Демон в полдень

– Да, – с небольшой заминкой подтвердил Седой.

– И получил ты эти сведения от Глушко?

– Да, но верить ему на слово я не стал и поручил уточнить информацию. Пока ты колотила пойманного тобой же убийцу я беседовал с Глушко, а после сверял данные.

– И каков результат?

– Крот смог выяснить, в каких больницах наблюдались Крылова и Белова, – не торопился делиться новостями Сашка. – Нашел медицинские карточки сих дам и не постеснялся ознакомиться с содержимым.

– Тем самым нарушив сразу несколько федеральных законов, – мрачно заметила я и поторопила: – Не тяни кота за самое интересное место, говори уже!

– Они все имели проблемы по женской части, – выдал Седой. – У учительницы русского языка Крыловой с детства были проблемы с гормонами. Болезнь усугубило отсутствие своевременного лечения. Росла она в деревне, в семье, где помимо неё было еще шестеро детей. Как ты сама понимаешь, девчонкой особо никто не занимался. Да и медицина в глухом населенном пункте на пять улиц была так себе – вокруг одни леса да поля, до ближайшей больницы два часа езды на автобусе, который и рейсы-то выполнял не каждый день.

– Хорошо, а что с той, которая бывшая медсестра?

Седой зашуршал бумажками.

– Синдром поликистоза яичников, – с трудом озвучил он незнакомые слова, явно читая с бумажки.

– Это вроде лечится, – я была не до конца уверена в своих словах, так как с медициной была знакома весьма плохо. Физиология суккубов, как и остальных не человеческих видов, отличалась. Нет, мы также болели, лечились, иногда успешно, а иногда – нет, и, конечно же, умирали. Вот только наши проблемы с самочувствием имели другие истоки и решались, соответственно, другими методами. Человеческими болезнями мы страдали редко. Крайне редко. Я, например, не слышала, чтобы оборотни или вампиры болели гриппом, а элементали лечили язву желудка. Есть и свои преимущества в том, что ты – другой.

– Понятия не имею, – отмахнулся Сашка, – если честно, я лишь смутно понял, что это за напасть такая. И то только после того, как полистал медицинский справочник.

– Хорошо, допустим, – решила я, – обе женщины были больны. Получается, это все, что их объединяет?

– Помимо того, что все они жили в одном городе – да, – поддержал друг мою мысль. – Разные профессии, разные сферы деятельности, разный круг общения. Даже образ жизни разный – две замужние дамы и одна мать-одиночка. Проблемы с женским здоровьем – единственная точка соприкосновения. Но при этом все трое состояли на учете в разных больницах, наблюдались у разных врачей и судя по тому, что жили в разных концах города, даже покупали лекарства в разных аптеках.

– Но все три женщины по причине невозможности забеременеть от своих избранников контактировали с неизвестным мужчиной, который в обмен на рождение его ребенка решал материальные проблемы пары. Так?

– Так, – согласился Седой.

– Но почему мужчины согласились на то, чтобы воспитывать чужих отпрысков? – не могла понять я. – Это ведь тяжелое испытание – растить ребенка, который называет тебя папой, при этом зная, что он не от тебя.

– Потому что на тот момент ни Крылов, ни Глушко не могли решить свои материальные проблемы другим образом. Думаю, они рассчитывали на то, что в дальнейшем заведут еще детей, уже своих собственных, как по бумагам, так и биологически. Кстати, в семье Глушко действительно потом родился еще один ребенок – дочь. И вот она точно от него. Даже внешне – просто копия.

– Не повезло девчонке, – искренне посочувствовала я, вспомнив этого гражданина, чья внешность была далека от внешности бога Аполлона. Я бы даже сказала, что она вообще находилась на другом конце измерения. – Но погоди, если семьи не общались прежде, и вообще не знали о существовании друг друга, то каким образом Глушко в курсе, что Максим и Даниил братья Вадима?

– Вот тут есть одна очень примечательная деталь. Но начну издалека. Биологический отец парней в последние годы начал весьма активно интересоваться их жизнями. Вернее, такая информация имеется только по Вадиму. В отношении других детей папаша также, скорее всего, проявлял интерес, но об этом мы можем только догадываться. Однако если раньше он просто перечислял деньги на специально открытый для этого банковский счет, то два года назад захотел встретиться с сыном. По словам Глушко, произошло сие знаменательное событие по осени. С ними на связь неожиданно вышел тот самый адвокат, с которым они беседовали двадцать лет назад. Поинтересовался, все ли хорошо, регулярно ли перечисляются денежные поступления. И после того, как его заверили, что все прекрасно, адвокат вдруг заявил, что его клиент желает встретиться с сыном. Глушко от такого опешили, они не ожидали, что спустя два десятка лет к ним в дверь неожиданно постучится привидение. И хотя образ этого незнакомца незримо всегда присутствовал в их жизни, ведь это на его средства они позволяли себе жить не по карману, но встречаться с ним не желали категорически. Их желания повертели на одном месте и потребовали, чтобы в ближайшие выходные они организовали праздничное семейное мероприятие – под любым предлогом, хоть серебряную свадьбу справляйте, сказали им. Главное условие – на нем должен присутствовать сын. Так как терять ежемесячное пособие Глушко не хотели, пришлось приказ выполнять. Срочно было составлено меню, заказаны блюда из ближайшего ресторана, приглашены гости. В назначенное время в субботу явились родственники, друзья семьи, коллеги. К моменту, когда уже был провозглашен третий тост, вдруг раздался звонок в дверь. Глушко, которые уже успели расслабиться, решив, что у нежеланного визитера поменялись планы, тут же напряглись и как попугайчики-неразлучники отправились открывать дверь. На пороге стоял высокий статный мужчина, от которого веяло деньгами и благополучием. Но что самое главное – гость был немногим моложе самого Вадима, а потому едва ли мог приходиться тому отцом.

– Стоп, – вновь перебила я Сашку, – но разве Елена Глушко не должна была запомнить, как выглядел её одноразовый любовник?

– Наверное, должна была, – ехидно ответил мой друг, – если бы имел место прямой сексуальный контакт. Но по словам Глушко, его жена с биологическим отцом Вадима в одну постель не ложилась. Оплодотворение производилось искусственным путем.

– Подробности знать не хочу, – поспешила сообщить я, – оставь их при себе.

– Как для суккуба ты слишком стеснительна, – заявил Седой.

– Как для суккуба я еще и слишком злобная, – отбила я подачу.

– Не могу с этим не согласиться.

– Что было дальше? – напомнила я. – У Глушко?

– Ничего. Парень, которого провели к столу и усадили на самое почетное место, был представлен гостям как дальний родственник, который в столице проездом.

– Ага, проездом, – проворчала я, – следовал по маршруту Сахалин-Лондон.

– Этого я не знаю, – не оценил мою шутку Седой. – Но гость был молчалив, просидел недолго и сразу же после десерта заторопился восвояси. Перед уходом он вручил Глушко подарочную коробку, в которой оказалась бронзовая статуэтка времен последней царской семьи. Оценив подарок у знакомого антиквара Глушко узнали, что, продав фигурку, можно купить неплохой загородный домик.

– Хороший подарок, – присвистнула я, а в душе что-то нехорошо царапнуло.

– Да, мало кто от такого откажется, – согласился Сашка. – Но интересно другое – с той памятной даты мужчина, который их посетил, стал регулярно звонить и интересоваться жизнью Вадима. Более того, старший Глушко уверен – за их семьей начали пристально следить.

– Уверена, за ними следили и до этого, – хмыкнула я, останавливаясь на тротуаре у светофора. Беседуя с Сашкой, я быстро добралась до нужного места – цирк находился буквально в ста метрах от меня, следовало лишь дорогу перейти.

– Почему Глушко так решил? – осведомилась я, прожигая взглядом горящий для машин зеленым цветом светофор и нетерпеливо притопывая ногой.

– Говорит, у дома начала дежурить одна и та же машина. Жена сообщила, что у неё на работе появилась сотрудница, которая стала активно набиваться женщине в подруги. Да и сам Глушко не раз замечал, что за ним по городу следуют наблюдатели.

– Это может быть правдой, а может быть, у мужика просто гиперактивная фантазия и он пересмотрел шпионских фильмов.

– Согласен, но вот, что любопытно. Заметив слежку, наш толстячок-недотепа решил организовать свою собственную. Нашел через знакомых частного сыщика и дал тому задание узнать, кто так тщательно бдит под его окнами. Детектив оказался тоже парнем непростым и поняв, что у дома заказчика прописались далеко не самые рядовые гопники, решил последить за своим клиентом. Засек нескольких сопровождающих, а дальше вообще началось самое интересное.

– И что же? – вяло отреагировала я.

– Детектив узнал, что «топтуны» наведываются еще по двум адресам, а после выяснил и причины такого настойчивого интереса явно не самых законопослушных граждан.

– Дай угадаю, – встряла я. – Причинами оказались две известные нам семьи.

– В точку. Я поговорил с этим детективом, Глушко поделился телефончиком. Сыщик рассказал, что, узнав, кого именно караулят ребята в спортивных костюмах, поинтересовался у Глушко, знаком ли он с Крыловыми или Беловыми. Как ты понимаешь, тогда ему эти фамилии ничего не сказали. А вот уже после третьего взрыва…

– …в голове пузатика наступило просветление, – начала понимать я. – А как представился тот даритель дорогого антиквариата?

– Ильзар, – сообщил Седой, – странное имя. По словам Глушко, на вид мужчине около тридцати, может немного больше. Но он никак не может быть отцом Вадима, поэтому они решили, что настоящий отец не захотел прийти лично и прислал вместо себя кого-то.

Зажегся зеленый свет для пешеходов, и я двинулась по проезжей части, продолжая рассуждать на ходу.

– Так же может быть правдой, а может быть и нет. Мы с тобой прекрасно знаем, что представители некоторых рас способны справить столетний юбилей и при этом выглядеть юно и свежо, аки майская роза.

– Знаем, – подтвердил Седой с неудовольствием, которое я не поняла, – а потому молодой человек действительно может быть тем самым таинственным папашей. Мы пытались его найти. Имя Ильзар редкое, но ни в одной базе не значится, а потому вряд ли настоящее. Возраст нам неизвестен, род деятельности и место проживания – также.

– Единственная ниточка – адвокат.

– Ты хоть представляешь, сколько в столице имеется адвокатов? – резко одернул меня Сашка. – И это только те, кто зарегистрирован здесь, в городе. А искомый нами законник может быть вообще откуда угодно, хоть из соседней Кореи!

– Представляю, – ответила я, – но других вариантов не вижу. Хотя…Вы фоторобот делали? Глушко мог бы описать портретисту этого Ильзара.

– Нет, – замялся Седой, – не успели еще.