Узы Севера и Юга

– Нет, я не стану! Ты отдыхай… – Грейс слышала в интонации Эранора сонные нотки, и это было до ломоты в груди умилительно. Она не видела ранее, как засыпает принц. Не видела, по сути, и сейчас, ведь он ровно дышал в её макушку, прижимая принцессу к своей груди, как драгоценное сокровище. Она не двигалась, чтобы не потревожить его покой. Маленькие теплые ножки прижались под одеялом к крепким мужским ногам, согревая принца. В этой комнате без камина он явно не страдал от холода и так, а Грейс же, наоборот, будто излучала тепло.

После этой фразы Эранор что-то мямлил про оленей, совсем сонный, а спустя немного времени и вовсе замолк, проваливаясь пока только в дрему, а не глубокий сон, но на окружающее он уже не реагировал. Впервые принц засыпал так легко и даже без алкоголя, ведь призраки прошлого не терзали разум.

Маленькая идиллия возникла в комнате принца Эранора. Грейс, прижатая крепко к груди засыпающего принца, чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Она отдалась по любви, тому, кого избрала сама. Он был нежен и осторожен, кроме того, страсть и наслаждение, которое Грейс ощутила, было поистине упоительным. Рядом верные друзья в лице Уила и Ёр. Хауфо не станет осуждать за то, что принц и принцесса так сблизились. Хрон был добр к Грейс, будто он её родной отец. Даже после посягательства на жизнь Элеманха, король остался жив и, как сказала Урд, скоро поправится. Но даже так, глядя на пляшущие на стене, сквозь щель меж шторами огни, Грейс понимала, что это счастье очень хрупкое.

Усталый принц очень быстро уснул, а вот к Грейс сон не шел. Она лежала, слушая его дыхание, и думала обо всем, что случилось. О падении короны отца в Эритрее, об отравлении, о трупе Аноры. В кошмарах он являлся Грейс посиневшим, одеревенелым, все еще лежащим там, в галерее. Пусть и звучит, будто бред, но… страхи есть страхи. Грейс беспокоило то, что её руки в крови, а иногда казалось, что она слышит пронзительный визг, проклинающий её.

Эти мысли стали нормой за прожитые в Фирнене дни. Но теперь к ним прибавились мысли об отравлении отца. Думать о нем не хотелось, так что Грейс насильно переключила себя на пережитые мгновения встречи с Эранором и любви. И поэтому тоже не хотелось отпускать день и засыпать.

Было смутное чувство, будто с рассветом все вернется на круги своя. За этими думами Грейс и не заметила, как заснула. Но сон был, на удивление, спокойным. Обычно Ёрдис приходилось перестилать постель Грейс по утрам, ведь она так крутилась, что стягивала под себя простынь и одеяло. Сегодня же она не шелохнулась за ночь, будто приклеенная. И снилось Грейс ровным счетом ничего. Так что, поутру, она проснулась, как обычно полагается жаворонку, первой и, первое, что она увидела – мерно вздымающаяся грудь принца.

Как будто ничего не изменилось. Как будто только прикрыла глаза и открыла снова. Она любовалась лицом спящего северянина. Какой он, все-таки, красивый. Умиротворенный, спокойный и беззащитный.

Тихонько двинувшись, принцесса высунула ноги из-под одеяла – дубак! Тут же засунув её назад, снова закрыла глаза. Она наслаждалась этим моментом тихого счастья и уюта. Под мерное дыхание Эранора Грейс ещё подрезала немного, но заснуть глубоко и надолго не выйдет, полностью отдохнувшее тело требовало бодрствования.

Грейс осторожно выбралась из-под руки Эранора, села, осматривая комнату. Первым делом ей хотелось позаботиться о принце, как он вчера заботился о ней. К тому же, он ранен и так напрягался, даже на руках её носил. Все бы ничего, но решительность девчонки охладило отсутствие какой-либо одежды. Её платье осталось лежать в гостиной с камином, а расхаживать в рубашке принца по замку – плохая идея, тем более, довольно прохладно. Так что Грейс, чтобы убить время, согреться и развеяться, решила заняться йогой – привычной утренней практикой. Вот она соскользнула на ковер. Раскинула руки. В просвете сквозь ткань рубашки угадывается её стройный силуэт. Она чувствует, что ноги болят от напряжения, мышцы бедер сводит, низ живота тянет, но есть способы расслабить тело и Грейс начала с дыхательной гимнастики, а уже потом растяжка и все прочее. Она не знала, что Эранор оставил Уилу послание, но решила ждать, пока принц не проснется сам от того, что полностью отдохнул и восстановился.

Сквозь щель между занавесками пробивался луч холодного света. Размявшись, принцесса набросила плед и пошла посмотреть в окно. С высоты башни Эранора открывался прекрасный вид на сонные горы, укатанные сизой дымкой тумана. Томная зелень изумрудных лесов манила взгляд. Казалось, что день будет довольно тёплым по меркам Севера. Было бы здорово сходить прогуляться вместе.

Эранор ведь сказал Грейс, что она может делать в Мимуре что угодно. В каменном гиганте теперь …ее дом? Если отбросить все мысли о многострадальной Эритрее, о семье Хокк, лишившейся трона и мятеже , но её жизнь ведь теперь наладилась?

А прогулка – сущая мелочь. Ещё Грейс хотелось упражняться в обращении с оружием, посещать библиотеку, разбить сад в оранжерее и просто быть с Эранором каждый день. Засыпать вместе и просыпаться, пожениться, наконец, стать семьёй!

Но это стало недостижимой мечтой. Кронпринц не может жениться на девушке без титула. Это уже слишком. Брак и так был мезольянсом, а теперь что скажут люди?

Придется бороться с захватчиками, освобождать Юг и возвращать трон Элеманху Хокк. Будет новая война, Грейс понимала. Примирить Ровену с Севером нет никакой реальной возможности. Эранор, наверняка, настроен будет решительно, а сама Грейс… Не знала, как будет поступать правильно.

Отойдя от окна, принцесса двинулась по комнате принца, осматриваясь в ней, будто впервые. Задержалась у стола, изучая вкусы Эранора и Хауфо. Пошелестела бумагами, рассмотрела карты. Таких она не видела раньше! Здесь и бескрайние просторы тундры, и густые леса, и побережье, вылизанное холодным океаном. И все новое, интересное, манящее.

За минувшие дни в Каменном гиганте Ёрдис немало рассказала своей госпоже о Мимуре и его окрестностях. Но за стены замка принцесса не выходила, ждала своего принца назад!

Окончательно замерзнув, Грейс закончила путешествие по личному пространству Эранора. Был бы здесь камин, было бы не так холодно, конечно. Она вернулась к кровати и осторожно забралась под одеяло, поджимая ножки, чтобы согреться.

Глава VIII

– Эй… эй, Грейси, – шепот принца над ушком вернул принцессу в реальность. Кажется, она пригрелась и снова задремала, вопреки своему южному обычаю ранних подъемов.

– Доброе утро, милая, – Эранор, умиленный заспанным личиком Грейс, обнял её одной рукой и поцеловал в носик, – вставать пора.

– Умм… – Грейс потянулась, зевнула и почесала теплую щечку, медленно открывая глаза, – доброе утро…

– Элеманх пришел в себя. Отец зовет нас на завтрак, – принц озвучил информацию, которую только что получил от Хауфо. Через которую к Эранору обратился Хрон. Запутанная цепочка, но королю было легче дойти до кошки, чем подняться в его башню самому или ждать, пока поднимется лакей.

– Отец уже очнулся? – переспросила Грейс, бросив взволнованный взгляд на Эранора, – тьо Урд же говорила, что проспит два дня. Слава богам! Значит, он оказался сильнее яда.

– Тьо? – Эранор вскинул бровь.

– Тьо-тушка… – пояснила Грейс, улыбаясь.

Какая она к черту тетушка? Это злобная старуха, ведьма, гадина, змея и так далее. У Эранора был достаточно богатый словарный запас, чтобы описать Урд. И «тетушки» там точно нет. Единственная положительная черта Урд – верность. Самой себе, конечно же, но у нее достаточно твердые принципы и убеждения, которые ни в кое разе не идут вразрез с интересами Фирнена. Она никогда не предаст свое королевство и всегда будет действовать  его интересах. Поэтому она помогала Элеманху без вопросов и обсуждений. Так же она спасет Хрона, если что-то произойдет, и как только Эранор станет королем, Урд будет первая, кто поклянется ему в верности. Это пока Эранор  принц, старуха пытается убрать его с дороги, а когда его коронуют, Урд, словно собака, посаженная на цепь, ни за что не предаст собственные убеждения, даже если сильно ненавидит Эрна. А что касается улучшения самочувствие короля Эритреи, так это только слова женщины, которая ставила на свое противоядие, Эрн же больше ставил на магию Хауфо. В прямом смысле ставил – Урд проспорила ему тысячу золотых.

– Забавно! – принц усмехнулся, придавив лицо Урд, если вдруг южанка назовет её так в лицо, – ты её балуешь.

Пусть Эранор и не жаловал тетку, для Грейс она не сделала ничего плохо, принцесса едва её знала и относилась в равной степени почтительно, как и ко всем членам семьи жениха. В минувшие дни никто не проводил принцессе экскурс по фамильному древу Фирнен. Эранора не было рядом, Хрон ничего плохого о семье говорить не стал бы, а Хауфо была очень занята своими переживаниями. К слову, Грейс никто не обижал, и она ориентировалась лишь по своим впечатлениям.

– Так значит, пора вставать?

– У тебя разве ничего не болит, а, крошка? – Эранор крепче сжал принцессу в объятиях, – поваляемся еще! И пусть весь мир подождет!

– Ну, нет! Так нехорошо! Мы не можем заставлять короля ждать. Тем более, отец пришел в себя! – извернувшись, как уж, принцесса выскользнула из-под одеяла, поёживаясь от холода. И в этот самый миг дверь покоев принца отворилась.

– Аах?!

Уильям покраснел до коников ушей, когда увидел принцессу в покоях господина так рано утром, да еще и в его рубашке. Он открыл рот, желая что-то сказать, закрыл его и тут же захлопнул за собой дверь, выбегая прочь.

Обнаружив на двери своей комнаты записку, оруженосец не понял, зачем принцу одежда Грейс. Еще и это “принесите”, а не “принеси”. Значит, Эранор ждет двоих: Уила и Ёр. Остаётся вопрос; зачем? Уже зная, как вспылил Эрн ночью в зале, они решили не испытывать судьбу. Ёр нашла подходящее для Грейс платье и всучила его Уильяму, который пошел относить его принцу. Она обещала подойти сразу после того, как поможет принцессе. У них даже в мыслях не было того, что те, кому они служат, могут быть вместе!

– Там…там…это…она…я ничего не видел! – он оправдывался перед Ёрдис, которая уже прибежала из пустых покоев принцессы, все поняла, но не успела остановить Уильяма. Зато то, как Уил хлопнул дверью, окончательно разбудило Эранора.

– Прекрасное начало прекрасного дня… – пробормотал принц. Он не любил ранние подъёмы и суету.

Ёрдис в этот момент приоткрыла дверь и заглянула внутрь. С Уилом разговаривать было бессмысленно, он в смятении и полон смущения, так что ничего адекватнее “бе-ме” из него не вытянуть.

– Грейс? – Ёрдис выглядела ошеломленной, столкнувшись с подругой в покоях принца, и едва ли она не понимала, почему Грейс здесь.

Принцесса улыбнулась подруге, смущенно оправляя подол своей импровизированной ночнушки. Карие глаза светились счастьем, какого еще северянка не замечала за принцессой ранее. Конечно же, опытной Ёр ни о чем не нужно говорить, но Грейс хотелось поделиться с ней. Наверное, это будет позже.

Служанка принесла с собой из покоев Грейс теплое коричневое платье и накидку. Прямо в спальне Эранора, отойдя к окну, девушка скинула мужскую рубашку на руки Ёр и облачилась в платье, сунула ножки в мягкие полу-сапожки, завернулась в накидку. И как раз, когда подоспел Уил с кружкой воды для принца, Ёр колдовала над прической Грейс, усаженной на стул, расчесывала её длинные, местами спутанные волосы. Удивительно, но вопреки всем прогнозам, утром она была бодра и полна сил, а Эранор наоборот. Словно маленькая любовница иссушила принца и вымотала.

Эранор, вместе с которым проснулась и боль, ломота во всем теле, особенно в ребрах и пояснице, завалился на спину и прежде, чем укутаться в одеяло с головой, будто это могло спасти от предстоящего шума, крикнул:

– Уильям, принеси воды!

Уильям, который слышал этот приказ, засуетился. Но Эранору все равно не суждено было доспать это утро так долго, как он любил. Он выглянул из-под одеяла.

– Скажите, что я опоздаю.

Эрн настойчиво укутался в одеяло, уйдя в него с головой. У него тянуло каждую мышцу, совсем не хотелось вылезать из постели. Да и ему даже вообразить больно, как сейчас будут отдирать бинты от тех ожогов, которые вчера закровили. Уж лучше оттянуть этот момент настолько, насколько получиться. Каким бы он ни был сильным, боль он испытывает, и она ему совершенно не нравится.

Высока прическа, какая была в моде при дворе Фирнена шла Грейс, открывала шею, на которую засматривались многие кавалеры при дворе. Поблагодарив умелые руки Ёр, принцесса приблизилась к постели Эранора.

– Ты хочешь, чтобы я ушла вперед? – по взгляду было очевидно, Грейс надеялась покинуть башню вместе. И она не понимала сейчас, почему принц, может пожелать разделиться теперь, – я бы могла помочь! Помнишь…я тоже могу быть твоей…служанкой…

Последние слова Грейс сказала, густо покраснев, отводя глаза к окну. Ей так хотелось поухаживать за Эранором и побыть с ним еще немного больше наедине, что она забыла даже, что тут Ёр и Уил, и теперь смущалась этого откровения так сильно, что поспешила ретироваться с глаз свидетелей.

– Хотя, я передам королю Хрону, что ты скоро будешь…

Круто развернувшись, Грейс выпорхнула из комнаты Эранора в коридор, поспешно направляясь, куда глаза глядят, стараясь остыть. Нет, непонятно, как им теперь вести себя на людях и как быть. Все же, подобное для Фирнена совершенная норма. Так как ведут себя люди, у которых есть подобная связь в обществе?