Русалка. Почти по Андерсену

Он был совершенно спокоен, его самого удивляло, до какой степени ему было безразлично то, что ему скажет Светка.

– Митя, прости меня. – жалобно сказала Светка. – Я сама не знаю, как это получилось. На меня что-то нашло. Прости меня, пожалуйста! – она вздохнула. – Я думала… Я думала, что он… – она замялась. – А он…

Помолчав, и видимо, истолковав митино молчание в свою пользу, Светка заговорила торопливо и доверительно:

– Ты очень обиделся? Не думай, он мне не нравится. С тобой мне гораздо лучше. Ты самый лучший, самый умный, ты самый, самый…

Митя молчал.

– Митечка, ну прости меня! Пожалуйста! – Светка зарыдала.

Митя по-прежнему молчал, смотрел на Светку, на её заплаканное, но всё равно привлекательное лицо и не понимал, почему он должен её прощать. Он слышал всё, что она ему говорила, ему было жаль её, но думал он в это время об Асе. Приближался вечер, приближалось её время, всё остальное было неважно.

– Я тебя прощаю. – сказал Митя. – Не плачь, всё будет хорошо, – и вышел из столовой.

10.

Два дня море штормило. Оно ревело, злилось, бросалось на берег лохматыми волнами, стараясь унести с собой всё, до чего могло дотянуться. Морю совсем не нужны были забытые полотенца, лодки и прибрежные постройки, просто у моря было плохое настроение. Величавое безразличие к тем, кто оскверняет его берега, вдруг сменилось ненавистью и тяжелой, исступленной злобой. Оно исходило ею, как цепной пёс, вся его исполинская мощь вкладывалась в эту злобу. Трудно было поверить, глядя на клочья пены и мутные грохочущие валы, что это та самая вода, которая несколько дней назад была разлита синим оливковым маслом до самого горизонта: ленивая, безмятежная, бесконечная…

. . .

Митя стоял на берегу и понимал: сегодня он снова не увидит Асю. «Ну что ж, хотя бы высплюсь», – решил он.

В воздухе висели брызги, по небу шли тяжелые серые облака. Равнодушные чайки, неуклюже переваливаясь, ходили по песку и ждали конца шторма, они знали: им будет чем поживиться – море отходчиво. На душе у Мити было муторно…

Когда он уже собрался уходить, на самом краю пляжа замаячила фигура в красной куртке с поднятым капюшоном. Фигура подошла ближе, и Митя узнал Изабеллу Борисовну. Она кивнула ему, подошла и стала рядом.

– Не повезло с погодой. – грустно сказала Изабелла Борисовна.

Митя согласно покачал головой. Помолчали… Изабелла Борисовна многозначительно посмотрела на него из-под капюшона и спросила:

– Вы не слышали прогноз на завтра?

Митя пожал плечами. Изабелла Борисовна вдруг очаровательно улыбнулась:

– Митя, если не ошибаюсь? А у меня к Вам дело. Как удачно, что мы с Вами встретились. Евгений Борисович сказал мне, что Вы отвечаете за костюмы к празднику.

Митя кивнул головой. Изабелла Борисовна понизила голос и заговорщически прикоснулась к его руке:

– Он так хорошо о Вас отзывается… Просто влюблён… – она подождала митиной реакции, но Митя молчал. – Дело вот в чём… Наш коллектив… Вы, конечно, слышали – «Зодчие»… Мы здесь отдыхаем и работаем: готовим программу для конкурса студенческой песни… В Болгарии, в сентябре… Вы бывали на наших концертах? Нет? Я Вас приглашаю… У нас потрясающая программа!

Лицо её стало озабоченным:

– Так вот, на празднике мы будем изображать разбойников, и нам нужны костюмы. Чем Вы можете нам помочь, Митя?

Митя задумался, потом покачал головой:

– Париков у меня уже нет – черти и русалки все разобрали. Есть какие-то шкуры и еще костюмы для спектаклей агитбригады. Я посмотрю… У сторожа вы можете взять ружьё, а у Евгения Борисовича есть кинжал, но это уж Вы просите сами. Что ещё? – Он подумал ещё немного. – Чёрной ткани я Вам дам сколько угодно, можете сделать плащи и банданы. Вот, пожалуй, и всё.

Изабелла Борисовна внимательно слушала, качала головой, а на лице её было написано: «Да, костюмы… конечно… Но ведь можно говорить и о костюмах, а подразумевать, что угодно…»

– У вас будет музыкальный номер? – спросил Митя.

–Разумеется! – Изабелла Борисовна выпятила нижнюю губу. – Шикарный! Латиноамериканские ритмы с элементами фанка и арт-рока. Мои мальчики влюблены в арт-рок.

Она придвинулась ближе к Мите и, словно невзначай, прикоснулась бедром к его ноге. Митя содрогнулся, а она таинственно прошептала:

– Знаете, какую вещь я хочу обработать в этом стиле?

– «Болеро»? – вырвалось у Мити

Изабелла Борисовна выпучила глаза, потом расплылась в улыбке:

– Как Вы узнали? – последовала целая серия многозначительных взглядов. – Митя! Вы так легко прочитали мои мысли, что мне делается страшно! Вы опасный человек!

Митя улыбнулся:

– Не для Вас, Изабелла Борисовна.

– Намекаете на возраст? – она шутливо погрозила ему пальцем и почти прижалась к нему. – Это не по-джентльментски. Кстати, а сколько Вам лет, Митя? Двадцать? Двадцать два?

– Девятнадцать. – ответил Митя и безжалостно добавил: – Я Вам в сыновья гожусь.

Изабелла Борисовна вспыхнула, бросила на него испепеляющий взгляд и тяжело задышала. Она хотела что-то сказать, но вдруг сникла и отвернулась. Мите стало стыдно. Изабелла Борисовна, не оборачиваясь, тихо сказала:

– У меня никогда не будет такого сына. Это жестоко, Митя…

Она ушла, а Митя долго ещё стоял, смотрел на волны и думал, думал… Мысли его были растрёпаны, как пена на волнах. Он уже несколько дней ощущал в душе полный разброд и неопределенность. Не мог понять, как жить, как относиться к Светке, к Изабелле Борисовне, к матери, которая ушла от митиного отца, как говорили, по большой любви. Как быть дальше в отношениях с ребятами? Для чего учиться? Для чего вообще жить? Он уже понимал, что трещина легла между ним и миром, в котором он ещё недавно занимал определённое место и где ему была уготована не самая плохая судьба. Митя чувствовал: скоро ему придется делать выбор, правда, пока ещё не понимал, какой…

Между прочим, он решил поговорить с Ваней Свешниковым, чтобы тот перестал разносить по лагерю сплетни про Изабеллу Борисовну.

11.

…Они сидели на плоском камне и молчали. Митя тронул Асю за плечо. Она горько сказала:

– Уходи! И можешь не приходить, я больше не приплыву сюда.

– Ася! Что ты говоришь? – он схватил её за плечи.

Она отстранилась, потом, словно испугавшись чего-то, прижалась к нему:

– Я люблю тебя, Митя, но больше мы с тобой не встретимся. Поцелуй меня в последний раз. – голос её задрожал. – Ты меня не забудешь?

– Замолчи! – он крепко прижал её к себе. – Я все равно тебя найду. Куда ты будешь приплывать?

– Берег большой… – она вздохнула и высвободилась из его объятий.

– Ася, я не смогу без тебя жить!