Праведный гнев

– Прошу прощения, кэп, что-то случилось?

– Да, Рэнди, – говоривший тяжело вздохнул, и как бы нехотя продолжил, – боюсь, что дело, которым вы с Харви вчера занялись, не получится закрыть быстро. Несколько десятков минут назад нашли тело Мартина Дэвидсона.

Сонный мозг Рэнди словно пронзила острая стрела. Он совершенно не был готов к такому повороту событий, и в тот момент смог выдавить из себя лишь одно слово:

– Дерьмо.

И уже после, через пару секунд, когда пришло осознание, Рэнди поспешно добавил:

– Немедленно выезжаю в отдел.

– К чёрту отдел, Рэнди, – выругался доведённый до предела напряжения Смит, – хватай Харви и дуйте к месту работы этого психолога, тело нашли именно там.

***

Рэнди приводил себя в порядок, словно в бреду. Руки тряслись, когда он чистил зубы, пальцы не слушались, застёгивая предательски скользкие пуговицы на рубашке, на лбу испариной выступили бисеринки пота. Он работал в полицейском департаменте Нью-Йорка чуть больше года после переезда из Олбани, но ему ещё ни разу не приходилось иметь дело с убийством. Впрочем, убийство это или же самоубийство ещё предстояло выяснить.

Позвонив Харви который был не менее взбудоражен, чем он сам, наскоро попрощавшись с сонной, и ничего не понимающей, Хелен, Рэнди сел в машину, и стремглав помчался к дому своего напарника. Адреналин, смешанный с энтузиазмом и приправленный «Металликой», гнал Рэнди вперёд.

Харви грузно упал на пассажирское сидение, его глаза всё никак не хотели разлипаться, и поэтому он упорно растирал их указательными пальцами. Молчание затягивалось, и Рэнди наконец не выдержал и прервал его:

– Как думаешь, что с ним случилось? Его убили или он сам наложил на себя руки?

Оторвав пальцы от своих глаз, Харви глянул на своего напарника. Рэнди, весь словно пылал огнём исследователя, впервые отправившегося в кругосветное путешествие. Он же напротив совершенно не разделял энтузиазм своего коллеги, мёртвое тело означало, что почти наверняка впереди их обоих ждут бессонные ночи и кипа бумажек с отчётами, которые нужно заполнять скорее так как «сроки горят».

– Уж лучше бы этот бедняга сам свёл счёты с жизнью, иначе нам явно придётся несладко.

Бросив это вскользь, Харви отвернулся и посмотрел в боковое стекло. Небо хмурилось, полотна туч ложась на него, накрывала собой тёмную землю. Осень вела мир к меланхолии и печали, а души страждущих всё пытались получить от неё ответ, на вопрос – почему она заставляет их грустить?

«Импала» отмеряла метр за метром, и неизбежное становилось ближе с каждым поворотом. Хоть Рэнди и торопился, внутренне он бы хотел оказаться как можно дальше от места окончания их пути. Смерть – плохая штука для энтузиазма, и стремятся к ней либо полные психи, либо те, кому уже нечего терять. Рэнди не относил себя ни к первым, ни ко вторым.

Наконец за очередным поворотом философские размышления пришлось прервать – они приехали.

Наспех припарковавшись у обочины, Рэнди кивнул Харви, и они вместе вышли из машины. Начал накрапывать лёгкий дождь, давая, застоявшемуся «душному» воздуху, сделать глоток свежести.

Вокруг места преступления, заботливо окружённого, приехавшими раньше копами и судмедэкспертами, жёлтой полиэтиленовой лентой, было пустынно. Обычно толпы зевак всегда как комары слетаются на жёлтую ленту, чтобы получше рассмотреть труп, всячески помешать работе полиции, и сделать вездесущие снимки, чтобы отправить их в газету, которая, не разобравшись ни с чем сразу выкатает новую статью с кричащим заголовком: «Зверское убийство в Нью-Йорке». Благо сейчас было ещё очень рано и людей в округе почти не было.

Аккуратно подняв ленту, Рэнди и Харви прошли к полицейской машине, внутри которой сидел один пожилой коп. Увидев их, он сразу покинул жёсткое сидение, и, выбравшись наружу, хриплым давно прокуренным голосом проговорил:

– А, господа детективы, мы как раз ждали вас. Долго же вы добирались.

– Пробки, – отмахнулся Рэнди.

Он прекрасно понимал, что это объяснение выглядело нелепым, всё же было ещё слишком рано для привычных утренних заторов, но не станешь же говорить, что ты задержался, потому что не сильно-то спешил на рандеву с трупом.

– Я так понял вы тут главный?

Харви вышел вперёд и смерил полицейского хмурым взглядом.

– Ну, теперь уж вы, ведь это ваша забота, я лишь знаю, что труп нашли в мусорном баке, два верзилы, что приехали забрать мусор, и ещё что убитым является некий Мартин Дэвидсон – я сам лично нашёл его документы во внутреннем кармане.

Рэнди внимательно следил за стариком и внутренне приходил в ужас от того каким будничным и спокойным голосом он говорил эти вещи. Он первым приехал на вызов, мало того, он даже пошарил в карманах убитого, и всё равно был спокоен как бык.

– Что ж, – Харви покосился на напарника, который был бел как мраморная плита, – есть что-нибудь, что нам ещё нужно знать?

– О, пожалуй, что да, – старичок осклабился, – тут явно поработал какой-то садист. Впрочем, лучше посмотрите сами.

Рэнди не хотел смотреть, вообще он был крепким парнем, но почему-то в это утро, организм подводил его. Откуда-то взялась совершенно ненужная впечатлительность, а сердце колотилось как бочка на барабанной установке во время ритмичного трека.

Казалось, весь путь от полицейской машины до мусорного бака занял целую вечность. А едва они дошли и мимолётом бросили взгляды на труп, Рэнди согнулся в резком приступе рвоты.

***

– Чёрт, не понимаю, что на меня нашло.

Бледный, без единой кровинки в белом лице, детектив сидел на ступеньках злополучного здания, в котором находился кабинет, одним из последних видевший доктора Мартина Дэвидсона живым.

Какое-то время Рэнди был предоставлен самому себе, Харви запретил ему приближаться к трупу пока он не придёт в себя. Последнее ему удавалось с трудом, увиденное пару минут назад в мусорном баке до сих пор стояло перед его глазами.

– Величие насильственной смерти, могущественное и ужасное.

Высокий, худощавый человек с добрыми глазами, в предусмотрительно застёгнутом на все пуговицы дождевике, бережно держа в левой руке стакан кофе, опустился на ступеньки рядом с Рэнди. Детектив припоминал черты его лица, они часто встречались в отделе, но имени этого человека (если он вообще его когда-нибудь знал) никак не мог вспомнить.

– Виктор Бесерра, – словно прочитав его мысли, представился мужчина, – я работаю в отделе судмедэкспертом, нам ещё не приходилось работать вместе.

– Очень приятно, – выдавил из себя Рэнди, и немного помолчав, добавил: – мне жаль, что так вышло, сегодня мой организм не в себе.

– О, уж поверьте мне – это нормально. Когда ты видишь все эти трупы в криминальных хрониках, они не могут влезть тебе в душу. Вживую же это совсем другое дело, я до сих пор помню бедолаг, попавших на мой стол в мой первый рабочий день. Они снятся мне в кошмарах, но это не большая цена за то, что я помогаю сделать этот город лучше.

Виктор улыбнулся:

– Ведь грамотная и внимательная работа судмедэксперта вполовину ускоряет вашу работу детектив.

– Да, вы абсолютно правы.

– Кстати это вам.

Виктор протянул Рэнди стакан с кофе. Дышащее жаром оно казалось инородным объектом в этом холодном мире луж и слякоти.

Шепнув слова благодарности, Рэнди поспешил отправить содержимое стаканчика по назначению. Дымящийся кофе приятно обжёг ему горло, а его сладость добавила мозгу пищу для нормального функционирования. Выпив всё до дна, детектив вновь мог вернуться к своим обязанностям.

И перво-наперво они касались допроса свидетелей. Как показывает практика, довольно часто убийцей оказывается тот, кто первым позвонил в полицию. Этот первоначальный порыв отвести от себя подозрения, как правило, наоборот губит неопытного преступника, и стоит его лишь немного прижать, как признания польются рекой, не видя берегов и рифов на своём пути.

Покуда Рэнди приходил в себя, Харви, который хоть и выдержал «испытание» с большей твёрдостью, тоже чувствовал себя неважно. Одного взгляда на труп было достаточно, чтобы определить, что Дэвидсон умер явно не своей смертью, а это предполагало худшее. В отличие от Рэнди, Харви уже имел дело с убийством. За несколько месяцев до перевода его нынешнего напарника в отдел, он расследовал смерть молодой девушки. Убийцей оказался её парень, нанёсший ей двадцать два удара ножом в грудь. А причина была в том, что он ревновал её к своему же брату.

После того дела Харви понял что на самом деле означает быть копом. Понял, что это не просто борьба за возвышенные цели добра против зла, что люди не будут смотреть на тебя как на Джима Гордона из «Готэма». Всем, в общем-то, на тебя плевать, ну да, ты нашёл ублюдка, да, ты его засадил, но девушку уже не вернуть. И не важно, что этот идиот, мог бы убить кого-нибудь ещё. Небольшая прибавка к жалованию и всё, ты не герой, это твоя работа, и с демонами своими и ночными кошмарами будь добр справляйся как-нибудь сам. И Харви справлялся, как мог.

К счастью, после того убийства он в основном работал с безобидными ограблениями и ещё более безобидным мошенничеством, и поэтому нервы его понемногу успокоились. А тут опять кровавый маскарад.