Дача

– Вижу, вы с хорошим настроением, – сказала Ирина. – Это очень, очень хорошо. Серёжа-а-а… – птичьей трелью позвала она сына и, слегка прихватив Аниту под руку, потянула её на кухню; за ними последовала Виолетта Захаровна.

– Просторно у вас, дышится легко, – говорила она Ирине, разглядывая картины неизвестных художников, но потом отстала.

– А ты ещё не была у нас? – крикнула ей с кухни Ирина.

– Не была. Я в старой у тебя была, на Ротной, – ответила Виолетта и просунула голову в комнату, дверь в которую была приоткрыта.

Бегло оглядев меблировку комнаты и оценив качество штор, она вдруг засекла в вечерней серости застывшего, точно на месте преступления мальчика лет десяти на вид. Он держал в руках приставку и пульт от телевизора. Собирался играть, видимо, а тут неизвестная женщина воровато заглянула в дверной проём и, видимо, напугала его. Мальчик промямлил: «Здравствуйте». Виолетта закашлялась, скомканно поздоровалась и поспешила на кухню.

– Павлик дома, – прокомментировала Ирина голос сына в гостиной, и продолжила рассказывать Аните. – …и теперь у меня фирма своя, мы с мужем дома строим. «Ир-ИГР», слышала?

– Ой, Ира, – хихикнула Виолетта Захаровна, появившись на кухне уже с тортом. – Я ж только сейчас поняла, почему вы так фирму назвали. Типа, «Ира» и «Игорь». Класс!

Ирина сдержанно улыбнулась и продолжила:

– У меня сын есть. Зовут его Сергей. Мама тебе про него, наверное, уже рассказала. Скоро мы с Игорем съедем, а он тут хозяйничать останется. Во-от…

Анита понимала, что это Ирина так неприкрыто продаёт ей идею будущего родства, и ощутила себя собакой, которую привели на случку: стало так липко на душе, захотелось помыться, но пришлось и дальше вежливо улыбаться.

– И Павлик же с вами? – уточнила Виолетта Захаровна, войдя в кухню, и сняла упаковку с торта.

– Куда ж его? – усмехнулась Ирина и осторожно подняла взгляд на Аниту. – Квартира молодым перейдет. Ну, когда Серёжка женится. Жаль, пока девушку не встретил достойную.

– Сейчас с этим сложно, Ир. За детей, ей-богу, страшно, – вздохнула Виолетта Захаровна.

– Лол, давай я сама. Выложу сейчас на блюдца, – Ирина подхватила торт со стола и принялась искать красивый поддон для него в шкафчике. – Торт – роскошный. Это из «Амулета»? Да я ж вижу, что из «Амулета»… Таких, как Анита твоя, Лола… А я по рассказам наслышана, – подмигнула она Аните, – Таких всё меньше. Быдло одно кругом, скажу я вам. На всё готовенькое хотят прийти.

– Да-да, – поддакивала Виолетта, печально глядя куда-то под ноги; вот же ж актриса, Аните стало смешно от её печали. – У Аниты тоже какие-то отношения, но так, знаешь. Всё не то, в общем.

– Мам! – шепнула Анита.

Ирина хихикнула, вероятно, узнав в этом шёпоте знакомый ей подростковый бунт, который, если нужно, всегда можно подавить.

В кухню вошёл высокий худощавый парень в тёмно-сером мешковатом свитере с треугольным стоячим горлом и в шортах. На его голове было припорошено русым ёжиком, словно он вернулся из мест лишения свободы. Анита удивилась: от барского сынка она ожидала чуть больше стиля. Она посмотрела вниз, на ноги: на длинных и худых, как червяки, пальцах росли редкие и тоже длинные волоски. Аниту чуть не стошнило.

– А вот и Серёжка, – сказала Ирина и зачем-то прибавила: – Он у нас работает в Сбербанке.

Сергей, видимо, сильно стеснялся, так как сразу заторопился назад в свою комнату.

– Ты куда? А с нами посидеть? – возмутилась Ирина.

Сергей как-то странно дёрнулся, но всё-таки опустился на стул возле своей мамы.

– Я только игру хотел остановить, – пробормотал он сквозь полуулыбку.

– Потом остановишь. Познакомься с людьми.

Ирина зарядила рассказывать про успехи Сергея в сбербанковском отделе автоматизации, куда его с таким трудом, но всё-таки удалось пропихнуть через старую знакомую. Но и сын, слава богу, тогда не опозорил: работал сутками.

Некоторым познаниям Ирины про работу сына Анита откровенно удивлялась: Сергей всем-всем делился с мамой, рассказывал даже сплетни и всякую ерунду, вроде того, как: из чего состоит обед «Классический» в столовой банка и с кем после развода встречается операционистка Полуэктова Дарьяна.

– Мне все говорят: золотой мальчик, – Ирина смотрела на сына с гордостью, при этом проверяла реакцию Аниты, следила за мимикой, а Анита только давила улыбку.

– Я пойду, мам? – спросил Сергей после того, как съел два куска торта и выпил чаю.

– Иди-иди. И Аниту с собой возьми, покажи ей свою комнату.

«Свою комнату», – Анита чуть не стошнила смехом: парню под тридцатник, а ведёт себя как подросток. Виолетта Захаровна, кажется, заметила едкую улыбку Аниты и поджала губы.

– Сергей учился там же, где и ты. Порасспрашивай его, там, про преподавателей, – сказала она им вслед.

Сергей проводил Аниту по длинному коридору до комнаты: прямоугольника, в котором стоял диван с золотисто-коричневыми цветами на обивке, строгий и аккуратный, словно на нём и не спал никто; суровый и по-солдатски подтянутый шкаф, вдоль трёхстворчатого окна – компьютерный стол с рабочим креслом.

Он плюхнулся на кресло и пошевелил мышкой, загорелся монитор, на котором Анита увидела старинную географическую карту на тёмном фоне.

– Играешь?

– Ага. В «Ведьмака». Ты тоже?

– Не, мой парень играет.

Сергей хмыкнул.

– Ты учился в Псковском?

– К сожалению, – усмехнулся Сергей. Он уставился в экран компьютера и зачем-то бесцельно водил мышкой по столу. Анита поняла, что он стесняется, хоть и говорил в комнате с ней другим тоном, чем на кухне при матери.

– Вёл у вас Котомкин? – спросила.

– Ага, дотошный такой.

Они ещё обменялись быстрыми мнениями про других преподавателей. Преподавательский состав – вот, пожалуй, единственное, что их добровольно объединяло. Когда перебрали всех, замолчали, и Сергей погрузился в игру. Анита посидела возле него пару минут, последила за игрой (в игре он даже ругался матом!), а потом снова пошла на кухню.

По пути она остановилась возле пуфика в коридоре, на котором лежал её рюкзак, и достала телефон. Сообщения во «ВКонтакте» и пропущенный от Гоши, как свидетельство, что другая жизнь есть, она хоть где-то, но существует. Рассказывать Гоше, где она сейчас, Аните не хотелось, как-то стыдно было за маму, да и про себя пришлось бы объяснять, почему согласилась участвовать в таком спектакле.

«Давай подадим заявление?» – написала вдруг и широко улыбнулась телефону.

Она была уверена, что Гоша будет счастлив. И хотя они уже и так всё решили, с заявлением всё же собирались не торопиться, хотели сделать всё, как положено: сначала познакомить Гошу с родителями. Но в тот день это унизительное сватовство так впечатлило Аниту, что она решила уже не медлить.

На кухне за чаем просидели недолго. Видя, что потенциальная пара не нашла общий язык, Ирина и Виолетта Захаровна плюнули на всё и ударили по кофейку с капелькой «Баллантайнс».

Анита воспользовалась этим, чтобы обсудить с Гошей предстоящую свадьбу. Понимая, что мама будет не в восторге и из-за этого денег на свадьбу не даст, Анита в переписке предлагала Гоше просто скромно расписаться. Гоша был в целом рад: ни у него, ни у его родителей пары сотен тысяч на свадьбу вот так, спонтанно, не нашлось бы.

Виолетта Захаровна уходила из гостей под хмельком и подобревшая. Решила, что сегодня она вызовет такси, а завтра Аркаша заберёт её машину от дома Ирины.

Уходя, Виолетта Захаровна подошла вплотную к подруге, погладила её по вороту платья и отдала документы, ради которых они, судя по всему, и приезжали. Сказала, что оплату переведёт в понедельник.