Последний отзыв
Интересный и захватывающий антиутопический Роман. Интересная анаграмма - Аркадий Ренн - Айн Рэнд, видимо автор почерпнул антиутопичный настрой из ее п...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Ищу тебя среди чужих пространств…
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Ищу тебя среди чужих пространств…
Глеб Холодов
Прекрасная девушка попадает в загадочную ситуацию, но перед этим она попадает в кому, а потом в другую реальность, где наслаждается любовью со своим избранником. Фантастическая повесть написана в жанре магического реализма с элементами соцреализма. Будет интересная подросткам и взрослым не вышедшим из подросткового возраста.
Глеб Холодов
Ищу тебя среди чужих пространств…
Моему любимому американскому кинематографу посвящается
Ищу тебя среди чужих пространств…
Часть первая
Митрич тяжело присел возле металлического контейнера. Покопавшись в кармане старого ватника, достал мятую пачку «Беламорканала».
Контейнер был серо-голубого цвета, похожий на нефтяную цистерну, местами изъеденную ржавчиной. Митрич закурил, опасливо косясь на него.
«Вот, будь оно не ладно, и на черта они его забрали… Ученые… академики хреновы. А ну как рванет, дура?» – подумал он, почесывая затылок.
Митрич уже как сорок три года служил сторожем особо секретного отсека на дально-рейсовом научно-межпланетном корабле Товарищ Луначарский – ВС5545. За это время старик много насмотрелся, и всегда втайне побаивался, как бы чего не вышло. Что и говорить, Митрич был трусоват в свои шестьдесят три года. Однако он как старый партиец всегда смотрел в лицо опасности, как говориться, жил «с Лениным в башке», с револьвером в руке. Митрич вспомнил, как он совсем еще мальчишкой первый раз ступил на борт этого огромного сверкающего звездолета. Тогда ему все здесь казалось удивительно: и орущие нечеловеческим голосом динамики-распределители, и снующие в разные стороны роботы-печатники, и неуклюжие лифты, приводимые в движение электроразрядной амебой привезенной с Венеры.
07 ноября 2167 года Митрич запомнил на всю жизнь. Тогда товарищ Петров Иван Семенович командир корабля вручил ему (тогда еще Митьке Кривошееву) в торжественной обстановке красную книжечку и повелел хранить ее пуще глаза. В книжечке был портрет лысоватого человека, хитро подмигивающего Митричу. Тут же произошло посвящение. Товарищ Петров назвал имя этого незнакомца и трижды отщелкал Митрича книжкой по носу.
На этом торжественная часть завершилась, и все пошли пить самогонку и танцевать кадриль. Это также было частью исторической традиции, перешедшей от далеких предков. В чем был ее смысл уже никто, конечно, не знал. Самогонка поставлялась с Земли в железных баночках. Баночки были холодные так, как Система Обогрева Поставки Продуктов не работала, и пить из них можно было, только хорошенько смазав губы солидолом.
– Американцы-то слыхал? – толкнул Митьку в бок его друг и напарник Колька Абуладзе – в девятую Центурию систему XX-76 запустили.
– Где это? – спросил шепотом уже слегка захмелевший Митька.
– Созвездие Дракона, пятая Квадратура – так же шепотом ответил Колька.
«Вот так… – подумал Митька – капиталисты вона куда залезли, а мы все вокруг Луны кувыркаемся… твою мать». Тут он слегка устыдился этих своих мыслей в такой знаменательный день и что бы ничем себя не выдать, рванулся в круг, где уже вовсю отплясывали румяные девушки и парни. «Эх, раз еще раз, еще много, много раз»… – ревел над танцевальной площадкой динамик-распределитель.
«Да уж было времечко… – Митрич затянулся «беломориной». – А все-таки жизнь прожита не зря … Главное, чтобы что? Главное, что б табачок сухой был… Хех».
Митрич улыбнулся про себя и, встав бодрым шагом, прошелся по ангару.
– Вот ты, железяка пустая, лежишь тут… – он снисходительно похлопал по сухой, шершавой поверхности контейнера. И тут же отдернул руку. Его словно облило холодной водой. Это же спец-объект! Митрич внимательно осмотрел ладонь. «К объектам, содержащимся в ангаре №17, запрещено подходить ближе пяти метров». – Пронеслось у него в голове. Но если бы объект был действительно опасен, ведь могли бы предупредить… А может, забыли? Да, что предупреждать – инструкцию не читал, что ли? Митрич вытер проступившие капельки пота на лбу. «Черт, как же это я? Сдавать начал», -горько подумал он. Погодите, объект должен быть обнесен колючей проволокой. Где проволока? Ведь была же проволока! Ну да, все правильно – вот она. Митрич, вытаращив глаза, попятился к двери и, споткнувшись о порог, вылетел в коридор.
***
В пять часов утра в Кремле тихонько затренькал телефон и молодой человек, до этого стоявший у окна и смотревший на просыпающуюся Москву, подошел к столу и взял трубку.
– Слушаю… Да… Да…
В небольшую комнату, обставленную в стиле сталинских времен, проникли первые лучи восходящего солнца. Молодой человек погасил зеленую лампу сел, упершись локтями в стол,медленно потер виски и уставился в стену. Несколько секунд, не мигая, он рассматривал узоры на обоях, потом медленно допил холодное кофе, резко встал из-за стола и вышел в коридор.
Заспанная машинистка, сбросив шинель, тут же вскочила с дивана. – Варя, звездолет к подъезду, – быстро сказал молодой человек.
Машинистка бросилась набирать номер, а он накинул на плечи серебристый плащ военного образца и двинулся вперед. Он шагал по длинным кремлевским коридорам. Заслышав его шаги, дежурные матросы и красноармейцы распахивали двери и брали ружья на изготовку, с уважением бросая взгляды на золотые звезды на погонах.
Максимов спустился по мраморной лестнице.
Начиналось лето, и через два дня начинался отпуск. Максимов собирался провести его с семьей в Ялте. Он не любил отдых на Океании или, тем более, в экзотермальных условиях. Последнее время, особенно среди работников секретных служб стало модно погружаться на месяц в виртуальное пространство с газовой подпиткой. Максимов не понимал этого удовольствия, его гораздо больше прельщали морские прогулки на дельфинах или даже игра в банальный большой теннис. Однако отпуск накрылся медным тазом, как говаривали в старину, это было уже совершенно ясно.
Звездолет, специально оборудованный для доставки особо важных лиц, тихо покачиваясь, ждал его, повиснув возле большого окна-причала. Робот услужливо открыл Максимову дверь, сказав: «Здравия желаю, товарищ полковник». Максимов прошел по трапу и уселся в потертое, мягкое кожаное кресло. Тут же передним ним в запыленном бортовом экранчике появилось искаженное помехами лицо Петрова.
– Трогай, – сказал Максимов автопилоту, махнув рукой.
Звездолет закашлялся и, выплевывая из выхлопных труб едкий черный дым, взвился в воздух.
***
Толстые железные двери ангара №17 с грохотом разошлись в разные стороны и полковник секретных служб, сверкая своим серебристым плащом, уверенной походкой в окружении руководства экипажа корабля прошел к стеклянной пуленепробиваемой перегородке. «Хорошо, – подумал Максимов, – приняли меры».
– Разрешите доложить! – вытянулся Петров.
– Докладывайте, – произнес он, тяжело взглянув на командира корабля. Петров, потупившись, коротко, по-военному доложил обстановку.
Максимов молча, слушал, не сводя с Петрова глаз. Потом, неожиданно резко шагнув к нему, схватил за лацканы кителя и, встряхнув как мешок с картошкой, подтянул к своему лицу. Члены экипажа остолбенели.
– Ты что ж, старый хрен, – тихо, но убедительно проговорил он – всех нас под колокольню подвести хочешь? Кто принимал объект? Где главный инженер? Что за бардак, е… машу мать!?
Лицо Петрова налилось краской, потом посерело. Максимов отпустил его и тот, пошатываясь, сделал шаг назад.
– Так, – сказал Максимов, так как будто ничего не произошло, – Вам, товарищ Петров, выговор с занесением в личное дело, главного инженера депримировать, сторожа на допрос.
Митрич, стоявший позади всех, невольно сжался.
Через 10 минут двое особистов доставили его на 2-ый этаж космического корабля и оставили возле кабинета с дверью покрытой черной кожей. Дверь тут же отворилась, и Митрич увидел фигуру, в серебристом плаще медленно расхаживающую из угла в угол.
Максимов предложил старику сесть и закурить.
«Как в тюрьме, – подумал Митрич, – а я что, виноват»? Он сел на привинченную к полу табуретку.
– Итак, с чего начнем? – спросил Максимов.
«Во дает,– опять подумал Митрич – это уж тебе, милок, виднее с чего начинать». Однако, затянувшись хорошими импортными сигаретами, сразу расслабился и заговорил. Максимов дослушал до конца и спросил:
– Значит, объект был обнесен проволокой, и Вы гражданин…?
– Можно просто – Митрич – подсказал старик.
– И Вы, гражданин Митрич, тем не менее, утверждаете, что смогли подойти к объекту вплотную и дотронуться до него.
– То-то и оно, гражданин начальник, подошел… а потом гляжу, а я уже за проволокой стою, а как прошел не помню, вот те крест… (Максимов брезгливо поморщился). Ей-богу не вру, гражданин начальник. Понимаете, сначала была проволока, потом бац – нету, а потом бац – опять есть…
«А молодец, все-таки Петров, зря я на него так. Небось лежит сейчас в лазарете с инфарктом».
Глеб Холодов
Прекрасная девушка попадает в загадочную ситуацию, но перед этим она попадает в кому, а потом в другую реальность, где наслаждается любовью со своим избранником. Фантастическая повесть написана в жанре магического реализма с элементами соцреализма. Будет интересная подросткам и взрослым не вышедшим из подросткового возраста.
Глеб Холодов
Ищу тебя среди чужих пространств…
Моему любимому американскому кинематографу посвящается
Ищу тебя среди чужих пространств…
Часть первая
Митрич тяжело присел возле металлического контейнера. Покопавшись в кармане старого ватника, достал мятую пачку «Беламорканала».
Контейнер был серо-голубого цвета, похожий на нефтяную цистерну, местами изъеденную ржавчиной. Митрич закурил, опасливо косясь на него.
«Вот, будь оно не ладно, и на черта они его забрали… Ученые… академики хреновы. А ну как рванет, дура?» – подумал он, почесывая затылок.
Митрич уже как сорок три года служил сторожем особо секретного отсека на дально-рейсовом научно-межпланетном корабле Товарищ Луначарский – ВС5545. За это время старик много насмотрелся, и всегда втайне побаивался, как бы чего не вышло. Что и говорить, Митрич был трусоват в свои шестьдесят три года. Однако он как старый партиец всегда смотрел в лицо опасности, как говориться, жил «с Лениным в башке», с револьвером в руке. Митрич вспомнил, как он совсем еще мальчишкой первый раз ступил на борт этого огромного сверкающего звездолета. Тогда ему все здесь казалось удивительно: и орущие нечеловеческим голосом динамики-распределители, и снующие в разные стороны роботы-печатники, и неуклюжие лифты, приводимые в движение электроразрядной амебой привезенной с Венеры.
07 ноября 2167 года Митрич запомнил на всю жизнь. Тогда товарищ Петров Иван Семенович командир корабля вручил ему (тогда еще Митьке Кривошееву) в торжественной обстановке красную книжечку и повелел хранить ее пуще глаза. В книжечке был портрет лысоватого человека, хитро подмигивающего Митричу. Тут же произошло посвящение. Товарищ Петров назвал имя этого незнакомца и трижды отщелкал Митрича книжкой по носу.
На этом торжественная часть завершилась, и все пошли пить самогонку и танцевать кадриль. Это также было частью исторической традиции, перешедшей от далеких предков. В чем был ее смысл уже никто, конечно, не знал. Самогонка поставлялась с Земли в железных баночках. Баночки были холодные так, как Система Обогрева Поставки Продуктов не работала, и пить из них можно было, только хорошенько смазав губы солидолом.
– Американцы-то слыхал? – толкнул Митьку в бок его друг и напарник Колька Абуладзе – в девятую Центурию систему XX-76 запустили.
– Где это? – спросил шепотом уже слегка захмелевший Митька.
– Созвездие Дракона, пятая Квадратура – так же шепотом ответил Колька.
«Вот так… – подумал Митька – капиталисты вона куда залезли, а мы все вокруг Луны кувыркаемся… твою мать». Тут он слегка устыдился этих своих мыслей в такой знаменательный день и что бы ничем себя не выдать, рванулся в круг, где уже вовсю отплясывали румяные девушки и парни. «Эх, раз еще раз, еще много, много раз»… – ревел над танцевальной площадкой динамик-распределитель.
«Да уж было времечко… – Митрич затянулся «беломориной». – А все-таки жизнь прожита не зря … Главное, чтобы что? Главное, что б табачок сухой был… Хех».
Митрич улыбнулся про себя и, встав бодрым шагом, прошелся по ангару.
– Вот ты, железяка пустая, лежишь тут… – он снисходительно похлопал по сухой, шершавой поверхности контейнера. И тут же отдернул руку. Его словно облило холодной водой. Это же спец-объект! Митрич внимательно осмотрел ладонь. «К объектам, содержащимся в ангаре №17, запрещено подходить ближе пяти метров». – Пронеслось у него в голове. Но если бы объект был действительно опасен, ведь могли бы предупредить… А может, забыли? Да, что предупреждать – инструкцию не читал, что ли? Митрич вытер проступившие капельки пота на лбу. «Черт, как же это я? Сдавать начал», -горько подумал он. Погодите, объект должен быть обнесен колючей проволокой. Где проволока? Ведь была же проволока! Ну да, все правильно – вот она. Митрич, вытаращив глаза, попятился к двери и, споткнувшись о порог, вылетел в коридор.
***
В пять часов утра в Кремле тихонько затренькал телефон и молодой человек, до этого стоявший у окна и смотревший на просыпающуюся Москву, подошел к столу и взял трубку.
– Слушаю… Да… Да…
В небольшую комнату, обставленную в стиле сталинских времен, проникли первые лучи восходящего солнца. Молодой человек погасил зеленую лампу сел, упершись локтями в стол,медленно потер виски и уставился в стену. Несколько секунд, не мигая, он рассматривал узоры на обоях, потом медленно допил холодное кофе, резко встал из-за стола и вышел в коридор.
Заспанная машинистка, сбросив шинель, тут же вскочила с дивана. – Варя, звездолет к подъезду, – быстро сказал молодой человек.
Машинистка бросилась набирать номер, а он накинул на плечи серебристый плащ военного образца и двинулся вперед. Он шагал по длинным кремлевским коридорам. Заслышав его шаги, дежурные матросы и красноармейцы распахивали двери и брали ружья на изготовку, с уважением бросая взгляды на золотые звезды на погонах.
Максимов спустился по мраморной лестнице.
Начиналось лето, и через два дня начинался отпуск. Максимов собирался провести его с семьей в Ялте. Он не любил отдых на Океании или, тем более, в экзотермальных условиях. Последнее время, особенно среди работников секретных служб стало модно погружаться на месяц в виртуальное пространство с газовой подпиткой. Максимов не понимал этого удовольствия, его гораздо больше прельщали морские прогулки на дельфинах или даже игра в банальный большой теннис. Однако отпуск накрылся медным тазом, как говаривали в старину, это было уже совершенно ясно.
Звездолет, специально оборудованный для доставки особо важных лиц, тихо покачиваясь, ждал его, повиснув возле большого окна-причала. Робот услужливо открыл Максимову дверь, сказав: «Здравия желаю, товарищ полковник». Максимов прошел по трапу и уселся в потертое, мягкое кожаное кресло. Тут же передним ним в запыленном бортовом экранчике появилось искаженное помехами лицо Петрова.
– Трогай, – сказал Максимов автопилоту, махнув рукой.
Звездолет закашлялся и, выплевывая из выхлопных труб едкий черный дым, взвился в воздух.
***
Толстые железные двери ангара №17 с грохотом разошлись в разные стороны и полковник секретных служб, сверкая своим серебристым плащом, уверенной походкой в окружении руководства экипажа корабля прошел к стеклянной пуленепробиваемой перегородке. «Хорошо, – подумал Максимов, – приняли меры».
– Разрешите доложить! – вытянулся Петров.
– Докладывайте, – произнес он, тяжело взглянув на командира корабля. Петров, потупившись, коротко, по-военному доложил обстановку.
Максимов молча, слушал, не сводя с Петрова глаз. Потом, неожиданно резко шагнув к нему, схватил за лацканы кителя и, встряхнув как мешок с картошкой, подтянул к своему лицу. Члены экипажа остолбенели.
– Ты что ж, старый хрен, – тихо, но убедительно проговорил он – всех нас под колокольню подвести хочешь? Кто принимал объект? Где главный инженер? Что за бардак, е… машу мать!?
Лицо Петрова налилось краской, потом посерело. Максимов отпустил его и тот, пошатываясь, сделал шаг назад.
– Так, – сказал Максимов, так как будто ничего не произошло, – Вам, товарищ Петров, выговор с занесением в личное дело, главного инженера депримировать, сторожа на допрос.
Митрич, стоявший позади всех, невольно сжался.
Через 10 минут двое особистов доставили его на 2-ый этаж космического корабля и оставили возле кабинета с дверью покрытой черной кожей. Дверь тут же отворилась, и Митрич увидел фигуру, в серебристом плаще медленно расхаживающую из угла в угол.
Максимов предложил старику сесть и закурить.
«Как в тюрьме, – подумал Митрич, – а я что, виноват»? Он сел на привинченную к полу табуретку.
– Итак, с чего начнем? – спросил Максимов.
«Во дает,– опять подумал Митрич – это уж тебе, милок, виднее с чего начинать». Однако, затянувшись хорошими импортными сигаретами, сразу расслабился и заговорил. Максимов дослушал до конца и спросил:
– Значит, объект был обнесен проволокой, и Вы гражданин…?
– Можно просто – Митрич – подсказал старик.
– И Вы, гражданин Митрич, тем не менее, утверждаете, что смогли подойти к объекту вплотную и дотронуться до него.
– То-то и оно, гражданин начальник, подошел… а потом гляжу, а я уже за проволокой стою, а как прошел не помню, вот те крест… (Максимов брезгливо поморщился). Ей-богу не вру, гражданин начальник. Понимаете, сначала была проволока, потом бац – нету, а потом бац – опять есть…
«А молодец, все-таки Петров, зря я на него так. Небось лежит сейчас в лазарете с инфарктом».
Последний отзыв
Интересный и захватывающий антиутопический Роман. Интересная анаграмма - Аркадий Ренн - Айн Рэнд, видимо автор почерпнул антиутопичный настрой из ее п...
Далее