Тайна чужих воспоминаний

– Не так, – огрызнулась я. – И вообще, эта поговорка из Артанды. В Сиарре так не говорят.

– Буду знать, – лишь улыбнулся парень.

У ректора пришлось проторчать почти час, сорок пять минут из которых нам читали мораль. Да, я понимала и принимала свою вину. Мне было стыдно. Очень. Однако хватило бы и десяти минут. Мы написали объяснительные, ректор приказал лично извиниться перед каждым пострадавшим студентом. Также были отправлены уличительные письма родителям, в которых их убедительно призывали провести воспитательную беседу с нерадивыми чадами. Напоследок нам назначили отработку в течении ближайших двух месяцев. Два раза в неделю убираться в большом тренировочном зале. Без применения магии.

Уже когда мы с Кайденом покидали кабинет господина Вулькива, меня попросили задержаться. Ректор с несколько любопытным и одновременно виноватым видом начал расспрашивать меня про чары призыва. Неужели и он впервые о них слышит? Пришлось рассказать, и даже показать, уделяя особое внимание ментальному щиту. Для защиты от неупокоенных душ мелкой нечисти он был значительно видоизменен от стандартного. В конце меня даже похвалили за любознательность. Но впредь наказали экспериментов на студентах академии не проводить. Что ж, обошлось без отчисления и королевского дознавателя, чему я была безмерно рада.

После ректора я сразу отправилась в лечебное крыло, где студентов в целях профилактики решили оставить на ночь. Шатти была там же.

– И что это было? – накинулась на меня подруга, как только я добралась до ее палаты, где помимо Шатти лежали еще пять девочек. Палата больше напоминала номер в санатории. Здесь было много зелени, а на стенах висели картины с морскими пейзажами.

– Чары призыва, – вздохнула я. – Призывают души неупокоенной мелкой нежити. Они начинают петь свои песни, которые без ментального щита сводят чародеев с ума. Но обычно организм в целях самозащиты отключает сознание и до этого не доходит.

– Ах, всего-то! – притворно удивилась Шатти. – И где ты их выведала, подруга?

– У бабушки есть хорошая знакомая некромантка, которая работает в городском архиве Леона. Она-то и поведала. Я была так зациклена на Кайдене, что забыла о присутствии других студентов.

– И кто победил на дуэли?

– Полагаю, никто, – мрачно ответила я. – Думаю, это была ничья. Нам назначили два месяца отработки, придется вручную убирать в тренировочном зале.

– Вместе с Кайденом? – уточнила подруга, недобро сузив глаза.

Я кивнула, а с кем еще?

– Хах! – Шатти даже на ноги вскочила от возмущения. – Какая же это отработка?! Два месяца общения на едине с Кайденом! Поздравляю, Арви! Уверена, маркиза де Фонтейн будет тобой гордиться.

Шатти была прекрасно осведомлена о матримониальных планах бабушки и частенько надо мной подшучивала.

– Хочешь к нам присоединиться? – спросила я, полная энтузиазма.

– Ну нет, – протянула подруга. – Не хочется портить отношения с маркизой.

Мы еще немного поболтали. Шатти рассказала о своем новом знакомом, с которым она познакомилась во время ожидания дуэли. Парень обучался на пятом курсе на кафедре артефакторики. По словам Шатти, очень перспективный молодой человек.

В комнате меня ждало письмо от Маркуса. С нашего расставания прошло четыре месяца, однако моя несколько болезненная привязанность к парню все не желала отвязываться.

Мы с ним дружили с первого класса. Ну как, Маркус дружил, а я была в него влюблена. После второго курса я собрала все свое мужество и решила признаться в чувствах. То ли от неожиданности, то ли еще от чего, Маркус согласился встречаться. Так и начались наши отношения на расстоянии. Он учился в Ус-Миратском государственном строительном университете, я же на другом конце Сиарры, в Академии четырех ветров на границе с Королевством Арэлия. Отношения развивались так себе. Целовались мы от силы четыре раза. И поцелуи скорее были неловкими, чем романтическими и волнующими.

В конце весны Маркус решил, что так дальше продолжаться не может и предложил расстаться. Умом я понимала, что любви у нас уже не получится, но сердце не хотело мириться с реальностью. У меня никого ближе Маркуса не было. Родители – это все равно старшее поколение, и хочешь не хочешь, взгляды на мир у вас будут отличаться. А сестры… я от них чувствовала некоторое отчуждение. Особенно это было заметно в детстве. Сейчас у нас отношения наладились, а тогда… У меня, у единственной из детей в семье, была магия. Папа давно не практиковал. Быть может поэтому, ссоры между нами были частым явлением.

Маркус, несмотря на то, что не был чародеем, лучше всех меня понимал. У нас было схожее чувство юмора, интересы. Отпускать Маркуса ужасно не хотелось, и я корила себя за признание, которым разрушила нашу дружбу. Но зато теперь я точно знаю, что в романтическом отношении у нас бы ничего не получилось. А так ходила бы и гадала.

И вот последние четыре месяца мы упорно старались восстановить нашу дружбу.

Почерк Маркуса, как всегда, было сложно разобрать. Друг больше привык печатать. Я начала с трудом пробираться через послание, пытаясь разобрать в его закорючках привычные слова.

«Поздравляю с поступлением в Арэльскую высшую школу чародейства! Ты большая молодец, Арви! Только я так до конца и не понял, какую профессию ты получаешь. Разобраться в сути ваших плетений тоже не получилось. Даже твое объяснение сути магического фона через электромагнитное поле не помогло.

У нас все как всегда. Медленно втягиваемся в учебу. Из новых предметов в этом семестре появились динамика и сейсмостойкость. Чувствую, придется мне снова помучиться с расчетками.

Одноклассники в конце октября собираются устроить встречу. Сходить в школу и все такое. У тебя получится приехать?

Передавай привет Шатти. Буду ждать от тебя новых писем. Думаю, твои учебные будни в волшебной академии будут поинтереснее чем мои.»

Ну вот, гусеницы в животе снова начали плести свои коконы. Только бабочек нам тут не хватало в дополнении к тараканам в голове.

Написав ответное письмо Маркусу, я кинула его в портальную шкатулку, которая отправляла письма в магическую почту. А она уже передавала в обычную почту Сиарры.

Время близилось к полуночи, а эльфийки в комнате все еще не было. Так даже лучше, можно пустить мысли в свободный полет по комнате, а то в голове им становилось уже тесно.

Итак, всего за неделю в новой академии я успела опозорить себя перед сотней студентов, а потом чуть не отправила на другой свет эту же сотню, что решила посмотреть на дуэль. Безусловно, ты постаралась на славу, Арви! Будет, что внукам в старости рассказать, если у меня когда-нибудь они появятся. Хотелось бы верить, иначе такие истории зря пропадут.

Глава 4

Выходные вышли учебными. Первым делом я написала реферат по истории Королевства Арэлии. Пришлось полдня проторчать в библиотеке. В начале учебного года там было пустынно и тихо. Эх, сюда бы интернет, и можно было бы справиться за полчаса.

После обеда принялась тренировать плетение Шальтольда. За три часа удалось продвинуться до десятого круга. Формулы-то я все запомнила, но из-за множества фигур и рун сложно было поддерживать стабильность плетения.

Тренировалась я в своем углу в комнате, обложившись многочисленными учебниками. Напротив меня Каэриса мучилась с воздушными потоками. Я так поняла, соседка приехала в Арэльскую высшую школу чародейства на полугодовые курсы стихийной магии. У нас, оказывается, и такие были.

В библиотеке я взяла современный разговорник по эльфийскому, поэтому нам даже удалось обменяться с эльфийкой несколькими дежурными фразами. Но то ли акцент у меня был ужасный, то ли Каэриса говорила на малоизвестном диалекте эльфийского, понимала она меня с трудом. Однако я стабильно каждый день желала ей доброго утра – «Ис арэли амо», и сладких снов – «Ис арси аввэ». Соседка с милой улыбкой возвращала мне пожелания на арэльском. В общем, ладили мы очень даже неплохо.

В воскресенье делать уроки уже не очень хотелось. Шатти уехала со своим новым знакомым в Леон, поэтому я одна скучала в замке. Вечером сходила в оранжерею, и даже помогла местному садовнику прополоть грядку с луком, что было довольно медитативно.

Вторая неделя обучения прошла без всяких происшествий. Мы с Шатти исправно ходили на пары. На госпожу Зулию по зельеварению я теперь поглядывала с недоверием. Но, слава Создателям, больше мы на себе зелья не испытывали. О моем поэтическом дебюте тоже стали понемногу забывать.

За выходные мне все же удалось довести плетение Шальтольда до этого злосчастного двенадцатого круга. Правда, держала я его недолго, минуту максимум. Но господин Кулуар все равно похвалил меня за старания.

На лекциях пару раз пересекались с Кайденом. Правда, парень не обращал на меня ровным счетом никакого внимания. Сидел на задних партах с Юстисом и той самой девушкой с медными волосами и, казалось, совсем не слушал лекцию. И как он с таким отношением к учебе сумел стать лучшим студентом академии? На обе отработки за эту неделю Кайден не явился. Что сказать, примерным учеником он не являлся.

А мне хотелось переговорить с парнем. Воспоминание с его участием несколько раз за эту неделю являлось мне во сне и не давало покоя. Я очень остро чувствовала разочарование и боль девушки после резких слов Кайдена.

Пыталась подловить его после лекций, но куда там. Пока я пробиралась сквозь ряды студентов он уже успевал куда-то исчезнуть. Я даже ходила к ним в северное крыло, однако в их комнате никого не оказалось.

Удача улыбнулась в конце недели. Я случайно натолкнулась на юношу у дверей кафедры высших плетений.

– Привет! – доброжелательно улыбнулась я.

Кайден коротко мне кивнул и снова хотел куда-то убежать, но я увязалась следом.

– Ты ведь с первого курса учишься в этой академии? – спросила я, переходя чуть ли не на бег, пытаясь успеть за юношей. И куда он так спешит, спрашивается?

Мне снова коротко кивнули.

– Не подскажешь хороший трактир рядом с академией? – снова попыталась я. Почему решила, что трактир из навеянных воспоминаний находился рядом с академией? Не знаю, интуиция быть может.

На этот раз он соизволил повернуть голову и даже посмотреть на меня. Ну наконец-то! Однако ответить словесно Кайден не торопился. Меня удостоили изящно поднятой в удивлении левой бровью.