Ведьма из Советского Союза 1. Воспоминания маленькой внучки

Бабка моя прямо уперлась рогами, даже я, несмышленыш это видела. Что ей было видно, что было не видно нам? Ленкин отец устал, это я видела, а вот мать ее никогда не видела. Звали его дядя Игорь. И иногда он говорил :"Дарья Николаевна, может перерыв сделаем?". Бабушкино лицо сразу вытягивалось, ноздри шевелились, губы становились тоненькими :"Ты что говорил, когда сюда пришел? Помоги, что скажешь, все сделаю, только помоги. А сейчас устал? Так зачем мы это начинали? Хочешь перерыв? Иди отдыхай. Но больше не приходи!" И дядя Игорь замолкал, и все это продолжалось. Осенью Лена смогла согнуть, чуть-чуть, маленечко, левую ногу.

Как они втроем радовались. Дальше все пошло веселее, потому что все увидели результат. Но очень медленно это все двигалось. Та нога, которая дала динамику, так и прогрессировала помаленьку, а вторая, правая, так и лежала, как бревно. Вот что это была за болезнь? Почему я тогда не ращеперила уши и не слушала, что говорила бабушка? Почему не интересно мне было какие она травы заваривает, и как заваривает, на водяной бане или просто кипятком? Я просто радовалась, что левая нога сгибается разгибается, и думала, что, наверное все так и останется. Не хочет правая нога шевелится. Хоть вывернись бабушка на правую сторону.

На второе лето, на газоне, у Ангары, где они лечились в теплое время, Лена встала на карачки. И уже поползла, как младенец или как собака. Я не видела, как это случилась, я видела уже результат. А вечером видела, как моя родная плакала, подперев подбородок рукой. Я про бабушку. Налила себе чаю, смотрит на стакан, а по щекам слезы текут, она их вытирает, а они все равно текут. А еще слышала, как дядя Игорь сказал бабе Даше в коридоре :"Я тебя озолочу, только доведи дело до конца". А она взяла его большую руку в свои узловатые ладони и сказала :"Куда же я теперь от вас денусь то? Столько сил потратила".

На ноги Лена вставала еще полгода. Медленно. Часто падала, да и просто заваливалась. Но сейчас то она уже ходила, а не ползала, как гусеница. Но поднимались, но шагали мелконько, но так же отвары пили и воду наговоренную, и все вместе верили в то что все получится. Бабка Даша довела этот процесс до того, что Лена перестала падать. Шла медленно, но сама, ноги переставляла трудно, но без опоры. А потом сказала:" Все, Игорь, дальше врачи, грязи, массажи. Моя работа закончилась. Я не медик. Я все что могла сделала". Он у нее в ногах валялся, благодарил и заплатил ей за это две тыщи!!!!

Да еще чемодан продуктов принес. Она, как увидела это богатство руками взмахнула и заплакала. В Иркутске то кроме соли ничего не было. Игорь обнял ее, прижал к себе, стянул с нее платок и целовал ее в седую макушку. О она, маленькая, согнутая, как раз ему в пуп дышала и плакала. Они уехали в Крым. А через полгода он написал ей письмо, что все хорошо, что Лена ходит, бегает, прыгает и плавает. Больше не знаю ничего про это.

А жизнь продолжалась. Мне было лет двенадцать, когда к бабушке пришла эта женщина. Высокая, поджарая, и наверное, красивая. Но у нее было очень злое лицо. И очень секретное дело. Потому что она первая спросила у бабушки :"А что девочка будет слушать?", когда заметила, что я читаю за геранью. Бабушка, не поворачивая головы ответила :"Девочка не слышит". Что она подразумевала? Что поняла из этой фразы злая тетка? А я поняла, что мне надо строить из себя глухую, это раз. И что история будет очень интересной, это два. Хотя каких только историй я там не наслушалась. Все интересные, потому что это жизнь.

Ну а злобная тетка начала. Есть у нее сын, хороший умный мальчик. И работа хорошая, и образование, и воспитание. Мальчику к тому времени, я понимаю, было лет тридцать. Но вот не послушался этот мальчик маму, и женился на плохой девочке. И живет с этой девочкой уже семь лет. А невестка эта, знать свекровь свою не хочет, поэтому живут они отдельно, квартиру снимают, детей нет, потому что девка эта бесплодная. Да и вообще, связавшись с этой девкой, мальчик забыл про маму. В гости заходит только в воскресенье, борщ ее есть не хочет, пирожков домой не берет. Все не то и все не так.

А она же мать ему, она его вырастила одна, отец умер, когда пацану тринадцать лет было. И образование ему дала хорошее. Как никак кандидат исторических наук, да еще и художник. Рисует. Даже выставки его картин бывают. Это же все ее заслуги, а он знаться с ней не хочет. Да и детей до сих пор не родили, значит бесплодная эта девка! А она то внуков ждет. Годы то идут. Сейчас то она еще помочь может, силы есть и средства. А еще немного, и все, старость она никого не щадит. А так понянькаться хочется. Да и вообще, другую невестку хочется. Ту, которая ей нравится, хорошая девочка, хозяйственная, аккуратная. Вот она бы уже давно детей нарожала!

– Ты от меня то чего хочешь? Я же не пойду его за другую сватать?

– Разведи. Умоляю тебя, разведи их! Никаких денег не пожалею!

– Так ты понимаешь, что живут то они давно? Любят друг друга наверное?

– Все равно разведи, плохая она. Вон даже детей родить не хочет!

– Плохо же без нее твоему сыну будет, не понимаешь?

– Это он не понимает, что другая жена ему нужна!

– Ой хлебнешь горя, если он разведется!

– Ты не можешь? Скажи сколько денег надо.

– Я все могу. Денег надо триста рублей.

– Точно разведешь?

– Не разведу, деньги верну.

Я думаю, что бабушка такую крутую сумму загнула, чтобы женщина одумалась. Но она была так зла на свою невестку, что денег ей никаких не жалко было. Достала из сумочки шесть полтинников, и перед бабушкой на столе пересчитала.

– Кроме денег еще что-нибудь надо?

–– Надо. Волосы его и ее. Ее нижнее белье и зубную щетку.

– Как же я это добуду? Они ж меня в квартиру не пускают.

– Подумай, это же ты хочешь

– А нижнее белье какое?

– Лучше всего трусы подойдут

– Когда это все надо?

– Милая моя, чем быстрее, тем лучше

– А ты правду говоришь, все получится?

– Я же сказала, деньги отдам

– Не нужны мне деньги, мне сын нужен!

Длилась эта эпопея долго. Мальчика сначала разводили, потом женили. Целый сериал получился. Разводился он действительно тяжело. Года полтора. Но развелся, пришел жить к маме, попивать стал. Но мама считала, что это мелочи, по сравнению с ненавистной невесткой. А мне, даже тогда казалось, что тетка какая-то одержимая. Зачем ей это надо? Живут люди, и пусть живут. Но нет. Когда они развелись, ей сильно полегчало. Приняла сыночку под родительский кров с распростертыми объятиями. Даже винишко не стеснялась ему покупать. Пусть отдохнет от семейной жизни. Устал ведь от жены змеюки.

А потом она взялась его женить. Опять же с бабкиной помощью. Кандидатура то уже была на примете. Такая, какая маме нравилась. Так что процесс шел быстро. Мужика, почти всегда подвыпившего, приворожили к посторонней тетке, это я из разговоров знаю, в технологию не вникала. И все, пожалуйста, начал ходить к ней. А она, раз, по дежурной схеме, и забеременела. Все, и так бы никуда не делся, а тут веская причина женится. Вот такую историю люди разыграли, без спросу вмешавшись в чужую жизнь. Но маме то на том этапе все нравилось, она прямо счастлива была, скоро внук родится!! Мечты сбываются

Все, на этом они расстались. Я имею в виду злую тетку и бабушку. Но истории этой еще не было конца и края. Я эту женщину встретила, будучи взрослой. Я на танцы шла, а она по набережной с коляской гуляла. Ее сложно было не узнать. Запоминающаяся внешность. А коляска была инвалидная! Я поняла, что это тот самый долгожданный внук. Примерно ДЦП, но точно не знаю. Иногда он вставал и они маленько гуляли по набережной. Славный такой мальчик, лицо умненькое и подиж ты. Мне тогда сплохело, я остановилась и оперлась на ограждение. Вот тогда я задумалась первый раз о карме, причинно-следственной связи. Что посеешь, то и пожнешь.

Интересно, до матери-бабушки, которая теперь вечная нянька, дошло что-нибудь?

А мы переходим к следующей истории. Эта то ли бабушка, то ли женщина жила на соседней улице в деревянном бараке. Мы ее часто видели, когда гуляли к Ангаре, и когда ходили в дальний магазин за сметаной. Не понять сколько ей было лет. Волосы вроде не седые, а одежда всегда черная и лицо грустное. И всегда куда-то торопилась. Быстрый шаг. Другой скорости ее передвижения я не видела. На работу ходила, или по делам? Мне было это не интересно. Пока она не появилась на сундуке в коридоре. И откуда они узнавали про то, что бабуля умеет, и что не умеет, сарафанное радио так хорошо работало? Ведь ни телефонов не было, и даже газет с объявлениями.

– Сосед у меня пьяница. Сил моих нет. Мы вдвоем в коммуналке живем. Пока я на работе, наведет своих дружков, бардак устроит, да еще все на закуску изведут, что с кухни убрать забуду. Да и ямка у меня в кухне со льдом, Супу сварю себе дня на три, поставлю туда, чтобы не прокис, а он им закусит. А получка у меня девяносто рублей, сама еле выживаю.

– Так от меня то чего хочешь? К участковому сходи.

– Была я там. Он работает кочегаром на трикотажке, не буянит, ни дерется, только меня со свету сживает и суп мой жрет.

– Милая, а что я-то могу сделать?

– Изведи его. Жизнь без толку живет. Людям жизнь портит.

– Так купи крысиного яду, делов то

– Не могу. Рука не поднимается, не по-человечески это!

– А мне что предлагаешь?

– У тебя профессия такая. И я не бесплатно, я заплачу. Есть у меня заначка.

– Так может его на лечение куда пристроить? Пусть вылечат его от этой пьянки

– Так не пристроишь, говорю же. Он же работает, и не дебоширит. Значит все хорошо. Если бы жена жаловалась, может бы и послушали. А кто я ему?

Мне всегда в те годы было интересно, как люди легко приходили смерть покупать. Они вообще представляли о чем просят? Даже у меня в голове много мыслей по этому поводу возникало. Так я-то малопыска совсем была. А они, жизнь повидавшие, горя хапнувшие, приходят к бабке и говорят, если перевести на русский :"Убей соседа, я тебе заплачу, сколько скажешь". Вот что за эмоции ими двигали? Хотя иногда, как бабушка не старалась, все на левую сторону выворачивалось, если не забуду, потом расскажу. И эта тоже просила смерти. И не боялась же ведь ни бога, ни черта.

Не знаю, договорились они или нет, только месяца через два умер этот алкаш за столом. А соседка на работе была. Пришла, увидела, да как заорала от страху, весь район сбежался на ее крик. Ну и бабушка, конечно, пошла. Ей всегда было известно неведомое. Ну а я с ней, как хвостик. Милиция приехала, две скорых. Одна тетку откачивает, вторая труп на носилки грузит. Соседям и прохожим развлечение, а мне раздумья. Сам умер, или все-таки бабушка помогла? Я тогда еще не знала, что обозначает мудрое слово " инсульт". Но мысли всякие роились в детской голове.

Комната освободилась. Заехали другие соседи. Семья с двумя детьми. Вот эти то прославились с первого дня. И в своих бараках, и в нашем доме. В бараках они окна били, лампочки в подъездах, это я про детей. А к нам во двор воровать ходили. Что плохо лежит. Мать пошла ребенка заносить, коляску у подъезда оставила, укатят коляску. Кто-нибудь красивое полотенце вынесет сушить на улицу, нету полотенца, даже котов на выгуле, тех, что покрасивее, домой тащили. Участковый устал от них за считанные дни. А что они дома творили, лучше об этом не думать.