– Вот тебе бабушка и Юрьев день? – вольно перевел он моё отчаянье.
– Я посеяла ключи. Оля Волкова, радость моя, сходи к Зинаиде Ивановне, попроси запасные.
– Я? Почему снова я? – кукольно надула свои красивые губки девушка.
– Потому что у тебя длинные ноги и красивая походка, детка, – поддержал мою инициативу Ложкин, помогая мне снаряжать растерзанную сумку.
– Севка, не подлизывайся, – сказала я ему шепотом. – Списать не позволю. Так что напрягай свои извилины в сторону учебы, а не в сторону подхалимажа.
– Перед смертью не надышишься, – тяжело вздохнул парень.
Зинаида прискочила с ключами сама и сказала назидательно:
– Что же это вы, Мария Ивановна, третьи ключи за полгода? Нельзя быть такой рассеянной.
Я шваркнула сумку на стол и угрюмо уставилась за окно на залитую солнцем клумбу. На самом деле, третий раз теряю ключи.… А это значит, что домой мне сегодня попасть предстоит с дополнительными телодвижениями. Можно, конечно, понадеяться, что связка железяк все еще мирно дожидается меня где-нибудь в загаженном углу…. Я барабанила пальцами по стеклу и напрочь забыла о своих учениках.
– Марь Ванна…
Придется ехать к Танюхе за запасными ключами. С некоторых пор мы ими обмениваемся.
– Марь Ванна…
Стойкий гул моего выпускного одиннадцатого класса требовал внимания. Я повернулась к своим оглаедам и деловито воскликнула:
– Тре бьен!
В общем, жизнь завертелась в привычном ключе. И вертелась до 16.30, не отпуская меня ни на минуту. Я так и не нашла времени наложить макияж на лицо. А потом подумала: Данька далеко, а Танька любит меня и такой. И нет причин, по большому счету, выглядеть иначе, чем «одичавшая климакстеричка».
Я хотела двинуть к Татьяне сразу же, но тут наткнулась на зареванную Олесю Петушкову, молоденькую преподавательницу химии, пришедшую к нам два месяца назад.
– Он мне говорит: ты денег зарабатываешь меньше, чем уборщица на Рязанском вокзале. А с такими данными можно за ночь столько заработать…
Мне дела не было до «петушковских» переживаний. Да и жизни учить кого-либо дело бесполезное и неблагодарное. Только Танька раньше, чем к 8-ми домой не объявится, а время убить чем-то надо. Я посидела с Олесей в маленьком кафе под раскидистыми липами, выпила кислющее «Шарданэ» и выслушала перипетии её мексиканской страсти во всех подробностях. Девчонка в конце развеселилась и плавно перешла со мной на «ты».
– Что мне делать-то?
Похоже, у меня спрашивали совета, как у более мудрого и компетентного товарища.
– Пошли его к черту, – сказала я истинную правду. – Он сам сможет заработать таким образом в два раза больше, чем ты.
– Да он мне все зубы повыбивает за такие слова, – весело заверещала Олеся.
– Тогда огрей его бутылкой по голове и выбрось с балкона.
– Я на первом этаже живу…
Мы смеялись до колик в животе и расстались вполне довольные друг другом. Олеська выпустила пар и пошла умасливать своего привередливого бойфренда. А я благополучно скоротала время и чапала к Татьяне в занимавшихся сумерках, поглядывая по сторонам вполне добродушно. Суматошный день, Слава Богу, подходил к концу. Впереди меня ожидает тихий вечер в обществе лучшей подруги.
Ах, как я ошибалась!
Глава. 3
Остановка встретила меня цветистой бранью. Рулады были изощренны и даже литературно насыщенны. Я с интересом огляделась. Недалеко от пластиковой будочки «сдох» серебристый «мерс». Водитель несколько раз пнул колесо и, чертыхаясь все так же вдохновенно, вытянул из салона приличных размеров сумку. Закрыл машину уже в полной тишине, смирившись со своей участью. А потом с завидной прытью ринулся к подъезжавшему автобусу.
«Эка, приперло мужика», – подумала я, включаясь в начавшийся спринт среди потенциальных пассажиров маршрута № 7.
Все лезли вперед и яростно толкались, из чего следовало, что автобус ожидали нескончаемо долго. Виртуозный матерщинник вломился в заднюю дверь одним из последних и шваркнул сумку себе под ноги. Я уже взялась за поручень, но получила такой тычок в бок, что едва не завопила. Длинный парень с наголообритым затылком отшвырнул меня, как шелудивую собачонку.
– Козел! – процедила я сквозь зубы и, согнувшись пополам, вспрыгнула на подножку в последнем усилии.
А двери уже плавно начали закрываться. В результате я оказалась в салоне, а моя юбка веселым парусом трепыхала снаружи, зажатая створками. Я приплющила щеку к дверям и услышала впечатляющий треск. Бедру моему стало немного прохладнее, и я стрельнула глазами вниз. Ущерб был максимальный: шов надорвался до самого пояса, выставив кокетливо черное кружево моих трусиков. Одно неловкое движение и мне придется кричать в лица заинтересованных пассажиров: «Улыбнитесь, вас снимала скрытая камера!».
А наглец, из-за которого произошло глупейшее событие, стоял прямо перед моим носом, поскрипывая кожаными штанами. Ему отчего-то было маетно. Руки беспокойно шарили по карманам, он топтался и ворочался, норовя при этом окончательно размазать меня по дверце. Потом пальцы добрались до бритого затылка, и принялись сосредоточенно скрести.
«У козла – блохи!» – охнула я.
Представив себя полуголой и вшивой, вынужденной еще минут 40 трястись в общественном транспорте, я взъярилась и под видом неосторожного движения въехала локтем мерзавцу по причинному месту.
Эффект превзошел все мои ожидания. Парень побелел лицом, но хватался отчего-то не за свои гениталии, а за ухо.
Благодарению Бога, автобус затормозил, и дверцы открылись. Я крутнулась, чтобы сбежать, но не успела. Крепкий тычок выдворил меня на тротуар быстрее, чем я предполагала сделать сама. Жесткие пальцы вклещились в мой локоть, а свирепый шепот «что ж ты делаешь, сука?» заставил проявить некоторое беспокойство.
– Простите меня, я не хотела, – залепетала я невразумительно. – Нечаянно получилось.
Козел меня не слушал. Он стремительно вышагивал куда-то, волоча меня вслед за собой. Приближающийся сквер темнел густыми кустами и энтузиазма мне не прибавил.
– Никуда не пойду! – взвизгнула я испуганной крысой и попыталась упереться конечностями на манер упрямой лошади.
Никак не ожидала, что в его худощавом теле таится такая силища. Остаток пути до затененной скамейки я преодолела по воздуху. Причем, парень при этом даже не перестал дышать ровно и глубоко.
– Замолкни, – он бухнулся рядом, придерживая меня за плечи, как будто в любовной неге.
Глаза, сокрытые под темными очками, пугали меня еще больше. Я пыталась разглядеть спрятанные «зеркала души», чтобы уяснить, к чему быть готовой, но только натыкалась на свои выпученные зенки. И тут спокойствие снизошло на меня.
«Машка, готовься к самому худшему, а надейся на лучшее»
– И что будем делать? – спросила я вполне мирно, стряхивая тяжелую длань со своего плеча.
Он все еще был полон беспокойства. Глаза, невидимые для меня, шарили где-то вдалеке.
– Оттрахаю тебя, – сказал небрежно, особо не задумываясь.
– Тогда не затягивай с этим, – посоветовала я. – Мне ещё к Таньке заскочить надо.
Вот тут он осатанел. Вцепился в мои плечи, встряхнул, как сноп прошлогоднего сена и злобно прошипел, обдавая запахом мятного «орбита».
– Крутая бабенка, да? – и смазал мне ладонью по морде.