Демон в полдень

– Чем вы там занимаетесь в ожидании моих гениальный идей? – наигранно поразилась я. – В футбол гоняете, что ли?

– А ты чем? – в свою очередь поинтересовался Седой. – И вообще, ты сейчас где?

– Так, всё, – заторопилась я. – Мне некогда, надо бежать. Вечером поговорим.

– А…, – начал мой друг что-то говорить, но я уже отключилась. И направилась ко входу в цирк, вливаясь в разноцветную человеческую толпу, состоящую из родителей и их детей, радостно торопящихся на представление.

Едва я только прошла сквозь вращающиеся стеклянные двери, потеснив стайку не вовремя замешкавшихся подростков, как в нос тут же ударил специфический аромат, присущий исключительно цирковым помещениям. Он состоял из дикой смеси запахов – попкорна, сладкой ваты, животных и…ковровой пыли. Для людей этот запах непривычен, ведь мало, кто посещает цирк регулярно, но тем не менее, неудобств он не доставлял, судя по радостным лицам окружающих, с любопытством оглядывающихся по сторонам. А вот мое тонкое обоняние суккуба моментально взбесилось.

Тут же разболелась голова, заныла шея, стало душно, захотелось развернуться и бегом вырваться на улицу, чтобы глотнуть свежего воздуха. Но времени для совершения пробежек туда-обратно не было, потому как представление, на которое мне самым наглым и самым неудобным способом всучили билет, должно было начаться через десять минут.

Я решила заглянуть в буфет, чтобы купить воды. Но распрощалась с этой идей, едва зайдя в помещение, заставленное многочисленными пластмассовыми столиками. Находиться там было совершенно невозможно, ведь к запаху цирка тут же примешался запах быстрой еды – гамбургеров, сэндвичей, жареной картошки. А еще здесь было громко. Очень громко. Галдели и смеялись дети, их пытались перекричать родители, скрипели ножки металлических стульев о кафельный пол, перекрикивались сотрудники, торопясь обслужить эту голодную до хлеба и зрелищ толпу.

Ощущая, как к горлу подкатывает тошнота, я попятилась и быстро выскочила обратно в коридор, мысленно проклиная тот момент, когда решила все-таки посетить цирк со словами «а чем старый черт не шутит». Под рогатым я подразумевала Алтая, который всегда был для меня авторитетом и умел убеждать. И вот теперь благодаря ему я мучилась усиливающейся головной болью и с трудом сдерживала стремительно накатывающее желание начать убивать.

Стараясь не стонать, я поднялась по лестнице на второй этаж, помахала перед билетером своим билетом и вошла в павильон для представлений.

Манеж был еще пуст и погружен в сумрак. Места для зрителей, как и в любом цирковом шатре, располагались амфитеатром. Зал был заполнен уже больше, чем на половину. А потому мне пришлось потолкаться коленями с успевшими усесться на свои места соседями, и, блаженно вздохнув, плюхнуться на кресло. На меня тут же с неодобрением покосилась какая-то толстая мамаша в смешном берете и подтянула к себе поближе сына лет пяти.

– Шапку, – я указала на её головной убор, – в помещении воспитанные люди вообще-то снимают. Или вы не воспитанная?

Мамаша возмущенно глянула на меня. Я мстительно улыбнулась. Дамочка вздернула оба своих подбородка и отвернулась, покрепче прижимая к себе пацана, который явно не желал быть втиснутым в мамины жировые складки, обтянутые дешевой розовой кофточкой из люрекса с блестящим отливом. Одежка делала мадам похожей на свинью-копилку. Не удержавшись от смешка, я отвела взгляд, так как свет в зрительном зале начал постепенно гаснуть, а манеж наоборот – подсветился включившимися софитами.

В цирке я никогда ранее не бывала. По крайней мере, в тот период жизни, который я помню. Меня некому было водить на красочные и веселые представления. В моей жизни в принципе не было места веселому и красочному. А потому я с интересом начала рассматривать арену, даже на некоторое время позабыв, с какой целью собственно сюда явилась.

До тех пор, пока на пустующее рядом со мной место не опустился человек.

Глава 25

Я не обратила внимания на его появление, собственно, как и другие зрители – все были захвачены поражающими воображение трюками, которые начали выполнять появившиеся под куполом цирка воздушные гимнасты.

– Невероятно, правда? – заговорил вдруг мой сосед. Он говорил очень тихо. Так, словно вел беседу с самим собой. Никто другой не смог бы расслышать его слов сквозь музыкальное сопровождение представления. Но он говорил и говорил именно со мной, в полной уверенности, что я прекрасно услышу произнесенное им. – Кажется, что это так легко – парить под куполом цирка держась лишь за тканевые полотна. А на самом деле, за всем этим стоят часы работы. А также кровь, пот, боль, страх – все то, что приходится огромным усилием воли преодолевать каждый день. Знакомо, не так ли?

– А вы судите с позиции любителя или эксперта? – безразлично проговорила я в ответ, не отрывая взгляда от арены.

– С позиции любителя, который когда-то был экспертом, – выдохнул мужчина, склонившись ко мне на недопустимо близкое расстояние, отчего сердце выдало несколько быстрых ударов. Но я не пошевелилась, все также наблюдая, как циркачи, мужчина и женщина, выполняют в паре восхитительный по своей сложности и изяществу номер.

– Не трудно парить в воздухе, словно птица, когда умеешь этим самым воздухом управлять.

– Как вы поняли? – с нескрываемым удивлением спросил меня человек.

Я небрежно пожала плечами.

– Разве это не очевидно? – мой вопрос мог показаться риторическим, хотя таковым не являлся на самом деле.

– Возможно, – сдержанно ответили мне. – Для вас.

– А для вас нет? – теперь была моя очередь уходить от ответа.

– Кто знает, – не скрывая иронии, проговорил человек. – И все же, как вы поняли, что гимнасты – не люди?

Я, продолжая наблюдать за артистами, пояснила, решив быть честной:

– Воздушные потоки, они ими управляют. Мужчина выполняет ведущую функцию – воздушная капсула, в которой они находятся его рук дело. Она обеспечивает их безопасность – если сорвутся с полотен, то не пострадают. Смещенный воздушный поток замедлит падение и не даст сильно травмироваться, при этом, никто из зрителей не поймет, что была использована магия. Умно, – одобрила я. – Женщина в свою очередь осуществляет поддержку, страхуя его и себя в особенно сложные моменты. Именно благодаря ей они выполняют эти удивительные трюки, которые противоречат не только человеческой физиологии, но и законам физики.

– То есть, прямо сейчас вы видите, как они используют магию? – уточнил человек.

– Конечно, это трудно не заметить, – фыркнула я, – магия воздушников имеет отчетливый фиолетовый отсвет. Иногда сиреневый, но только в том случае, когда элементаль еще молодой и не вошел в полную силу.

И чуть повернула голову, чтобы взглянуть на заговорившего со мной человека, как тут же услышала:

– Не поворачивайтесь.

– Почему? – и, хотя я знала ответ на свой вопрос, все равно не могла не спросить.

– Моя личность должна остаться для вас инкогнито, – снисходительно пояснили мне.

– Зачем тогда было вообще назначать мне встречу, да еще таким сложным путем сообщать мне о своем желании поговорить, если вы не доверяете мне?

– Я никому не доверяю, – и спустя секундную заминку человек добавил: – Впрочем, как и вы. В этом мы с вами похожи.

– Но все же, вы здесь, – я оставила попытку взглянуть в лицо своему собеседнику и вновь повернулась в сторону манежа. Воздушные гимнасты закончили свой номер, поклонились и удалились. Им на смену вышли клоуны.

– Как и вы, – заметил человек.

Мы замолчали. Я не знала, как начать разговор. Да и стоит ли нам вообще разговаривать. А человек не спешил мне помочь и обозначить истинную цель встречи.

– А чем светится магия огневиков? – вдруг спросили меня. – Так ведь вы себя называете?

– Не всегда. И не все, – отстраненно произнесла я, а после добавила: – Лично мне определение огненный саган нравится больше.

– Огненный саган, – повторил за мной человек, словно пробуя эти слова на вкус. – Хорошо звучит.

– Рада, что вам нравится, – меня уже начинало тяготить общество незнакомца, как и вся эта ситуация. Клоуны были несмешными и потому раздражали, в павильоне было душно, со всех сторон шуршали, хрустели и чавкали. А еще большинство детей не способно было усидеть на месте дольше пяти минут – они вскакивали, пытались выйти в проход, вырывались из рук родителей, рассыпали во все стороны попкорн, громко смеялись и постоянно что-то выкрикивали.

– Не беспокойтесь, я не займу у вас много времени, – отреагировал человек на мой быстрый взгляд на циферблат наручных часов.

– Я не беспокоюсь, – постаралась я не рычать в ответ.

– Но вам здесь не нравится, – произнес очевидное мой собеседник.

– Странный выбор места для конфиденциальной беседы, – не осталась я в долгу, поделившись и своими наблюдениями.

– Вы полагаете? А мне кажется, что как раз наоборот. Из-за многочисленных шумовых помех нас здесь никто не сможет подслушать. Как снаружи, так и изнутри. Даже для телепата пробиться сквозь звонкий детский смех является практически невыполнимой задачей. Вы же знаете, что за вами следят?

– Да, по приказу моего нынешнего босса. Это не новость, – ответила я откровенно.

– Про то, что среди них есть один телепат вам также известно?