадке. Его повадки ясно дают понять – передо мной хищник. Мягкий, бесшумный и в постоянной готовности стремительно атаковать. Я четко осознаю, что это вожак.

В один момент он замирает, глядя вверх, а затем прижимается к стене, словно готовясь пропустить вперед своих спутников. На площадку, передвигаясь на корточках, один за другим выходят еще три силуэта. Понятно.

Значит, мы имеем четырех противников.

Восемь патронов в ружье и четыре цели.

Неужели они меня не чувствуют?!

Я сижу, обливаясь потом, в каких-то пяти метрах от них!

Судя по тому, как все они поглядывают наверх, в сторону следующего этажа, я понимаю, что обжоры ожидают встретить меня выше.

Один из трех подошедших поравнялся с вожаком, а он вдруг стремительно рванулся от стены, схватил его за горло и завалил на лопатки. Прижал к полу и, я готов поклясться, издал звук наподобие человеческого "Тсссс!". Осознание, что я имею дело с более развитым врагом, чем ожидал, загоняет в грудь новую волну паники. Собрав всю волю, я судорожно вдыхаю воздух маленькими порциями, но меня, слава Богу, не слышат – заняты вспыхнувшей ссорой. Прижатый к полу больной побеждено разводит руки в стороны и тихо скулит, а верхний, вплотную приблизив лицо к его шее, гортанно рычит. Оставшиеся двое замерли в стороне и не издают ни звука. Наконец вожак оставляет свою жертву и, как ни в чем не бывало, снова припадает к земле. Медленно ползет по ступенькам к следующему этажу. Освобожденный больной садится на корточки и, несколько раз встряхнув головой, начинает двигаться вслед за ним. Через несколько секунд вся группа скрывается из вида. Совершенно беззвучно. Сопение, пыхтение и визги полностью прекратились…

"Какого черта им понадобилось выше?" – мысль совершенно дурацкая, но я благодарен мозгу, который начинает выходить из ступора. Думает уже не только о том, как заставить тело прыгать по потолку и стенам, сделавшись невидимым.