Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга шестая

– Стой-стой-стой, я еще слышал что-то про стягивание всех ресурсов, увеличение торговых артерий, приток мозгов, контракты с военными, контракты на строительство массивных зданий на окраине и еще до хрена всяких ее планов по модернизации мегаполиса, или обустройства новой столицы, больше я ничего не знаю, клянусь. Не убивай ме…

Моника его вырубила, чтобы прервать его скулеж и спокойно и в тишине сосредоточиться на услышанном – «Что же ты планировала? Или к чему готовилась? Была загадкой и осталась ею даже после смерти…". Моника опустила взгляд на вздрогнувшее ничтожество голубой крови, что валялось у ее ног, и усмехнулась – «Когда-то меня волновало то же, что и его, но я всегда хотела большего. Благодаря своей компашке таких же уродов, я полагала, что это большее выраженно в финансовом эквиваленте. А после я встретила Ханта и, если честно, даже завелась поначалу…». Она усмехнулась, ностальгируя – «Эта неудержимость и целеустремленность меня впечатлили, и стряхнули с меня всю шелуху той хрени, что вела меня прямой дорожкой за решётку или на кладбище. Я наконец обратила внимание на то, что у меня всегда было прямо перед носом – на свои должностные обязанности. И знаешь, может потому что я женщина и убирать мусор у меня в крови, но мне действительно понравилось чистить город от всего того дерьма, что в нем скопилось. Но потом случилась встреча с тенью, где я впервые увидела, на что реально способен Хант, а главное поняла, что я на это не способна. Но там, в темноте, упираясь об стол и истекая кровью, мне впервые уже за долгое время стало действительно хорошо, ведь я была уверена, что умру не зря… Я не смогла стать как он, но и тобой не стала. Я до сих пор не нашла свой путь, но я сделаю все, чтобы твоя смерть не была зря. Я никогда не забуду тебя, Рейчел… Прощай».

Простившись с Рейчел в её фамильном доме, Моника вытерла слезы и направилась к выходу, но всплывший вопрос «А что дальше?», её заставил остановиться и задуматься – «Шлюхи… а почему бы и нет». Она вернулась в спальню Джареда и подошла к кровати, под которой тряслись от страха две проститутки:

– Привет, девочки.

Они не ответили, но их мышиные писки, которые они пытались прикрыть руками, их ещё сильнее выдали:

– Вы ведь не с улицы. Элитный эскорт и все дела. Вас наверняка проинструктировали, что делать в такой ситуации.

Она присела на корточки и поймала цепким взглядом заплаканные глаза одной из проституток:

– Я ведь права?

Проститутка импульсивно закивала и снова прижала рот, уже трясущимися руками. Мысль, что она видела лицо потенциального убийцы, ее просто довела, так как знала лучше других, что свидетели долго не живут. Моника поняла ее и решила договориться, прямо и по существу, чтобы та поняла:

– Сделаешь, что прошу, останешься жива, а нет…

– Что? Что? Я всё сделаю.

– Так сделай, наконец, что должна.

Закинув удочку, Моника вышла и увела Кошмара от дома, оставшись наблюдать за ним неподалеку. Уже через восемь минут к дому съехались три минивэна, из которых выскочили три группы албанцев и зашли с трех направлений. Сначала обошли дом, а по общей команде, стремительно проникли внутрь, притом каждая группа на свой этаж, предварительно вскарабкавшись по нему:

– Это явно не из наших, но их движения мне знакомы… во время последней перестрелки, именно эти ребята нас очень жестко прессанули, заставив отступить.

Кошмар – И зачем они нам? Я думал, нам ребята из ЦРУ нужны или ты ещё что-то выяснила?

– А ты разве не хочешь сначала руки гадине отрубить, и уж после к голове приступить?

– Я всегда думал, что хватает голову снести.

– Хватает… но так, дольше будут мучиться.

– Вот это мне уже нравится. А ты уверена, что это те самые ребята? Я достаточно их передавил на кладбище.

– Явно недостаточно. ЦРУ, если готовят серьезную операцию, то и сами серьезно готовятся и работают волнами, то есть план А, Б и так далее.

– Тогда жди здесь.

Кошмар проверил исправность Glock 18 и направился к дому, но Моника его остановила:

– Не сейчас.

– Боюсь, до утра не дотерплю.

– Я серьезно. Я не для того их вызвала. Пусть обезопасят сектор, часть своих оставят, и уберутся восвояси.

Кошмар убрал пистолет за пазуху:

– Кажется, я тебя понял.

– Смотри, чтобы хвост не срисовали.

– С их уровнем, точно срисуют, так что…

Как и что, он не уточнил, зато уточнил для Майка, вернее его ищеек, описание машин и их номера:

– Уходим.

Моника немного растерялась:

– А ты не боишься их потерять?

– Вот именно, я ничего не боюсь.

Примерно полчаса они неспешно катались по ночному городу в шлемах, чтобы не опознал ни один патруль. Но как только сообщением на телефон пришел адрес, Кошмар вбил его в навигатор, хлопнул по руке Монику, чтобы прижалась к нему сильнее и тут же сорвался с места. По приезду с другой стороны квартала, Кошмар вычислил по открытым окнам, а скорее по внутреннему чутью, возможные группы наблюдения в соседних с указанным домах:

– Жди здесь.

– Тебе ведь плевать на меня, как и раньше? Только ответь честно.

Кошмар не стал церемониться и ответил, как есть:

– Похоже, некоторые вещи не меняются.

– Похоже…

Хоть Монике и стало одиноко и больно, но именно эта обреченность ей помогла решиться на следующий шаг, а именно на следующий этап, уже её операции с кодовым названием – «Месть за Рейчел»:

– Я пойду с тобой и, если нам удастся перебить их всех, я останусь. На мне достаточно увечий, чтобы все поверили, что я была у них в плену все это время.

– У них? Ты хочешь выгородить ЦРУ, чтобы с ними после договориться? Боюсь, это не входит в мои планы.

– Как и в мои. Но только так мы сможем двух оставшихся кураторов собрать в одном месте, а иначе, одного из них, мы точно упустим, прибив другого.

Кошмару идея показалась разумной:

– Где?

– Небоскреб Вудс, ни о чем не говорит?

– Только о том, что вряд ли мне патронов и времени хватит, чтобы его зачистить.

– Как и жизни. Уверена после твоего появления, всех оперативников они держат при себе, работая на удалении исключительно этими ребятами.

– Тогда какой план?