– Ночь… уже девятая ночь…
– Когда же Симбирск?.. Я еще успею уснуть?.. О чем ты всё вздыхаешь? Мне очень хорошо… Я скоро выздоровлю…
Раскрываю глаза, смотрю на потолок, обвожу взором стены и удивляюсь. Незнакомая комната, белая с голубым; раскрытое окно, большое, светлое окно; в окно смотрит голубое небо, видны верхушки зеленых берез… Поют птицы за окном и кудахчет курица… Странно! Что такое со мной случилось? Где я и как сюда попал? Серое, не мое одеяло… И ноги точно не мои: длинные-длинные. Где-то медленно выбивают маятником часы…
– Ты проснулся…
– Мама!.. мама!.. Ты…
– Не говори, доктор не велел разговаривать…
Доктор?.. Да, да, да… Вспомнил: ведь я болен, в больнице…
– Славу Богу!.. Слава Богу!..
– Мама… Где мы?.. в Симбирске?
– Да.
– Приехала Зоя?..
– Не говори же… Спи больше.
– Я не хочу спать… Скажи про Зою!..
– Она здесь, в Симбирске.
– Позови ее ко мне…
– Доктор не велит…
– А я хочу…
– Ты плачешь… Ах, ты, Господи!.. Вредно волноваться, а ты…
– Пришли ко мне Зою!
– Ну, спросим доктора: он велел подождать. Может быть, разрешит.
– Попроси его… Ей-Богу, я скорей выздоровлю!.. Даю вам слово…
– Вот наказание!.. Я пожалуюсь, если будешь разговаривать…
Я уткнулся в подушку и тихо плакал, как обиженный маленький мальчик. И чувствовал я себя как маленький мальчик: сердился на маму и хотел назло ей умереть. А когда растворилась дверь и гулко прозвучал строгий голос доктора, обходящего всех больных в сопровождении фельдшерицы, я испугался и притих, притворился спящим и боялся, что мать будет на меня жаловаться доктору.
– Ну-с, молодой человек, как наши дела?..
– Капризничает он…
– Оставь, мама!
– Требует невесту…
– Эге!.. вон он чего захотел. Это хороший признак. Ну-ка, жених, сядьте, я послушаю… Температура?
– 36,7.
– Отлично. Повернитесь, жених, спиной!.. Вот так.
– Время ли теперь думать о женитьбе…
– Да-с, придется еще полежать… А пожалуй и того… на юге пожить… Дышите глубже! Еще!.. Хорошо, в общем хорошо. А жениться всё-таки рано. Это, молодой человек, всегда успеется.
– Я прошу, доктор, не жениться, а только дать мне свидание с невестой.
– Денька через три-четыре… и то при одном условии… на приличном расстоянии… Смотреть друг на друга можно, а приближаться – никоим образом…
– Через два дня… А раньше?
– Я сказал, не через два, а через три-четыре. А впрочем, завтра увидим. Главное – не волноваться…
– Если не пустите, я буду волноваться гораздо больше, доктор. Нельзя ли завтра!.. Ну, хотя послезавтра!.. Мы не видались целую вечность.
Утро вечера мудренее… Завтра увидим, а не увидим, так посмотрим.
Доктор пошел прочь, мать – за ним. О чем-то они тихо разговаривали в дверях, а я лежал и улыбался во весь рот: скоро увижу, наконец, мою Зойку, мою прекрасную любимую Зойку… Какая она стала?.. Господи, как я счастлив!
– Мама, что сказал доктор? Можно завтра? да?
– Можно завтра… А потом советует пожить в Крыму до осени…
– Ура… О чем же ты грустишь и вздыхаешь?.. Всё идет прекрасно…
– В Крым надо… Напрасно я отправила тысячу назад, Калерии…
– Мы обвенчаемся и вместе поедем в Крым… Господи, как это великолепно!..
– Лежи, не вскакивай на постели! Нельзя.
– А какой теперь месяц?
– Завтра – первое мая…
– Неужели – май? Не может быть!
– Май. Лежи же, Христа ради…
– Лежу, лежу… Всё лежи да лежи… Надоело уж…