Тогда пустота станет холстом, а ты сам – художником у этого холста.
И когда зазвучит у холста твой смех – смех художника – смех смелый, чистый и искренний – тогда вновь признанная тобой относительность перерождений рассыплется на яркие и разноцветные осколки – материал, из которого сделаешь ты необходимые тебе краски.
Только тогда, вместе со своим смехом, сможешь ты писать этими красками – писать радужно, писать мастерски – уникально писать.
Но покинет тебя и твой смех, ибо превратится он в творение на твоём холсте.
Но, может быть, обманываю я тебя, и ты сам станешь его произведением, а он вернётся в свою родную бухту – в верхнее и абсолютное Единство – вернётся в тебя.
Или наоборот – ты вернёшься в него.
И уже это Единство – самим своим существованием – окончательно упразднит всяческие новые рождения. Не только тел, но и полотен с телами.
Упразднит за полной их ненадобностью.
И этим вычёркиванием, этим исключением любых возможных рождений из бытия, оно исключит также и любую возможную смерть.
Они растворятся в пустоте, словно их никогда и не было, и растворившись – утвердят собой новую для тебя истину – истину вечного существования, истину абсолютную – истину нигде, никогда и никем не рождённого бессмертия.
С этими мыслями я, стоявший рядом с Артаком и Агафьей Тихоновной, был безжалостно затянут внутрь неизвестно чего, затянут мощным потоком ветра, затянут шквалом подхватившего меня в ладони мироздания.
И был я невесомым пухом на крыльях этого смешного и улыбчивого ветра.
Бесплотным духом был я.
Ветряная буря утихла и тот же порыв воздуха ласково и очень бережно опустил меня на гладкий, зеркальный пол.
Оглянувшись, я с облегчением увидел своего дракона и свою акулу – они были рядом, они смеялись и плакали, они радовались и грустили, одним словом – они были, и были они рядом со мной.
И уже одно это было замечательно.
И неповторимо.
18
– Где мы?
– В пути.
– Куда?
– В вечность.
– А где мы сейчас?
– Эта остановка называется Сознание. Твоё стремление породило его. Породило сознание, которое даст тебе Форму. Форму и Имя.
– Зачем они мне? Разве я – уже не я?
– Ты – ещё не ты.
– А это? – я взглядом показал на свое тело.
– Это – мираж. Его ещё нет.
– Но я его вижу.
– Значит, ты видишь будущее.
– Разве это возможно?
– Возможно.
– Я могу оставить то, что я вижу?
– У тебя нет выбора. Ты получишь именно то, что видишь и то, чем уже обладаешь.
– Как это?
– Сложно и легко.
– Кто мне это даст?
– Сознание.
– Зачем мне это?
– Чтобы воплотить своё Стремление, чтобы дать ему реальную жизнь, чтобы решить свои задачи и выполнить свою миссию.
– Зачем мне это? – я упрямо повторил вопрос.
– Ты так пожелал.
– Когда?
– Когда шагнул в Неведение.
– И что теперь?
– Теперь ты должен его растворить и уничтожить. Теперь ты должен стать морем и палачом. Другого пути нет.
– А если я не успею?
– Тогда ты умрешь побеждённым.
– Умру, но выживу?
– Конечно. Это одно и то же.