Позывные «Соты». С красной строки. Книга I

Я и не думала ехать на Бам, и в мыслях не было.

На улице встретила секретаря нашего ростовского отделения союза писателей, Петра Васильевича Лебеденко.

– Поедешь на БАМ?

Для меня это, как пароль:

– Конечно!

– Надо только подобрать тебе кого-нибудь из ребят. Я займусь этим.

Там же, на улице, встречаю Толю Гриценко.

– Мы едем на БАМ. Я старший.

– Тогда я не еду.

– Хорошо-хорошо, едем на равных.

Мы были вместе только до гостиницы, и уехал он значительно раньше меня.

Я с утра и до вечера ходила по посёлку со своим магнитофоном. Задавала вопросы. А он наматывал, наматывал жизнь строителей – победы, проблемы, трудности. Вся страна, все средства массовой информации кричали только о победах – БАМ! БАМ! БАМ!

И вот приезжает молодая женщина, ходит, всем улыбается и задаёт серьёзные вопросы.

Руководство отряда отмахивается:

К нам собкор приезжал уважаемой газеты. Ну, у людей такая вера в печать! Мы ему всё выложили. А он…

Мне, говорит, положение не позволяет такие вопросы поднимать. Вот если бы я был начальником отдела…

Я сказала:

– Я не обещаю вам помочь, но я попробую…

Для меня почему-то не существовало неудобных тем и вопросов. Каким-то чудом я избежала серьёзных реакций. Но печататься всегда было трудно.

Тогдашний БАМ – это очень давняя история. Но это история. Я не редактировала расшифровки своих записей. Они прозвучали в прямом эфире и от первого лица. Я преклоняюсь перед этими людьми.

Мне не удалось опубликовать этот материал, хотя я билась, как могла. Я хочу, чтобы это осталось на бумаге хотя бы только в моей книге. Чтобы люди, которым она попадёт в руки, знали, как это было.

2.Магистральный

В самолёте на БАМ с нами летел цветной телевизор. Новенький, в своей привычной в городских условиях упаковке, он погрузился в Иркутске и выгрузился в Казачинске. И пожилая женщина в платке и валенках начала звонить кому-то

– Ну, что же ты? Я уже в Казачинске, Конечно. Да, ничего, всё в порядке. Я жду, давай быстренько.

Я знала, конечно, что строительство посёлков на БАМе идет полным ходом, что люди как-то обосновались на новом месте, но цветной телевизор…

Я летела в командировку на БАМ на несколько дней. Знала, конечно, что БАМ – это такое необъятное понятие, здесь и строительство мостов и туннелей, и жилых посёлков, и прежде всего прокладка самого железнодорожного полотна.

Меня особенно интересовало строительство посёлка Магистральный на Западном БАМе, потому что его вел строительно-монтажный поезд Донской, ростовчане, мои земляки.

Летели мы без каких-либо задержек. В Иркутске, на аэродроме, в лицо пахнул мороз – сибирский, жёсткий устоявшийся к середине ноября. Стало боязно как-то – лететь в такую даль!

Но в здании аэровокзала было тепло и уютно, и столько людей собирались здесь лететь в самые разные стороны, что и наше путешествие стало обычным, я бы даже сказала – будничным.

В маленький самолётик загружалась почта – посылки, бандероли, их было много, взамен из люка бpocили в грузовик несколько мешков с балластом, а в это время механик обрызгивал из насоса соляркой шасси, колеса, какие-то определённые места на крыльях от обледенения. Сибирь…

Ещё три часа лёту, и мы в Калачинске. Не успеваем позвонить в Магистральный, чтобы за нами прислали машину, как я слышу – есть попутная.

Возле неё собираются человек пятнадцать, она старая, неказистая, фургон закрыт на какую-то алюминиевую проволоку. Никто к этой проволоке не прикасается, ждут шофера.

Он появляется – в тулупчике, сапогах с мехом внутри, шапка чудом держится где-то сбоку на затылке.

– Никого не возьму, машина не оборудована для людей! Вы что, хотите, чтобы меня прямо на выезде ГАИ остановило?

Все молчат. Я отмечаю про себя наличие ГАИ, радостно удивляюсь этому, как и цветному телевизору. И отважно вступаю в переговоры. Беру ГАИ на себя. И настолько не верю, что эта, чудом, по моим представлениям, оказавшаяся здесь машина из Магистрального вдруг развернётся и уедет, что шофер, несколько раз разматывая и заматывая проволоку на кузове своего фургона, сдаётся и открывает дверь нараспашку.

Фура мгновенно набивается до отказа, становится тecнo, жарко и весело. Слышно, как шофер закрывает нас на проволоку, машина фыркает несколько раз и трогается с места.

Ну, дорога! Нac подбрасывает, кидает из стороны в сторону, узкая доска вместо лавки так жe мало приспособлена для сиденья, как дорога для комфортабельной езды. Мы не слетаем с нее исключительно потому, что некуда.

В крошечное окно виден лес, недвижный и заснеженный, и посёлки – рубленые кряжистые дома, поленницы у заборов, у стен до самых крыш, и снег, яркий от солнца.

В Магистральный въезжаем в сумерках. Но ещё светло, ещё долго светло, пока мы идем мимо домов по широкой улице мимо детского сада с привычными грибками с качелями во дворе, мимо спортивной площадки, телевизионной башни.

И мною овладевает чувство радостного удивления от этой мирной обжитости, добротности посёлка.

В гостинице нас встречают трое – xoзяйка Aннa Степановна, собачонка Марта, лохматая до невозможности, и внук Анны Степановны, Вовка.

Марта подняла страшный лай для порядка, чтобы мы знали, что здесь не проходной двор, а нормальный дом, охраняемый ею, Мартой.

Aннa Степановна пошла открывать нам комнаты, a Boвкa – босой, в лёгкой рубашонке и коротких штанишках, силился поднять мой портфель, и вся его светлая мордочка с круглыми голубыми глазами выражала такое радушие и гостеприимство, иначе он все это в свои год и восемь месяцев выразить не мог…

3. Немного истории

У поселка Магистральный есть свой генеральный план, первые кирпичные дома, свои старожилы и своя история.

Историки посёлка – школьники местной средней школы, они основали свой музей, который, конечно же, станет городским музеем в будущем.

Меня интересовала история CМП – Донскoro, но говоря о строителях постоянного посёлка, нельзя не сказать о строителях временного.

В материалах музея об этом говорится торжественно, повествовательно, эпически:

«24 мая на береговую площадку, там, где река Окумкиха впадает в Киренгу, приземлился вертолёт. Из него вышли квартирьеры ещё не существующего СМП – 391. Десант возглавил Герой Социалистического труда Феликс Эдуардович Ходоковский.

Они были первыми – Коротнев АД, Газизов М.