Сказочная жизнь

– Позже, – сказал Григорий Семёнович и покосился в зеркало.

Белла поняла и замолчала.

Привёз он их в свою квартиру в Одинцово. Огромная квартира в старом доме, а в ней старушка-мама, очень недоверчиво поглядевшая на Беллу, но ласково принявшая Наташу, с которой, как оказалось, они были знакомы. Здесь наконец-то она смогла поговорить с Григорием Семёновичем. Утром в аэропорту при прилёте был задержан Максим Ильич. За что? Не имеет значения. За бабло. За него и сядет. Он пень упёртый, но дело даже не в этом. Он делиться, хоть и не часто, но в случае необходимости мог. Но на этот раз запросили слишком много. Сколько? Практически всё. А вывести его бизнес за пределы страны невозможно – бизнес к земле привязан. Что-то он успел себе на дальнейшую жизнь припасти, что-то на других раскидал, что-то запутал. В общем, по принципу «не съем, так понадкусываю». Зная с детства его пакостный характер, Григорий Семёнович понимал, что хорошего ждать не приходится, и давно уговаривал вывезти дочь, чтобы она не стала предметом шантажа. А он, самоуверенный болван, всё не мог с ней расстаться, утверждая, что всё под контролем!

– И куда её теперь?

– Надеюсь на родственников, – понуро выдавил он.

– Чьих?

– Наших.

В первый день они не выходили из дома. На следующий день Белла плюнула и повела ребёнка на детскую площадку, она и так изнылась, что обещали путешествие, а отвезли к дяде Грише. А когда вернулись, дома обнаружилась ещё одна гостья. Белла сразу поняла, что это и есть та самая родственница.

Это была несимпатичная полная дама в возрасте под полтинник, с арбузной грудью, толстыми голенями и в сильных очках. Но хозяин дома глядел на неё с такой радостью, словно к нему фея явилась. А она поглядела внимательно на девочку и улыбнулась, отчего лицо её вдруг словно осветилось. И вовсе не такая уж она непривлекательная:

– Здравствуйте, меня зовут Инна Леонидовна. Наташа, я твоя тётя Инна. Меня позвали путешествовать вместе с тобой. Поедем?

– Поедем, – решительно кивнула Наташа. – А куда?

– Дай подумать. Так, а в деревне ты когда-нибудь была?

– Нет.

– Лошадок, коровок, свинок, курочек, козочек видела?

– Лошадок видела. А ещё понь.

– Чего? А, пони? А остальных не видела? Надо съездить посмотреть, – она вытащила телефон и позвонила кому-то. – Лёша, у вас коза окотилась? Слушай, щёлкни там свою живность во дворе. Надо нашей племяннице показать, что такое деревня… да, Наташа. Но никому ничего, всё объясню потом при встрече. Да, завтра.

Она сняла очки и стала их протирать. Без очков Инна Леонидовна выглядела значительно моложе, и очевидным стало родство с Наташей. Такие же густые прямые тёмно-русые волосы, правда, с проседью, большие серые глаза с выпуклыми веками, круглое лицо, курносый нос и подбородок с ямочкой. Это заметила даже подслеповатая пожилая хозяйка, которая было уже сместила своё недовольство с Беллы на новую гостью:

– Ах, Наташа действительно на вас похожа! Вы сестра Максима?

– У нас очень отдалённое родство, – кинув вопросительный взгляд на Григория Семёновича, ответила она. – Но гены Ивановских сильны. Вот, пошли фотографии от моего брата. Сейчас я покажу его дочку, она Наташе вообще четвероюродная, а сходство просто изумительное. К сожалению, мы не виделись раньше, но надеюсь, что быстро подружимся.

Она усадила девочку рядом с собой и сказала:

– Вот, смотри, петушок. Правда, красавец?

Через пару минут Наташа уже сидела у неё на коленях и весело болтала. А потом стала торопить скорее отправиться в путешествие.

Тётка ответила ей, что выедут они попозже, к вечеру. До МКАД доедут на такси, а там на стоянку её сосед пригонит машину.

– Вы водите? – удивился Григорий Семёнович.

– Конечно, нет. Машина мне в наследство досталась. Переоформлена на меня, а поведёте вы. Мы её потом в деревне оставим, а вернёмся автобусом. Через Патриаршее автобус Новогорск-Москва проходит.

– Разумно. Мою машину могут по камерам отследить.

В селе Патриаршем Белла провела три дня, хотя могла бы и на следующий день уехать. Это в соседней с Новогорской областью, всего два часа пути. Предполагалось, что тётя укроется здесь с племянницей временно, пока не уляжется шум вокруг исчезновения Наташи, а потом вернётся в Подмосковье. Но хозяйка деревенского дома сразу сказала: «Инна, зачем создавать себе сложности? Она же наша, посмотри! Будут с Машей вместе расти». Наташа была в таком восторге от деревенской жизни, что нисколько не расстроилась, расставаясь с няней. Помахала рукой и пошла кормить курочек с сестрёнкой Машей. А сестрёнка и вправду вылитая Наташа, только волосы льняные. Ей недавно три годика исполнилось, и её мама Варя вышла из декретного отпуска на работу, она заведует сельской почтой. А папа Лёша – завуч местной средней школы, он в длинном учительском отпуске, за девчонками присматривает. Перед их приездом родители определили дочь в детский сад, а теперь и Наташу туда оформляют. Уже ходили туда на экскурсию, Наташа уходить не хотела, так ей понравилось, что ребятишек тут много. Григорий Семёнович уехал через несколько часов после приезда, сел на проходящий через село московский автобус: «Надеюсь, моего отсутствия никто не заметит». Дал Белле подробные инструкции, что говорить, когда на неё наедут, а наедут обязательно. А Инна Леонидовна сказала, что у неё отгулы до понедельника, а потом вернётся в Москву тем же автобусом.

Белле понравились родственники Наташи, она ясно видела, что девочке будет здесь даже, пожалуй, лучше, чем в родном доме. Её родной отец, любящий её трепетно, всё же был диктатором, Змеем Горынычем, хоть и обращённым к дочери изрыгающей сладость головой, а эти сельские жители были выдержанные и доброжелательные ко всем.

– Никак не могу понять, как вы и Алексей Иванович можете быть в родстве с Максимом Ильичом, – сказала Белла Инне Леонидовне, когда та провожала её до остановки автобуса Москва-Новогорск. – Вы такие надёжные и воспитанные, учителя в третьем поколении, а он… это же крапивный мешок!

Инна Леонидовна вздохнула и сказала:

– Были и в нашей родне паршивые овцы. Но к Денисову это не относится. Если он вернётся, может быть, он вам об этом расскажет. Вы не сомневайтесь, Наташе будет хорошо здесь, мои родственники – очень хорошие люди. Вырастили Вариных двоих детей от первого брака, теперь вот общую дочь воспитывают.

См. «Письмо паршивой овцы»

Бальзаковский возраст Крошечки-Хаврошечки

Она со всхлипом вырвалась из сна. Сердце колотится, подушка вся мокрая от слёз. Нет, это только сон, вот он, Дима, спит рядом почти беззвучно. При свете уличных фонарей она вглядывается в его лицо. Хочется прижаться, но боится разбудить. Тянется рукой к тумбочке. Так, шесть часов, лучше встать. Если останется в тёплой постели, задремлет, а утренний сон самый глубокий, после него голова тяжёлая. Белла осторожно вылезла из-под одеяла, схватила халат и тапки и босиком выскользнула из спальни. Присела за кухонный стол, бездумно уставившись в тёмное окно. Год уже прошёл после похищения, и всё плохое забыто, вроде бы, без последствий обошлось. Но почему в последнее время, когда всё у неё благополучно, ей стали сниться кошмары? А потом встряхнулась и решила: а почему бы не уехать на час раньше? И стала собираться.

Они жили на два дома уже четвёртый месяц. На два Диминых дома. У него квартира в Уремовске, из которой она сегодня, в среду, выехала в свой Новогорск. А у него в Новогорске мама живёт в собственной трёхкомнатной квартире. Вот к маме он приезжает в пятницу вечером или в субботу утром, как получится, и здесь они проводит два дня, а в воскресенье вечером или в понедельник утром Белла уезжает с ним на свои законные понедельник и вторник. А потом возвращается в свой город и три дня проводит в собственном жилье. Не сказать, что ей нравится такая жизнь на перекладных. Но Дима…

Первым, кого встретила Белла после возвращения из Патриаршего домой, был Пирогов. Он налетел на неё в универсаме и схватил её за руку:

– Белла, отставить закупку продуктов, выручай!

И пришлось выручать. У него в «Арфе» на её бывшем месте организатора массовых мероприятий работал парень с театральным образованием, но безответственный. И у него случилась накладка двух мероприятий на один день. Белла взяла на себя детский праздник. Пришлось связываться с заказчиками, чтобы заменить фокусника, с которым молодой вовремя не договорился, на шоу мыльных пузырей. Артист ТЮЗа, который, как она знала, ещё год назад начал учиться этому искусству, сказал, что до сих пор у него не очень получается.

– Ничего, прорвёмся, – утешила его Белла. – Оденемся в клоунские костюмы, будешь шоуменом-недотёпой.

Ещё пришлось бывшего практиканта Серёжу, ныне учителя физики в двадцать третьей школе, припахать на роль фотографа, потому что штатный был занят на свадьбе. В результате получилась весёлая кутерьма на два часа, которой заправляли Белый клоун и Рыжий клоун. Большей частью пузыри у Рыжего не получались, только Беллу он с первого раза умудрился заключить в большой шар, а потом ещё под конец представления накрыл мыльным цилиндром друг за другом подряд именинницу и двух мальчиков, которые хуже всех себя вели. Кажется, присутствующие взрослые не поняли, что мастер-то не очень, они решили, что так и положено было по сценарию. А детям потом раздали самодельные трубочки и рамки, и они полностью использовали оставшийся мыльный раствор. Под конец, когда, казалось, сил ни у кого уже не осталось, Белла объявила дискотеку и скомандовала имениннице дёрнуть за верёвочку. Под потолком крытой террасы, где проходил праздник, висели шары из разноцветной гофрированной бумаги, с каждого из которых свисала верёвочка. Когда девочка дёрнула за верёвочку, шар порвался, и прямо ей на голову хлынул дождь из разноцветных бумажек. И дети с новыми силами кинулись срывать шары с потолка, и под музыку подымали охапки бумажек и расшвыривали их ногами, и прыгали по ним. «Ужасную дурь ты приготовила, но детям нравится», – сказал Рыжий клоун Белому клоуну и встал у дверей с пипидастром:

– А кто у нас домой уходит? А кого обмести?

Когда дети и родители разошлись, один из работников прошёлся по террасе с мощным садовым пылесосом для уборки листьев. Пирогов перехватил Беллу в холле:

– Деточка, как мне вас не хватало! Вы представляете, все два часа клиенты ресторана не отлипали от внутренних окон! Даже те, которые со свадьбы в малом зале! У меня четверо заказали детский праздник! Возвращайтесь ко мне, я наполовину зарплату увеличу!

И она вернулась. Марку она это объяснила так:

– Я мечтаю о школе, это моё призвание. И рано или поздно я в неё вернусь. А эта работа для меня как переключение. Я за последний год заработала столько, что могу ипотеку погасить, но всё же профессия гувернантки не для меня. Понимаешь, ребёнок – не чугунная деталь, которую выточил и отбросил. Поневоле прикипаешь к нему сердцем и начинаешь жить жизнью этой семьи, а это неправильно. И мало того, что ты с ними сближаешься, ещё и они начинают твои границы нарушать: и хозяйка начинает тебя использовать как дополнительную силу, и хозяин воспринимает как запасную жену. Нет, лучше в год восемь классов, в каждом из которых тридцать архаровцев. Такую толпу сердце не примет из чувства самосохранения.

А через две недели на очередной свадьбе, выбегая за реквизитом, она столкнулась с Димой. Это был солнечный удар! Это был отвал башки! Всё как в любовных романах: глаза при свете дня серые, в сумерках голубым отливают, тёмно-каштановые волосы густые и волнистые, пресс кубиками, плечи широкие, бицепсы накаченные. Высокий, Белла ему макушкой до плеча не достаёт.

– О! Куда это Крошечка-Хаврошечка летит?

– За коровой, вестимо, – отрезала Белла и побежала дальше по своим делам.

А к щекам жар прихлынул. И администраторша жара добавила:

– Белла, до чего мужик хорош! Не упусти!