Хан Батый и десантники. Книга 3. Становление

Работающие на верфи корабелы, с изумлением и страхом наблюдали за нашей встречей. Мы с Добрыней выбрались из кабины и подошли к Теплову. Я представил ему нового командира взвода, который, одновременно, станет капитаном «Оки». Кстати, я обговорил, что капитаном строящегося корабля, названного «Воронеж», будет назначен мой человек. Я уже решил, что им будет прапорщик Парамон.

Мои волонтёры с лошадьми, ещё не прибыли и я ожидал их к вечеру. А вот прибытие переселенцев в Мураевню, я предполагал к завтрашнему дню. В маленькой гавани Донкова уже стояла «Ока», и мы с Тепловым направились к ней, чтобы передать командование от Арзамаса Добрыне. Я поздоровался с Арзамасом и оставил его с Добрыней, чтобы он ввёл последнего в курс дел. Мы же с Тепловым прошли к верфи, поглядеть на строящийся корабль. Практически все работы подходили к концу.

Ещё 2-3 дня и его можно будет спускать на воду. В Данков уже прибыл Парамон с десятком волонтёров. Те два десятка, перегонявшие лошадей, присоединятся к Парамону и составят экипаж корабля. Пока мы занимались разглядыванием стройки, из крепости прибыл воевода Данкова, Кушник и радостно приветствовал меня, одновременно, с опаской, разглядывая самолёт.

– А что это такое? -спросил он.

– Летучий корабль-ответил я, вспомнив одноимённую русскую сказку.

– Покажи! -попросил воевода. Ничего не поделаешь, я с Тепловым подвели воеводу к летательному аппарату и позволили его потрогать руками. С воеводой прибыли сотник и двадцать дружинников, которые тоже смотрели на самолёт, обступив его вокруг. Я стал объяснять, что это лёгкая лодка, которую тянет пропеллер, работающий на бензине. Однако сразу было ясно, что никто не воспринимает мои объяснения и каждый думает по-своему. Я перестал говорить и только молча наблюдал, как дружинники восторженно трогают самолёт, винты, крылья.

– Осторожно, не сломайте чего-нибудь! –крикнул я и дружинники отскочили в сторону. – К самолёту надо приставить охрану- заметил я, обращаясь к Теплову.

– Сделаем! –ответил он и велел своему десятнику поставить здесь волонтёра с карабином, чтобы отгонять любопытных. Кушник пригласил нас к себе в гости, но я отказался, сославшись на усталость. Мы ещё некоторое время беседовали, отвечая на вопросы Кушника о ситуации в мире. Услышав о новом нашествии монголов, Кушник посерьёзнел и спросил, надо ли ему готовиться к нападению. Здесь мы ничем не могли его обнадёжить. Предсказать планы монголов было не в наших возможностях. Кушник покинул нас, и мы пошли в лагерь, где для нас приготовили обед. Теплов сообщил, что к нему прибыли 8 семей, собирающихся ехать со мной в Воронеж. Это были недостающие бывшие гребцы. Так что они вернулись все, как и обещали. Начало темнеть, когда прибыл отряд волонтёров с лошадьми. Началась суета, размещали лошадей и кормили приехавших. Наконец день закончился и все отошли ко сну.

Переселенцы.

31 октября. Понедельник. После завтрака и я, и Теплов с двадцатью волонтёрами, на двух ладьях направились в Кочуры. Оставив ладьи под присмотром пяти волонтёров, направились в Мураевну, где переселенцы уже начали разгружать свои плоскодонки. БРДМ и САУ уже находились на берегу, готовые тянуть плоскодонки в Кочуровку. Как и обычно, наняли все 20 имеющихся подвод в деревне и начали нагружать на них различные вещи. Вещей было не очень много и за две ходки мы вполне справимся.

Меня и Теплова встретили наши подруги. Особенно горячая встреча состоялась у Теплова, который не виделся со своими подругами уже полгода. Более сотни волонтёров справились с погрузкой за 2 часа. БРДМ и САУ перетащили к реке Кочуровке четыре плоскодонки, перегрузили на них и на ладьи всё имущество и

отплыли в Донково. САУ и БРДМ поехали своим ходом. Винокуров со своими людьми также сопровождал нас и дожидался перегрузки грузов в «Оку». Потом все вместе обедали у Теплова и после обеда проводили Винокурова в обратную дорогу,

Все остальные, кроме взвода Парамона, отплыли в Воронеж на «Оке», под общим командованием Добрыни и Арзамаса. Я проверил наличие бензина, долив баки до верха. Оказалось, что я истратил всего 15 литров бензина, сэкономив за счёт планирования. Мне предстоял перелёт в 200 км по прямой, а вот кораблю придётся плыть 330 км, следуя всем изгибам реки. Я взлетел в 15 часов и быстро обогнав «Оку», через два часа приземлился в нашем лагере. ВПП была свободна и меня ждали, оповещённые мной по рации, Теря и Кемай с почти всеми волонтёрами.

Между лесопилкой и загоном для овец выстроили ангар для самолёта, в который его тут же и затолкали. На ворота повесили здоровенный замок и отдав место под охрану часового, мы отправились в штаб. В моём кабинете уселись за длинный стол, и я поведал присутствующим о своей поездке. Теря отчитался за период времени моего отсутствия. Я не стал рассиживаться и отпустил всех. Вызвал Алёшку и поручил ему проверить и привести в порядок самолёт. По моим расчётам, корабль привезёт переселенцев к утру, так как, плывя по течению и под парусами, вполне может развить скорость до 10 узлов.

Я начал прикидывать, сколько человек прибудет к нам завтра. Выходило 20 жён строителей, 19 семей гребцов, 6 семей командиров взводов, мои и Теплова наложницы, 5 невест волонтёров и ровно 80 детей. Всем семьям придётся давать по квартире. Артельщики уже имеют жильё, а остальным не хватит. Придётся кого-то селить в других зданиях. Решено – жертвуем третьим этажом столовой. Там имеют место быть 16 квартир, площадью от 36 до 80 кв.м. бездетных разместим на 36 кв.м, п остальным по 70-80 кв.м. Проблема решена. А вот со школой как быть? Осталось только одно помещение на 30-40 детей, должно хватить. За час до ужина ко мне подошёл Алёшка и доложил, что самолёт заправлен и проверен на предмет исправности.

Всё в полном порядке. А затем, он, потупившись, позвал меня пройти к боксам с техникой. Что там он опять придумал? -гадал я по пути, но открывшееся мне зрелище повергло меня в ступор. В одном из боксов, при свете керосиновой лампы, я разглядел самую настоящую машину, правда на основе телеги, но тем не менее. Машина представляла из себя трёхколёсную телегу с двумя обычными колёсами, а третье, переднее, колесо, было приводным от парового двигателя, расположенного над ним непосредственно. 150-литровый бронзовый котёл с водой с прикреплённой снизу печкой, примерно, как у походной кухни, с двумя медными цилиндрами, расположенными вертикально. На телеге стояла бочка с водой и в ящике лежали брикеты для топки. Я внимательнейшим образом разглядел машину и спросил:

– Вы его испытали? –уже догадываясь, что без Арзамаса здесь не обошлось.

– А как же! – ответил Алёшка. 100 метров проехали за 40 секунд. А нагружали 20 мешков зерна, а ещё сверху 10 человек сидели и тянет всё равно. Мы хотели с Арзамасом вместе показать. Но я не стерпел, к тому же завтра будет не до показа. Столько пароду прибывает.

– Ну вы молодцы! У меня нет слов. Я в самом деле был просто потрясён. Это небывалый скачок в техническом развитии! В принципе, даже при нынешней технологии, такой механизм вполне можно построить, притом даже нашими врагами.

– А ты знаешь, что эту машину нельзя показывать никому? – спросил я его.

– Почему же? Я взял его за плечи и глядя в его глаза, заявил:

– Секрет изготовления этой машины не должен покинуть территорию нашего лагеря. Все, кто принимал участие в постройке машины, должны держать рот на замке. Не дай, Бог, если этот секрет попадёт к латинянам. Их монахи проникли уже повсюду. Есть они и при дворе Батыя. Да и Батыю нельзя об этом секрете сообщать. Пусть пока эта машина стоит в боксе. Надо очень серьёзно подумать о том, как её можно использовать, чтобы ни в коем случае секрет её устройства не уплыл в Европу.

Алёшка посерьёзнел и закивал головой, показывая, что всё понял. Мы закрыли бокс на замок и пошли в столовую. По пути я спросил:

– Как продвигается обучение арифметике Леонида и Алексиса?

– Нормально продвигается. Они уже выучили таблицу умножения и все цифры. С трудом объяснил им значение ноля. Но они поняли и дело пошло. Обоим подарил бухгалтерские счёты, и они вполне их освоили. Научились считать в столбик. Сейчас учу их десятичным дробям.

– Отлично! –похвалил я его. – Надеюсь, через пару недель ты закончишь их обучение?

– В основном, да- ответил он. Мы поужинали, и я вновь собрал руководство в штабе. За моим столом, из не струганных досок сороковок, могли усесться до 12 человек. Я сообщил присутствующим о моём решении передать 3-й этаж столовой под квартиры. Прибывающее завтра имущество решили разместить на складе у пристани, кроме боевой техники, которую поставят в боксах. К приёму переселенцев всё готово. Я указал на свой стол и заметил, что следующей задачей стоит строительство столярной мастерской. Всем ясно, что за таким столом много не наработаешь. На этом все разошлись.

1 ноября. Вторник. Сегодня устроили короткий день. С борта «Оки» передали, что прибытие ожидается около 12 часов. Так оно и вышло. Как только сообщили, что корабль вошёл в устье Воронежа, весь лагерь вышел к причалу. «Ока» величественно вплыла в затон и проследовала на своё место. Корабль быстро закрепили канатами к причалу. Скинули сходни и на берег повалил народ. Артельщики радостно встречали свои семьи. Поднялся шум, долетавший до расположенного в 200 метрах торга.

Любопытные люди подходили к началу нашего пирса, но дальше их не пускали наши часовые. Я заметил для себя, что не мешало бы перегородить нашу часть причала от торговой части. Вышли и мои девчата с детьми на руках. Своих девчат Теплов оставил в Данкове. Я поручил Алёшке отвести мою семью в их квартиру, а сам остался принимать переселенцев. Люди выходили на берег, с интересом разглядывая своё новое место жительства. Здесь было несколько теплее, чем в Рязани и снег ещё не выпадал. Мы ожидали его в конце месяца, а пока светило солнце, и градусник показывал около 12 градусов тепла.

Артельщики хватали пожитки, привезённые их жёнами, и тащили их в свои квартиры. Волонтёры помогали им. То же самое проделывали и бывшие гребцы. Всех бывших гребцов с семьями я направлял в многоквартирный дом, где им были приготовлены отдельные квартиры. Всех командиров взводов с их прибывшими семьями расселили там же. Я предоставил жильё даже трём жёнам бродников. А вот бездетных волонтёров с жёнами послал в столовую на третий этаж. Однако не напрасно мы строили жильё с запасом! Не придётся мыкаться в палатках, как когда-то жили мы сами.

Волонтёры начали разгрузку корабля. Я ещё немного покрутился на пристани и пошёл домой, поглядеть, как устроились мои подруги. Они уже разложили свои вещи и наводили порядок. Нет слов, благоустройство квартиры и близко нельзя было сравнить с условиями в Маргелово, но дайте срок и у нас будет не хуже. Весь день прошёл в сумятице и радостных хлопотах. Праздничное настроение испытывали артельщики и часть бывших гребцов. Да и я радовался тому уюту, что организовали мои подруги в квартире.

7 ноября. Понедельник. Обычный день, ничем не выделяющийся из череды других. И, уж, конечно, не напоминал о годовщине Великой Революции. Сегодня ожидалось прибытие корабля «Воронеж» с Тепловым на борту. Теперь у нас будет два коменданта на равных правах. Ну и ладно, мне будет проще, хотя я уже привык рулить всеми делами авторитарно. После прибытия переселенцев, жизнь быстро вошла в свою колею и покатилась по накатанной тропе. Самым проблемным оказалось организация обучения новых детей. Теперь мы имели 6 классов детей, один из которых пришлось поместить в актовый зал штаба. В среду начал функционировать столярный цех. Имея такое приспособление, как электрорубанок и циркулярка, созданные Арзамасом и Алёшкой, он начали производство мебели и в первую очередь предоставили возможность заменить свою мебель мне и Теплову, в отсутствии которого, мебель в его квартире расставили я и мои девочки.

Теперь я мог похвастать приличными кроватями, столами, шифоньерами, комодом и приличной стенкой, с моего чертежа. Ну и разной мелочью, типа табуреток, тумбочек, навесных шкафов и т.д. Главбух Леонид, наконец-то произвёл ревизию имущества и населения посёлка. По последним данным, учитывая прибывающих в скором времени Теплова с остатком волонтёров, мы имели в наличии 436 человек мужеского пола, 59 замужних женщин и 99 детей, из которых школьного возраста 36. В школе обучаются примерно 180 детей, но, к сожалению, местные дети из посёлков посещают школу крайне нерегулярно, так что число учащихся скачет от 200 до 120.

Но худо, бедно, грамоту, почти все посещающие школу, осваивают и многие уже начали составлять слова из букв, а то и предложения. Зарплату и стипендию получают все мужчины, кроме бродников и Суздальцев. Однако Суздальцам, я велел начать платить с 1 ноября, так как больше не считаю их пленными. В лагере также трудятся 26 вольнонаёмных работников со стороны, в основном уборщицами, поварихами, в лазарете санитарками и т.п. А ещё 3 судьи. Из оставшихся имеются около 40 специалистов разного профиля, типа кузнецы, плотники и т.д.

А всего на зарплату уходит в месяц 64 гривны и 8 кун, а вот на еду для всех, корм лошадям и другому скоту уходит 36 гривен 16 кун и 32 веверицы. Итого выходит 100 гривен, 24 куны и 32 веверицы в месяц. А в год соответственно почти 1211 гривен с небольшим. Поскольку мы возвратили в Маргелово полученные от них на расходы 1000 гривен, да ещё своих отдали 1000, то у нас осталось на балансе валюты различных стран в переводе на гривны около 2860. То есть на два года хватит, если ими не разбрасываться. У нас появились некоторые доходы от производственной деятельности. Мы продаём доски, брёвна, кое-какие продукты, но доходы ещё очень незначительные. Стеклодув уже две недели, как пытается произвести стекло.

Он закупил все необходимые компоненты на торге и сейчас вспоминает правильную пропорцию исходных материалов, проводя опыты, но, честно говоря, его результаты пока не впечатляют. Я сказал- ничего страшного, время у нас ещё есть, пусть экспериментирует. Кстати, все помещения в лагере, где отсутствовал электрический свет, были снабжены керосиновыми лампами, но без стеклянного абажура. Я принял отчёт главбуха и похвалил его за проведённую работу.

В уме посетовал, что денег у нас не так уж и много. После обеда получили сообщение от Теплова, что корабль вошёл в устье Воронежа. Дежурный разослал посыльных с этим известием и весь лагерь собрался на пристани. В затон вплывал настоящий исполин – катамаран «Воронеж», размерами 54 метра в длину и 24 в ширину Его собственный вес составлял более 100 тонн, а осадка без груза более 1 метра. От киля до верхней палубы, а их у него три, было 6 метров. Надстройки на палубе увеличивали этот размер до 8 метров, высоту почти 3-х этажного дома. Оснащён он был паровым мотором, мощностью 500-550 л.с. Сказать точно, мы не могли. Также имелись три мачты, высотой до 30 метров с двумя латинскими

парусами и одна мачта с прямыми. На верхушке одной из мачт колыхался флаг с Андреевским крестом. Ближе к корме, где располагался паровой двигатель, торчала труба, изготовленная из десяти железных бочек. Она пока не дымилась, будем скрывать возможности корабля до последнего момента. Такая громадина едва вместилась в

200-метровый затон и заплыв в нашу половину причала, остановилась, пока матросы с помощью шестов и вёсел разворачивали её кормой к берегу. Корабль подтянули прямо к пирсу и закрепили. Венецианская карака явно уступала в размерах «Воронежу».

С корабля скинули сходни и первым с него сошёл Теплов. Затем выбрались его наложницы с детьми, последний десяток его роты, нагруженный вещами и, наконец Парамон-капитан корабля, который доложил мне о прибытии. Я пожалел, что у нас нет оркестра, который уже организовали в Маргелово, но удовлетворился и этим. Поручив разгрузку корабля Тере, я повёл Теплова с жёнами в наш общий дом, показывая по пути все наши достижения. Теплов с подругами вошёл в свою квартиру, и я оставил его осваиваться. Его волонтёры занесли к нему имущество и удалились, устраиваться в казарме на новых местах. Ну вот мы и в сборе! Как-то жизнь обернётся?

На ужин пошли все вместе с Тепловым, подругами и детьми. Я тут же сделал себе заметку о детской коляске. Надо дать задание плотнику. После ужина собрал в штабе, в моём кабинете, Терю, главбуха и всех шестерых командиров взводов. Я представил Теплову всех командиров, хотя он и так всех знал, а вот с Леонидом познакомился впервые. Теплов заявил, что завтра он не будет работать, а только знакомиться с лагерем, а с послезавтрашнего дня начнёт давать лекции. Поэтому я отпустил всех командиров и прошёл с Тепловым в его кабинет, который располагался рядом с моим. Там всё было точно так же, как и у меня. Теплов осмотрелся и позвал меня идти домой. А дом наш был, тут же на 3 этаже. А вот квартиры в противоположных крыльях здания.

Два коменданта.

8 ноября. Вторник. Встретились с Тепловым в столовой на обеде. Я провёл 6 часов лекций в обеих ротах. Теперь мы сидели за одним столом вчетвером. Я, Теря, главбух и Теплов. Кстати, ещё вчера, я спросил у Тери:– Как звали его отца?

Оказалось, что его отца звали Пирчук. Я предложил Тере – Давай я буду называть тебя Терентий Петрович? Всё-таки ты нам с Тепловым в отцы годишься, а мы тебя называем, как-то вульгарно. Не серьёзно это.

Теря согласился и сегодня я его величал с отчеством. У Леонида отца звали Феодором, и я называл его Леонид Фёдорович. Леониду, кстати, это новое имя понравилось, как и Тере. Меня я попросил на людях называть Фёдором Васильевичем, а Теплова Валерием Мефодьевичем. Все охотно согласились. Для начала, после обеда, я повёл Теплова по всему лагерю, показывая, где, что находится. Вывел его на торг и познакомил с Алексисом. Прошли до паромной переправы и переплыли реку. В деревне на другом берегу, которая за последнее время разрослась ещё на 4 дома, поговорили с её старостой. Нас сопровождали пять волонтёров, не столько оберегая от опасности, сколько для придания важности. Посмотрели склад, причал, галеру, кирпичный завод. Теплов устал от вереницы новых лиц и попросил меня возвращаться.

Более внимательно он ознакомится с нашей структурой попозже, не сразу, в течении нескольких дней. Я его понял, и мы пошли в штаб. В его кабинете я постарался ввести его в курс наших проблем. Он вникал, но снова прервал меня и попросил немного отдохнуть. Во все тонкости он сам вникнет постепенно, а если что будет не ясно, то он спросит. Я же пошёл на кирпичный завод, прихватив с собой Арзамаса и Алёшку. В связи с отсутствием труб малого диаметра для водопровода, мы разработали одно новшество. Для этого мы пришли к горшечнику в керамический цех.

Наше предложение было следующим –на палку, длиной в 3 метра и диаметром в

полтора сантиметра, вроде рукоятки от швабры, накатываем полтора-два см глины, получая трубу внешним диаметром в 6 см. На одном её конце разворачиваем патрубок с внутренним диаметром в эти 6 см. В патрубок вставляем пробку с резьбой и вдавливаем глину на пробку. А на другом конце делаем наружную резьбу, опять-таки сдавливанием специальными клещами с резьбой. Потом трубу сушим, извлекаем палку и пробку, обжигаем и получаем звено трубы. Труба в трубу будут заворачиваться на резьбе, с уплотнением кожей или мхом. А также изготавливаем подходящую стандарту фурнитуру: тройники, повороты, отводы и т.п.

А краны изготавливать поворотные, из притёртой пробки с отверстием в середине. Повернул, чтобы отверстия совпали, вода пошла. Отвернул –закрыл отверстие. Таким образом мы сможем полностью обеспечить потребность всех жилых помещений в трубопроводах. Горшечник Шакула начал мудрить с трубами, а мы пошли к стеклодуву. Парень нашёл вблизи лагеря кварцевый песок, отжёг сена с травой для получения щёлочи и другие ингридиенты. Пока у него не было своей специальной печи, которую уже завтра построят, и он пока пользовался кузнечным горном, расплавляя стекло в керамическом горшке. Стеклянная масса получалась, и он выдувал пузыри, но цвет был какой-то неопределённый и к тому же совершенно не прозрачный.

Так что он сейчас колдовал над составом смеси и обещал, что он уже на пути открытия и самое много, через неделю, получит нужный нам продукт. Я его уже озадачил необходимостью выпуска стеклянных колб для керосиновых ламп. Они у него уже получались, но, как уже говорилось не прозрачными. Я ему обещал за получение прозрачного стекла аж две золотые монеты, и он старался изо всех сил. Затем мы пошли на ужин. После ужина собрались в кабинете у Теплова, и я рассказал о нашем новшестве в отношении водопроводных труб.