Порядок слов

Порядок слов
Евгений Валерьевич Гришковец

Когда я думаю о том, как вы будете читать эту книгу, у меня возникает заветное желание, если не сказать мечта… Я хочу и мечтаю, чтобы вы захотели что-то из прочитанного пересказать или прочесть вслух жене, мужу, детям, родителям, друзьям, коллегам, каким-то людям, которым, по вашему мнению, будет важно и нужно это услышать… От вас.

(Е. Гришковец)

Книга содержит нецензурную брань.

Евгений Гришковец

Порядок слов

© Евгений Гришковец, 2024

© ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024 КоЛибри

* * *

Книга «Порядок слов» представляет собой сборник весьма разнообразных литературных замыслов, которые удалось уловить, осмыслить и записать…

Не знаю, как у других литераторов, а у меня замыслы приходят неожиданно и чаще всего в неподходящие для писательской работы моменты: в дороге между городами, когда машину трясёт, в аэропорту или в самолёте во время ночного рейса, в минуту, когда куда-то спешу, в последний момент перед выходом на сцену или когда я, смертельно уставший, засыпаю или, наоборот, маюсь под утро бессонницей…

Как много замыслов не доживают до конца дороги, до удобной минутки, до передышки или до рассвета! Забываются, улетучиваются… От них остаётся только досада и упрёк, мол, как ты мог забыть, не записал хотя бы коротко, поленился, упустил… И эти замыслы не возвращаются. Никогда! Сколько не возбуждай память, сколько не напрягайся…

Но в эту книжку вошло то, что удалось уловить и удержать. Хватило сил, упрямства и настойчивости достать блокнот, подняться среди ночи и что-то накалякать на листочке, чтобы с утра прочесть и восстановить явившуюся мысль, или включить в самолёте лампочку, разбудить соседа, но записать на салфетке или на клочке гигиенического пакета краткие тезисы полученного невесть откуда сообщения, или запомнить увиденное или услышанное и рассказать кому-то об этом… А если рассказал – считай, написал.

В этой книжке собрано и то, что было адресовано и посвящено только друзьям, а потом стало шире и больше сугубо дружеской компании. В ней есть короткие высказывания и развёрнутые размышления. На её страницах всё тщательно выверено и сформулировано… Чтобы её было легко и весело читать. Легко и весело!

Когда я думаю о том, как вы будете читать эту книгу, у меня возникает заветное желание, если не сказать мечта… Я хочу и мечтаю, чтобы вы захотели что-то из прочитанного пересказать или прочесть вслух жене, мужу, детям, родителям, друзьям, коллегам, каким-то людям, которым, по вашему мнению, будет важно и нужно это услышать… От вас.

Монолог-концерт

Учили всему

Нас учили всему. Чего не коснись – нас всему учили. Единственное, чему нас не учили, – это жить.

Нас учили, как держать вилку и ложку, учили, как есть. А что есть – не научили. Нас просто кормили.

Нас учили читать и писать. Нам диктовали диктанты и совали в руки книги. А что писать, как, что и когда читать – не научили.

Нас учили избегать подонков и жуликов, а как их распознавать – не сказали.

Родители нас учили не врать, а авторитетные ребята в школе и во дворе учили, как обманывать родителей.

Нас учили так, что мы сами хотим учить своих детей иначе. Пытаемся, а не получается. Не получается, потому что не умеем. Но скрываем это. Делаем вид, что умеем и учить, и жить…

И более всего раздражаемся и даже ненавидим тех, кто нас жизни учит. Политиков, аналитиков, экспертов.

И ничто не звучит так страшно, как обещание, а точнее, угроза: «Жизнь тебя научит!»

Глупости

Как много и как часто в вежливости или даже участии проявляется бестактности и даже грубости! Но прежде всего глупости…

Масса глупостей закреплены в поведении и языке. Глупостей, которые мы повторяем и повторяем, не будучи в состоянии понять и осознать их бесполезность, тщетность, а главное, контрпродуктивность.

Например… Когда и при каких обстоятельствах мы говорим или слышим предостережение «Осторожнее!»?

Когда кто-то рядом поскользнулся, оступился и чуть не упал… Или упал. Мы машинально восклицаем: «Осторожнее!»

Когда встаёшь с места в самолёте и звонко стукаешься головой о полку, кто-то непременно скажет: «Осторожнее!» Схватился за горячую кастрюлю, уронил бутылку или упаковку яиц в магазине, пролил на себя кофе, споткнулся о незаметный и подлый порожек – «Осторожнее!».

Это предостережение всегда звучит после того, как что-то уже случилось. Звучит это глупо, а порой даже обидно… Мол, где вы были, куда смотрели секунду назад… Нужен мне теперь ваш совет и внимание!.. Нет, чтобы посочувствовать… Сами будьте осторожнее!..

Нет большей глупости, чем разгневанному человеку сказать: «Успокойся!»

Пробовали крикнуть вечером в окно шумной компании, которая веселится во дворе: «Ну-ка тише тут!»? И каков результат?

Не надо, нельзя говорить яростно спорящим: «Нашли из-за чего спорить! Ещё подеритесь!» Такое вмешательство только подливает масла в огонь. Но гнев будет обращён на встрявшего. Это кто тут такой умный нашёлся? Кто тут назначил себя судьёй? Кому это наша дискуссия кажется глупой и мелкой?..

Что может быть глупее и взрывоопаснее фразы: «Чьи это дети? Ваши? Утихомирьте их!»

Кого могут успокоить и поддержать слова: «Не раскисай!» или «Возьми себя в руки! Начни мыслить позитивно!». Не правда ли, хочется убить? Ну или как минимум чем-нибудь бросить.

Что может быть контрпродуктивнее обращения, произнесённого самым добрым и участливым тоном: «Мне кажется, тебе уже хватит, не пей больше!»

Справедливость

В нас сильнее, чем в любых других народах, содержится чувство справедливости. Коренится оно в нас, часто бурлит, вскипает… Но и прячем мы его время от времени так глубоко, будто и нет его вовсе, прикрывая спесью, гордыней и чувством превосходства…

Приспичило, например, к врачу, а знакомый завотделением или старшая медсестра в отпуске… Идёшь общим порядком, сидишь в очереди со смиренными на вид бабульками… записался на время, а всё равно очередь…

А тут кто-то шасть мимо всех с невидящим вокруг себя взглядом и мордой топором к кабинету… Тихие бабки вдруг на дыбы: «Куда без очереди?! Мы тут с утра сидим из-за таких вот!..» И ты тут же подскакиваешь и громче бабок: «Здесь, между прочим, очередь! Вам на какое время?.. Конец очереди вон там…» Вскипает бунт…

Но из кабинета выглядывает строгая дама в халате: «Ну-ка, что это здесь у меня, кто тут недоволен?.. А вы проходите, проходите, не обращайте внимания… И чтобы тихо тут!»

Бабки затихают, и ты тоже… Сидишь, кипишь, ворчишь вместе со старухами, мол, житья никакого из-за таких… Всё у них схвачено, а ты тут хоть сдохни…

А приходишь по звонку, проходишь через очередь как ледокол, открываешь кабинет без стука, не глядя на вскипевшую очередь, закрываешь за собой дверь и, любезно здороваясь с врачом, делаешь движение головой и жест рукой, мол, что за люди?! Неужели не видят, кто пришёл… Что за склочный у нас народ!

Стоишь в пробке с поворотом перед перекрёстком, а светофор пропускает всего по две-три машины, а мимо тебя проезжает кто-то и нагло лезет впереди в твой ряд… И кто-то уступает. Ты давишь на клаксон, материшься: «Ну конечно… самый хитрый нашёлся… Уроды, мать их!»

Или стоишь в очереди к шлагбауму, вереница длинная, на входе пропускают медленно, и вдруг кто-то без очереди – и открыли мгновенно… Кипишь, злишься, жаждешь справедливости…

Но неожиданно познакомился или породнился с начальником автоинспекции или замом мэра с возможностями… Появилась у тебя бумажка или верный номер телефона… И уже сам без очереди, да с возмущением, если не пропускают или долго не открывают шлагбаум, мол, что за х… их что, не предупредили?!

В аэропорту проходишь досмотр, а перед тобой мужик, явно редко летающий, звенит и звенит в раме…Ремень не снял, потом часы, потом ключи… «Сколько можно других задерживать? Ясно же сказано, металлические предметы на ленту… Посмотрите, сколько людей ждёт… Дома надо сидеть…»

А сам зазвенел, заставили разуться, а потом открыть сумку – ворчишь, мол, всегда проходил, а тут докопались…