На Калиновом мосту

Но сейчас все изменилось. Кауперман вообразил, что сейчас тот уникальный момент, когда у него есть возможность не просто стать одним из самых влиятельных людей мира, а стать первым из них.

После этого он вызвал помощника и приказал законсервировать проект «Рай». А потом пригласил врача.

– Я решил еще немного пожить, доктор. Что вы на это скажете? Что посоветуете? – спросил Кауперман своего лечащего врача.

– Отличное решение. Те ваши эксперименты мне никогда не нравились, – облегченно ответил врач. У него была большая семья, дети внуки и он не хотел стать совершенно непонятными ему гигабайтами информации в огромном светящемся яйце.

– Это была шутка, не принимайте ее всерьез, – похлопал его по плечу Кауперман.

– Я могу подготовить очередное донорское сердце – это главное. А потом мы еще раз поменяем и все остальное. Вы проживете еще сто лет. И не где?то неизвестно где, а здесь.

– Это хорошо, готовьте все что нужно. Мне вдруг страшно захотелось еще пожить.

«Спасибо тебе Генри. Ты невольно вдохнул в меня новую жизнь. Что ты там еще хотел сделать? Сократить население? А что, это тоже неплохая идея: ведь чтобы кто?то жил долго, кто?то должен умирать быстро, – Кауперман засмеялся тихим скрипучим смехом. – Если мне придется еще пожить в этом мире, то хорошо, если он не будет сильно засран. Людей действительно стало слишком много. И все они едят, пьют, рожают себе подобных и никому не нужных детей. Человек не должен жить долго, я это по себе знаю. А то взяли манеру: до сорока живут для себя, потом рожают детей, потом опять для себя. Покупают новые машины, строят большие дома, катаются по всему миру. Бабушки хотят внуков, правнуков, прапра… Наша хрупкая планета всех не выдержит. Почему нет динозавров? Да потому что слишком много жрали!»

Глава 22

Диана подошла к машине, которую к главному входу подогнал старик?садовник. Это был Jeep Wrangler уже без своей брезентовой крыши.

– Хочешь за руль? – спросила Диана.

– Пока не очень, – ответ Иван, пропуская ее на водительское место. – Я лучше посмотрю по сторонам. Ты же обещала мне показать город.

На самом деле не только из?за этого он решил поехать пассажиром. В голове у него все так смешалось, что хотелось подумать, попытаться разобраться. Неделю назад все было ясно. Он вообще не планировал ввязываться в это дело и приехал в Контору написать рапорт об отставке. Хотел же все бросить и уехать с Марией в теплые края. Уехал… но без Марии. И сейчас его подозревают в измене, в предательстве.

Иван посмотрел на красивую девушку рядом с собой. «И у Марии для этого могут даже появиться основания». Понимая нелепость ситуации, он рассмеялся.

– Ты чего? – спросила Диана.

– Это я над собой.

– Что ты хотел бы посмотреть?

– Знаешь, больше всего мне хотелось бы туда, где людей поменьше.

Ивану, может быть, первый раз в жизни захотелось спрятаться. Как в детстве: натянуть на голову толстое теплое одеяло, сделать из подушек крепость и улететь на этом корабле на другую планету.

– Это можно, Но сначала я хотела бы показать тебе, где я провела юность, – улыбнулась Диана.

Через несколько минут они выехали на набережную, оставили машину и пошли пешком. Посмотрели на морских львов, развалившихся на деревянных плавучих платформах, на скалистый остров с разрекламированной на весь мир тюрьмой Алькатрас. Диана хотела уговорить Ивана прокатиться на сверкающей разноцветными лампочками, музыкальной карусели, но была большая очередь из туристов и они вернулись на стоянку, чтобы ехать дальше.

Целью Дианы была маленькая площадь в районе Кастро, где в небольшом кафе и нескольких комнатах над ним она провела лучшие моменты своей юности.

Сегодня неожиданно для себя она почувствовала сильное желание вернуться в то беззаботное время. Скинуть с плеч чужую ношу и пожить так, как подсказывает сердце.

Она так размечталась, что не обращала внимания на чередующиеся спуски и подъемы, когда они, подлетая вверх, неслись по Маркет?стрит. На пересечении с Кастро?стрит Диана заметила заправку «Шеврон» и вспомнила, что надо залить бензин.

Проехать к колонке оказалось не просто. Вокруг была большая толпа с самодельными транспарантами. Они старались никого не пропускать. Полицейским с трудом удавалось сохранить узкий проезд.

– Может мы поедем куда?нибудь в другое место, – предложил Иван, с опаской поглядывая на митингующих.

– Ничего страшного, – заверила Диана. – Здесь агрессия, в принципе, невозможна. Вокруг живут милые люди.

Она хотела заправиться здесь потому, что ее кафе было как раз напротив. И машину можно было оставить здесь на стоянке.

Иван посмотрел вокруг. Большую часть толпы составляли молодые  здоровые афроамериканцы. Их поддерживали веселые ребята в разноцветных париках, в странной одежде или вообще почти раздетые.

«Отдайте черным наше черное золото!» – скандировали и те, и другие.

«Ангольская и нигерийская нефть должна принадлежать Африке», – было написано на плакатах.

– Почему столько белых беспокоится о черном золоте для черных? – спросил Иван.

– Все они из меньшинств: одни из расовых, другие из сексуальных. Поэтому всегда стараются поддерживать друг друга.

Иван подумал, что вряд ли черные парни, если случится что?то серьезное, будут помогать кому?то еще кроме себя, но промолчал.

– Вообще-то митинг на заправке не самая удачная идея, – он оглянулся по сторонам. Вся улица была застроена очень симпатичными   двух?трехэтажными домиками, вплотную прижатыми друг к другу. – Российские революционеры говорили: «Из искры возгорится пламя».

В эту же минуту недалеко от них вспыхнуло облитое какой?то горючей жидкостью колесо, скорее всего специально привезенное для этой цели. Черный дым заполнил все вокруг. Диана не стала ждать своей очереди, объехала заправку и через стоянку выехала на шоссе.

Она усмехнулась про себя, вспомнила Иерусалим и подумала: «Наверное, кто?то очень не хочет, чтобы у меня с этим парнем что?нибудь получилось».

Через полчаса город остался позади. Они ехали по лугам, на которых паслись такие же коровы, как где?нибудь в российской провинции. Да и местность вполне напоминала поля где?нибудь под Орлом или Курском.  Иван опять вспомнил о вчерашнем разговоре. Сейчас он был уверен, что вся эта затея действительно была неправильной. Но что делать дальше, он не знал.

Девушка за рулем тоже молчала и лишь когда они подъехали к каким?то холмам и припарковали машину, спросила, повернувшись к Ивану:

– Думаешь о разговоре со своим руководством?

Он, не отвечая, смотрел в сторону, совсем не собираясь говорить с ней об этом.

– Извини, я случайно слышала твой разговор. Думаю, ты зря об этом так сильно беспокоишься, – Диана положила руку ему на колено. – Предать можно только самого себя. Потому что ни за что другое ты отвечать, в принципе, не можешь.

– Есть же такое понятие, как «Родина»… И что делать, если она считает тебя предателем?

Диана вдруг звонко рассмеялась.

– Прости, пожалуйста, но я не понимаю, о чем ты говоришь. Для меня нет такого понятия. Это очень, очень абстрактно. Люди абсолютно разные, даже если живут на одной территории. С разными ценностями в жизни, с разными убеждениями. Да и те со временем могут меняться. Тем более в вашей большой стране. Невозможно быть хорошим для всех. Да и кто будет судить, что хорошо, что плохо. Это все несерьезно. Пойдем я тебе кое?что покажу.

– Для многих людей это очень серьезно, поверь мне, – Иван первым вышел из машины и, потянувшись, огляделся вокруг.

Вокруг были невысокие зеленые холмы, а сильный холодный ветер приносил запах близкого океана. Они пошли по тропинке и через несколько минут оказались на крутом гребне. Внизу слева и справа длинные морские волны одна за другой накатывали на скалы. Берег было видно на десятки километров в обе стороны. Холмы круто обрывались в воду, кое?где образуя узкие песчаные пляжи.

– Вот это простор! – воскликнул, Иван. – И какая мощь во всем этом.

– Только слабым и неуверенным в себе людям нужна толпа. Чтобы  спрятаться в ложной надежде, что она тебя защитит и даст смысл в жизни, – продолжая начатый в машине разговор, стоя за его спиной, негромко сказала Диана. – Для сильных – это лишь обуза.

Иван оглянулся на нее, но ничего не ответил. Они пошли дальше по узкой дорожке к острой части мыса, которая глубоко вдавалась в океан.