Первый эксперимент

– Так уж и полностью? Вы сможете вывести его из комы? – Вставил свое слово я.

Хокана с супругом обменялись быстрыми красноречивыми взглядами. Похоже, этого они не планировали.

– Действительно, это не входило в наши планы. – Подтвердил переговорщик. – Но, дорогая… возможно в этом есть смысл. Если его не вывести из комы сейчас, в будущем у него снова могут развиться эти же болезни и…

– И его настойчивый друг больше не будет угрожать Александру! – Подхватила Хокана.

Они с обожанием посмотрели друг на друга.

– Мы сможем это объяснить нашим?

– Уверен, что да.

Хокана взмахнула щупальцами, совсем как тогда, на опушке леса, переговорщик. Только на этот раз в воздухе материализовались не цветы, а хромированная металлическая стойка с рядом полок, на которых лежали неизвестные нам с Оксаной предметы. Судя по всему – медицинские инструменты и препараты.

С верхней полки стойки Хокана взяла широкую стеклянную колбу с пробкой, доверху наполненную блестящими шариками разных цветов. Выбрала синий шарик, положила его на грудь пациента, с которой Оксана, повинуясь ее жесту, убрала простынь. Повернулась к нам.

– Хотите посмотреть изнутри?

Мы с Оксаной энергично закивали. Не каждый день предоставляется возможность увидеть, как пришельцы вытаскивают человека практически с того света. Переговорщик тоже пожелал последить за ходом операции.

Из пластиковой коробки со стойки Хокана ловко выудила три пары очков. Одни были такого же темно-синего цвета, как и те, которыми воспользовалась она. Их Хокана протянула мужу. Нам с Оксаной достались очки с черными стеклышками.

– Наши ученые и инженеры, с которыми вы встречались утром, изготовили их сегодня для вас. Эти очки предназначены для глаз человека. – Пояснила Хокана, помогая прилепить очки к векам.

Очень любезно с их стороны.

Надев очки, мы с Оксаной посмотрели друг на друга и я тут же отпрянул. К горлу подкатила тошнота. Непросто видеть девушку, которую ты знаешь и любишь как голубоглазую блондинку со стройной фигурой и ямочками на щеках, в виде ожившего существа без кожи из учебников биологии – с бьющимся сердцем, перекачивающим кровь, бегущую по кровеносным сосудам, сжимающимися и снова расправляющимися легкими…

Как из тумана до меня донеслись встревоженные голоса моих спутников:

– С ним все в порядке?

– Он такой бледный…

– Стоило предупредить заранее, что зрелище будет непростым.

– Вот, дайте ему, пусть вдохнет.

Мне сунули под нос ватку с нашатырем. Отцепили очки. В голове прояснилось.

– Я как-то не подумала, что это может вызвать шок. – Оправдывалась Хокана. – Александр, вам лучше? Простите меня.

– Это вы меня извините. Сам не ожидал.

Я взглянул на Оксану. Она выглядела вполне бодро и даже улыбалась. Похоже, зрелище оказалось непростым только для меня.

– Я медсестра, милый. – Сказала Оксана, верно истолковав выражение на моем лице.

Я кивнул. Еще успею постыдить себя за эту слабость. Еще раз понюхал нашатырь и взял у Хоканы свои очки. Главное не смотреть в них на Оксану, а вид мозгов приятеля лысого бармена меня шокировать до такой степени не должен.

Уже через несколько секунд я забыл об отвращении и во все глаза наблюдал за манипуляциями Хоканы. А точнее – за движениями крохотных роботов, деловито снующих по венам и артериям, мышцам и органам человека, жизнь которого на моих глазах пытались спасти пришельцы.

Синий шарик на груди больного, после прикосновения к нему Хоканы, рассыпался на пару десятков электронных существ, внешне напоминающих наших земных сороконожек. Только микроскопического размера и синего цвета. Сороконожки скользнули в ноздри пациента, пробравшись этим путем к нему в легкие. Посуетившись там, они остановились каждая на своей точке, и принялись быстро перебирать лапками.

– Нашли пораженные участки и восстанавливают их?

Хокана подтвердила догадку Оксаны и достала из колбы еще два шарика, на этот раз золотисто-желтого и зеленого цветов.

– Почистим ему кровь и подлечим пролежни.

Желтый шарик превратился в сотни малюсеньких головастиков, которые, пробравшись в кровеносную систему, бешено сновали по ней. Зеленый шарик рассыпался на множество паучков, занявшихся лечением пролежней. Мы с Оксаной наблюдали за их движениями затаив дыхание. Рядом переговорщик что-то гордо бубнил про высокие технологии.

Операция, или, вернее сказать, операции, продолжались около двадцати минут. По окончанию роботы-насекомые тем же путем покинули тело пациента и снова собрались в маленькие разноцветные шарики, которые Хокана поместила в разные колбы, наполненные какой-то жидкостью.

– Стерилизация. – Коротко пояснила она, убирая колбы на стойку. Щупальцем достала с ее полки тонкую прозрачную пластину размером с книгу и подвесила ее в воздухе над своим пациентом.

Пластина расправилась, подобно раскладушке, полностью накрыв пространство над больным. По ее поверхности побежали блестящие серебристые линии, через несколько мгновений сменившиеся надписью на инопланетном языке.

– Сканирование завершено. Лечение прошло успешно. Пациент здоров и скоро придет в себя. – Снимая очки, радостно сообщила Хокана. – Заодно ему привели в норму холестерин, нормализовали давление, частично устранили последствия курения, убрали поясничную грыжу и вылечили гастрит. Да, и по пути обратно вылечили два зуба.

****

К тому времени, как мы покинули больницу, предварительно устранив все следы нашего пребывания, на улице начало светать. В машине все оживленно болтали. Оксану интересовало, не испытывал ли больной болезненных или неприятных ощущений во время манипуляций. Меня же занимал вопрос, что подумает друг бармена, обнаружив чудесным образом ставшие здоровыми зубы. Оказалось, в мозги больного мини-роботы тоже заглянули, и про вылеченные болячки он и не вспомнит, считая, что их и не было никогда.

Мне, не выносящему стоматологов, оставалось тихо завидовать. А еще краснеть за то, как я опозорился перед всеми, надев очки. Зато своей девушкой я мог гордиться. Справившись с потрясением от первой встречи с переговорщиком, теперь она чувствовала себя как рыба в воде. С пришельцами общалась дружелюбно и непринужденно, не нервничала во время операции и не испугалась, когда Хокана предложила нам прямо сейчас, не откладывая, отправиться на космический корабль для встречи с делегацией инопланетян.

Мы согласились. Спать не хотелось совершенно, несмотря на то, что часы показывали почти пять утра. К тому же переговорщик под аплодисменты Оксаны сотворил нам кофе, оказавшийся весьма недурным.

Добрались быстро. На корабле нас окружили пришельцы, с любопытством разглядывающие Оксану. В щупальцах они теребили очки, явно горя желанием побыстрее приступить к изучению ее внутренностей. Сдерживали их только правила приличия. Глядя в их горящие глаза, Оксана, конечно, сообразила, что хотят инопланетяне, и с улыбкой заявила, что она совсем не против,чтобы ее осмотрели прямо сейчас, чем явно заслужила и их расположение.

Потом пришельцы посвятили нас в свои планы. Их было много, но цель была одна – попытаться сделать людей более дружелюбными. Так выразился переговорщик. Означало это, разумеется то, что космос предпочел бы видеть в соседях менее агрессивные создания. После решения о не уничтожении Земли, к нашей планете опять вспыхнул интерес. Десятки и даже сотни казирских ученых выдвигали свои идеи как сделать людей лучше. Специальная комиссия рассматривала их в порядке очереди. Пока же был одобрен один эксперимент, который решено было попробовать провести с землянами. Для людей эксперимент был безопасным – так считали пришельцы, которые захотели услышать наше мнение по этому вопросу. Мы тоже посчитали, что эксперимент является вполне безобидным. Настолько безобидным, что я даже усомнился в его эффективности.

Пришельцы хотели попробовать повлиять на человечество с помощью искусства и образования. Прекрасных картин, добрых книг, скорректированных учебников и прочих подобных вещей. Авторами картин и книг будем якобы мы с Оксаной. Фактически их напишут талантливые казирцы под руководством местных психологов. В их продвижении нам помогут. Мы с Оксаной станем популярными, для начала в пределах нашего города. А в учебники правки внесут незаметно для людей. Пришельцы тем временем будут копаться в мозгах доверчивых горожан, строить графики и диаграммы их мыслей и настроений до и после знакомства с нашим, а на самом деле инопланетным творчеством.

– Нууу, не знаю. – Разочарованно протянул я. – Все это, конечно, очень интересно, но вряд ли даст ощутимые результаты. – А не проще ли аккуратненько покопаться в людских мозгах в прямом смысле этого слова? Как вы это сделали минувшей ночью. – Простодушно добавил я.

В зале воцарилась тишина. Изумрудные и розовые глаза смотрели на меня с нескрываемым ужасом.

– Разве он не ознакомлен с положениями Межгалактической конвенции? – Громким шепотом спросил у переговорщика один из пришельцев мужского пола, судя по его зеленому окрасу.

– Знаком. – Удрученно ответил последний, очевидно пристыженный таким вопиющим поведением своего подопечного, то бишь меня. И почти простонал, повернувшись ко мне: – Александр, ведь я вам подробно о ней рассказывал! Мы не имеем права вмешиваться в организмы обитателей других планет. Тем более, всего населения. Только в исключительных случаях и по разрешению специальной комиссии.

– Да помню я. – Я пожал плечами. – Просто высказал свое мнение.

– Мы начнем с маленьких шагов. С гуманных шагов. С ненавязчивых шагов. В конце концов, все, собравшиеся здесь всегда являлись сторонниками землян и не одобряли планы по их уничтожению. Мы с вами все неспроста оказались здесь. И мы докажем, что люди лучше, чем кажутся.

По рядам пришельцев пронесся одобрительный гул. Я вздохнул. Пусть пробуют. Само собой, я в этом поучаствую. В любом случае ничего интереснее в карьерном плане на ближайшие годы у меня не предвидится. До знакомства с переговорщиком я работал обычным менеджером по продажам в компании торгующей бумагой и канцелярскими товарами, и вернулся туда же после окончания эксперимента, то есть месяц назад. Признаться, после участия в инопланетном эксперименте, продолжавшегося целый год, мое нынешнее занятие казалось мне невыносимо скучным.