Он отскочил от края борта, и шпага первого соперника вонзилась в доски фальшборта. Орин схватил нападающего за плечи и швырнул в море. У второго он схватил шпагу поперёк и с силой дёрнул, противник оказался лицом к лицу к нему. Филдинг врезал обидчику головой в переносицу. Пока тот хлюпал кровью, зажимая нос свободной рукой, шустрый английский паренёк отправил и его за борт. Третий парламентёр, тот, что рыжий, пятился к трапу, видимо хотел избежать позора. Но бравый капитан заарканил его канатом, связал и свесил с борта вниз головой. Пленник ругался и болтал ногами, пытаясь перевернуться.
Как ни странно, но пираты хохотали со своих кораблей, подсмеиваясь над своими недотёпами, их увлекла расправа над непрошенными гостями.
–Парень свой человек, оставим ему жизнь,– решили они.
А храбрый Орин орал нападающим:
–Так будет со всеми, кто ступит на борт моего корабля!
–Сучий потрох, сам сдохнешь или помочь?!– крикнул какой-то здоровяк-пират.
Бугаю тактично дали понять, что за капитана можно получить неплохой выкуп.
Пираты бросились на абордаж.
Филдинг крикнул:
–Стойте! Не надо убивать моих людей! Высадите нас где-нибудь на пустынном берегу.
Его команду под весёлые возгласы связали и увели в трюм.
Прошло немало времени в угрюмом молчании, когда пленники заметили фигурку Фрэда, мальчишка шнырял за ящиками с провизией.
Он прошмыгнул к ящику, возле которого сидел Филдинг.
–У, проклятые крысы, шебуршат, точно стадо бизонов,– ругнулся кто-то из стражи.
–Капитан, это я, Фрэд,– шептал мальчонка,– Я прятался между ящиками во время захвата.
–Малыш, освободи нас скорее!
Юнга проворно орудовал маленьким кинжалом, перерезая верёвки.
Боцман подкатился к решётчатой двери, перекинул через прутья удавку и расправился с одним из охранников.
Бравые английские матросы вышибли дверь и кинулись на пьяных пиратов. Стоял густой туман, и с других кораблей не могли разглядеть, как ритмично летят в воду тела захватчиков.
Филдинг скомандовал отчаливать.
В этом плавании поменялся характер Орина: из добродушного юнца получился волевой командир.
Пьяно покачиваясь, Сэндлер подходил к своей спальне. Всю ночь он прокутил в ресторане, и сейчас, утром, валился с ног от усталости.
Из своей комнаты выглянула жена.
Язвила:
–Неужели многоуважаемый адвокат соизволил явиться домой?
–Мало уважаемый…Да, уже мало уважаемый…– невнятно бурчал Норман.
–И кто ж довёл до такой отпетой жизни сердечного нашего чиношу? Неужели жена-изверг? Может, она прикидывается человеком, а на самом деле – вампир?
–Папа, ты опять не расскажешь мне сказку?– высунула свою головку дочь из-за оборок платья матери.
Адвокат умильно улыбнулся и потянулся к ребёнку, желая обнять.
–Не встревай, когда разговаривают взрослые!– одёрнула девочку мать,– И разве ты не видишь, что твой отец утратил облик нормального папаши!
–Ты настраиваешь Фрэзи против меня!– возмутился Норман.
–Скоро от тебя будут убегать не только жена и дочь, но и будут разбегаться в разные стороны псы и прохожие, потомучто вместо одеколона от тебя несёт вином.
Норман хмыкнул и скрылся за дверями своей комнаты.
Он прислонился к двери и удивлялся своим мыслям вслух:
–Я знаю, что Отт любит другого, но вновь мечтаю о ней. Болезненно ревную, но не хочу забыть.
Всхлипнув, мужчина сорвал с шеи серебряный крест с цепочки и, глядя на распятие, просил:
–Боже, я молюсь тебе о том, чтобы Орин не вернулся из плаванья. Это кощунственно, я знаю, но как ещё устранить с моей дороги соперника? Не будет Орина, и, может, Оттавия обратит внимание на меня…
А в это время Отта глядела на кромку горизонта моря и шептала:
–О, Орин…если бы мои слова могли превратиться в птиц, долететь до тебя и рассказать о моей любви…
5 марта Орин Филдинг вернулся из плаванья со своей командой.
В кругу семьи он угощал домашних финским ликёром из морошки, что называется лакка и ягодой гонобобель, что в народе зовётся голубикой.
Капитана не занимала пустая болтовня родни за столом, он был поглощён едой и своими думами.
Лэсли спрашивала у Нормана:
–Какие нынче уголовные наказания ждут преступников?
Адвокат пояснял:
–Пенитенциарные методы современной Англии сводятся к выселению в колонии, либо к повешенью. Малое количество тюрем заполнено в основном банкротами и должниками. Люди, что ожидают приговора, независимо от тяжести преступления, находятся в одном месте.
–Ужасно!– возмутилась Наяда,– Порядочные дворяне коротают время в обществе убийц и воров!
–Ну, не такие уж они и порядочные, раз оказались под вниманием у правосудия,– усмехнулся Норман.
–Почему за энную плату нельзя улучшить тюремное заключение дворян?– не унималась Наяда.
–Какой тогда смысл в наказании?– пожал плечами её муж.