Пуля для посла

В версии Романа Аркадьевича его что-то смущало. Если бы преступник обеспокоился количеством стражи на дороге, он бы попросту не стал стрелять. Будь это убийство из политических соображений – Виктор не сомневался, что как раз это предположение не дает Роману Аркадьевичу покоя – то его можно было бы совершить в любом месте, необязательно у порога Государя Императора. Посол только приехал, наверняка бы вскоре выбрался в столицу – а там и застать его врасплох легче. Не говоря уже о том, что можно было устроить покушение, когда посол отправится в обратный путь.

Нет, здесь был точный расчет. Преступник точно знал, что у самых ворот никто не будет его ожидать, выбрал место, с которого его никто не заметит. Он полностью подготовился, даже озаботился лошадью, и, если бы не внимательность Елены Павловны, ушел бы незамеченным.

– Нужно будет осмотреть территорию у дальнего входа, – сказал Виктор. Погруженный в свои мысли Роман Аркадьевич кивнул не сразу. – Следы тянутся из оврага вдоль забора к самой дороге, возможно, там мы поймем, куда он поехал дальше. И стоит опросить стоявших в карауле – вдруг нам повезет, и они что-то заметили. Хотя в этом я не особо уверен.

– Позвольте узнать, почему?

– Потому что они умудрились пропустить вышедшую за их спинами фрейлину. Не удивлюсь, если и всадник смог пройти мимо них.

Роман Аркадьевич фыркнул в усы и весело хмыкнул.

– Дайте угадаю: Елена Павловна что-то заметила и отправилась проверить?

Они вышли с внутреннего двора в парк. Несколько слуг мелькнули впереди с подносами в руках, возвращаясь из накрытой к чаю беседки. Солнечные зайчики прыгали между ветвями, с ближней ветки заливисто пел соловей, а где-то неподалеку слышались приглушенные женские голоса.

– Признаться честно, я рад вас видеть, – внезапно заявил Роман Аркадьевич. Виктор улыбнулся. – Обстоятельства, правда, не изменились, все такие же трагические, и все же я рад.

– Я тоже.

– С вашим назначением проблем не возникло?

– Нет, судебный следователь, все как в прошлый раз.

Полковник лукаво на него покосился, но Виктор, осматривающий окрестности, этого не заметил.

– Быть может, вам пора перейти на эту должность насовсем? Николаю Дмитриевичу стоит об этом подумать.

– Мне бы этого не хотелось. Я доволен своей работой и положением, а с новой должностью придется начинать все с самого начала.

– В каждой должности можно найти свои плюсы, Виктор Андреевич, – туманно ответил Роман Аркадьевич.

Мелькнувшая за деревьями беседка наконец полностью показалась из-за ветвей, явив им трех девушек, расположившихся в тени. По дорожке от пруда к ним направлялись еще две барышни, и, приглядевшись, Виктор узнал в них Елену Павловну и Наталью Владимировну. На секунду Элен встретилась с ним взглядом, тут же отвела глаза, заставив его пристально прищуриться, следом за Натали приветливо кивнула полковнику и поднялась с подругой в беседку. Бледная Василина встретила их слабой улыбкой, пока Мари разливала чай.

Роман Аркадьевич тихо кашлянул, отвлекая его от собственных мыслей. Виктор торопливо отвернулся.

– Я подумал, вам стоит поговорить с послом – собственно, поэтому мы и здесь. Он решил не оставаться в безопасности во дворце, упросил выделить ему охрану и сопроводить его в парк. Должно быть, он сейчас у грота.

– Было бы любопытно узнать его точку зрения на произошедшее. Если, конечно, он в состоянии что-либо сказать, – добавил Виктор после паузы.

Посла они и впрямь нашли у чайного домика, по непонятным причинам величаемого гротом. У пристани рядом с любопытством тянули шеи лебеди, вдалеке пара уток гонялась друг за другом, от их полета по воде шла рябь.

Сам посол задумчиво глядел на воду, присев на скамейку возле дома, и не обращал внимания ни на стоявшую стражу, ни на красоту вокруг. Подошедших Виктора и Романа Аркадьевича он тоже не заметил, отчего полковнику пришлось позвать его по имени. Месье испуганно дернулся, картинно схватился за сердце и встал.

– Боже, это вы!.. Признаться, после утренних событий я не нахожу себе места. Выбрался побыть в тишине, а мысли все только об одном…

– Господин посол, это следователь из департамента полиции, коллежский советник Никифоров Виктор Андреевич, – представил его Роман Аркадьевич. Месье галантно кивнул.

– Весьма рад. Надеюсь, вы во всем разберетесь. Просто голова идет кругом от всего этого…

– С вашей помощью, уверен, мы разберемся, – сказал Виктор. Месье Ленри взглянул на него более внимательно.

– Прошу прощения, с моей помощью?

– Быть может, вам кто-то угрожал перед вашей поездкой? – предположил полковник. Посол растерянно перевел взгляд на него. – Кто знал, что вы прибываете сегодня?

– Только моя супруга. И, разумеется, мое начальство, но уверяю вас, mon ami, никому из них моя смерть не выгодна.

– В таком случае, может, это кто-то со стороны? Были противники вашего назначения?

– Да что вы, в самом деле!.. Какие противники? Я дипломат, посол великой страны, а вы хотите сказать!..

– Месье, позвольте прояснить, как на данный момент нам с господином полковником видится состояние дела, – прервал его Виктор. Мужчина оскорбленно надулся, маленькие глазки перебегали с полковника на следователя и обратно, однако он промолчал. Виктор указал ему на домик. – Давайте поговорим внутри.

В гроте обнаружилась большая овальная зала. В центре, окруженный белыми колоннами и резной скульптурой лепнин, стоял круглый столик, по углам величаво расположились массивные вазы с цветами. Пройдя в залу, Роман Аркадьевич жестом пригласил мужчин присаживаться и первым тяжело опустился за стол. Месье Ленри присел на самый краешек.

– Вы, кажется, хотели рассказать о своем видении дела, – напомнил им посол. Виктор прищурился.

– Скажем прямо, ваше положение незавидное. На ваш экипаж было совершенно покушение, погиб ваш кучер. При этом о вашем приезде знал ограниченный круг лиц, как с французской стороны, так и с российской. Откуда преступник узнал о вашем приезде – загадка. А еще большая тайна – попробует ли он снова вас убить или оставит все попытки.

Посол побледнел, почти слившись с бело-голубой обстановкой залы, несколько раз открыл и закрыл рот и обессилено откинулся на спинку стула.

– Давайте еще раз. Был кто-либо, недовольный вашим назначением? Возможно, кто-то также претендовал на эту дипломатическую поездку?

– Нет-нет, ни в коем случае, – зачастил месье, и от волнения почти неслышный в его голосе акцент стал сильнее. – Меня назначили сразу, задолго до поездки. Моя сестра вышла замуж за русского офицера, одно время я часто гостил у них. Я знаю русский быт изнутри, поэтому не возникло никаких проблем с тем, чтобы решить, кого же отправить послом.

– Стало быть, вы были единственным кандидатом на этот пост.

– Именно так, mon ami, именно так.

– А есть кто-либо в вашем совете, кто недоволен сотрудничеством с Российской империей? – вдруг спросил полковник. Виктор удивленно выгнул бровь.

Уж не думает ли Роман Аркадьевич, что здесь возможен целый заговор? Мысленно он перебрал все известные ему факты. Конечно, нельзя отрицать цепь странных совпадений, которая может привести к довольно натянутым отношениям между странами, но угроза войны – особенно сейчас, когда Франция только пришла в себя после прошлой конфронтации, а у России мощные свежие силы армии… Это выглядит слишком неразумно.

Должно быть, месье Ленри подумал также: выражение его лица сменилось с удивленного и обеспокоенного на снисходительно-насмешливое.

– Вы преувеличиваете, право слово. Весь мир знает, что российский император за все годы своего правления не был участником ни одной войны – не зря его называют Миротворцем. Возможно, кому-то и было бы выгодно столкнуть две наши державы, но будем смотреть на вещи трезво: после последней войны у моей страны против Российской империи нет никаких шансов.

Роман Аркадьевич медленно кивнул, впрочем, явно неудовлетворенный подобным ответом. Винить его Виктор не мог.

– А мог кто-то организовать покушение на вас по личным мотивам? Старая обида? Оскорбление? Ненависть?

Месье на мгновение задумался и энергично покачал головой.

– Не представляю.

Стало быть, они не продвинулись ни на шаг. Тяжело вздохнув, Виктор скользнул взглядом по послу. Для тщательно продуманной попытки убийства должна быть веская причина. Обиду или оскорбление можно решить мирным путем или, на худой конец, дуэлью. Здесь что-то другое, нечто глубже, он это чувствовал.

Он что-то упускает. Если предположить, что мотивом преступления была простая ненависть, возникает вопрос: почему покушение произошло именно здесь? Политические интриги, вероятнее всего, можно отбросить, как бы Роману Аркадьевичу не претила эта мысль. Он бы скорее допустил, что преступник лишь недавно узнал о приезде французского посла, отчего выбирать место преступления пришлось быстро. Но все же почему у самого дворца, почему не в трактире или на постоялом дворе, где месье наверняка останавливался на ночь?