Пылающая страстью румба

–Его называют – малыш Лу-Лу,– выдал ласкательное имя брата Мануэль.

–Покажешь мне дом?– спросила приезжая.

–Пойдём. Малыш Лу-Лу тихо бегает, не будем брать его с собой.

–Я не отстану, я не подведу,– захныкал Луиз.

–Ну, не знаю,– театрально закатила глазки девочка.

–Вот, у меня есть жвачка, я её скатал из свежей смолы и ягод, ещё не жевал,– достал из штанины сокровище малыш.

Зарон взяла подношение, завёрнутое в лист какого-то дерева, положив жвачку в карман передничка… Да она бы и без подарка разрешила следовать Луизу за ними, такой милый и потешный был этот мальчуган.

Где бегом, где на цыпочках, дети обошли весь дом. Проснувшийся Ральф увидел эту троицу в коридоре и расплылся в улыбке. Он подумал: «Девочка общительная, значит, будет дружить и с моими детьми». Зарон тоже заметила дядю, подбежала, поздоровалась и спросила разрешения выйти во двор, мальчики обещали покачать её на качели.

–Только недолго. Скоро завтрак,– разрешил Мак Кормик.

За столом собирались дети. Столовая находилась отдельно, хотя в ямайских плантаторских домах было обыкновением делать из зала и гостиную, и столовую. Ковров нигде не было из-за духоты.

Родители поджидали детей. В качестве гостя сидел Джулио Фреснадильо.

Алоиза надела платье на французский манер. Мода Англии главенствовала и здесь. Знать лебезила перед французской любовницей короля Карла Второго герцогиней Портсмутской. Её стоячий воротник отделан тончайшим кружевом, грудь оголена квадратом, её нижнее платье из шёлка стягивало фигуру, к баске из тафты пришита пышная юбка на каркасе, на пышных рукавах из тафты через прорези проглядывали рукава нижнего шёлкового платья. А на платья накинута верхняя одежда – роба из парчи. На лице женщины красовались сразу две модные мушки из бархата на обеих щеках, что говорило о её приверженности к нейтралитету в вопросах политики, она не отдавала предпочтения ни за вигам, ни за тори.

Ральф тоже одетый, как подобает аристократам, в камзол, поставил в известность жену:

–Я скоро по делам отплыву кой-куда.

–Опять в море?! Но твои сапоги ещё не обсохли от морской воды, как ты опять засобирался из дома!

–Тихие семейные радости не для меня. Мне нужна кипучая жизнь, наполненная событиями.

Последней появилась Зарон.

Тётя Алоиза сурово предупредила её:

–Опаздывающие к завтраку остаются без оного.

–Не срывай злость на ребёнке, Алоиза. Садись, Зарон.

Джулио произнёс тост на испанском:

–Аллахо аррива винсенто дель коста.

Мужчины выпили ямайский ром.

Негритянка с не очень чёрной кожей подала суп. В нём, кроме мяса, плавали ещё стебли непонятного растения, капуста и клёцки. Зарон съела ложечку и сразу запила молоком, суп оказался слишком перчёный.

–Европейцы с континента все сначала не могут есть столько перца. Привыкнешь,– усмехнулся дядя Ральф,– Это был наш ямайский острый суп. А сейчас Долорэс подаст рыбу люциан с картофелем.

Зато Джулио добавлял в свою тарелку ещё перцу, что крайне удивило английскую девочку: как можно есть то, что пылает во рту, словно вулкан?

Долорэс принесла большое блюдо с рыбой, обложенной круглыми овощами. На столе также стояли тарелки с бобами, пирожками, со скумбрией копчёной, с вялеными креветками, ваза с фруктами. Возле Алоизы стояла вазочка с орехами, кои она постоянно брала красивым жестом и не менее красиво отправляла в рот.

Зарон заговорила:

–А мы в Англии ели отбивные, баранину, фаршированную устрицами и голубей с начинкой из крыжовника…А мясо будет?

–На обед обязательно будет,– заверил Ральф,– Долорэс, принеси Зарон бурито, если с вечера остались. Бурито – это лепёшка с овощами и фаршем.

–Почему так смешно назвали это блюдо?– пожал плечами Джулио,– В переводе с испанского, это звучит – маленький ослик.

Мулатка быстрым шагом вышла за лепёшками.

Глава семьи рассказывал племяннице:

–Кстати, Зарон, Долорэс – мать твоих новых друзей Мануэля и Луиза. Долорэс вообще такая молодец! Её сладкие пироги с бананами и ананасами просто чудо! И фрукты в саду она сажает самые сладкие!

Алоиза кольнула мужа замечанием:

–Поменьше бы ты ел сладкого, дорогой, а то становишься тучным.

–Командовать будешь детьми и слугами.

–Если б ещё все дети вели себя прилично,– и тетя красноречиво глянула на Зарон,– Тебя, что, совсем не учили азам этикета? Неприлично говорить о своих кулинарных предпочтениях. И хозяйку надо обязательно похвалить, даже, если еду просто пригубили.

–Вот и займись её образованием.

–К нам почти каждый день приезжает учитель, причём тут я?– пожала плечами тётка.

–А ты же у нас завалена работой, как я забыл,– усмехнулся хозяин дома.

Появилась Долорэс.

–Я погрела лепёшку,– сообщила мулатка.

После лепёшки Зарон решила попробовать длинный фрукт. Ральф показал ей, что надо этот фрукт чистить. Девочка откусила кусочек от склизкого фрукта и сморщилась. Ей показалось, рот наполнился масляной, вязкой массой с отвратительным привкусом. Зарон захотелось его выплюнуть, но она заметила, как тётка косится на неё, этикет категорически не позволял этого, да и дядю обидеть не хотелось, и она проглотила жирное, противное месиво.

–Так, бананы ей тоже не нравятся,– сразу комментировала Алоиза.

Юнона жаловалась родителям:

–Зарон кричит по ночам. Это меня будит и пугает, не желаю делить с ней комнату.

–Сейчас съезжу в Порт-Ройяль и куплю новую мебель для детской Зарон, комнат у нас много, пусть выбирает любую. А ты, Фреснадильо, поедешь с депешей в город Порт-Ройял, отдашь отчёт о плавании губернатору Томасу Модифору. Думаю, к вечеру, мы оба будем уже дома.

Слуги в доме закрывали жалюзи на окнах, дабы лучи солнца не жгли воздух в комнатах.

Зарон последовала за кузенами в игровую комнату. Мальчики из кубиков строили домики. На полках стояли мишки, лошадки, солдатики, каруселька с животными, детская колясочка. Юнона возилась с куклами из папье-маше, сажая их на миниатюрные стульчики из слоновой кости. У её кукол вся мебель была из этого дорогостоящего материала. На полочках игрушечных шкафчиков стояли пустые флаконы из под духов, красивые чашечки и блюдца.