Мальтийский рыцарь

– Когда ты сама станешь матерью, то поймёшь меня, – неожиданно Изабель обняла дочь. – Я очень хочу, что бы вы, мои дети, были счастливы.

– Тогда простите Шарлотту д’Эворт!

Мать Камиллы сразу нахмурилась:

– Но при чём тут мадемуазель д’Эворт?

– Мой брат любит её.

– Только этого не хватало!

– Вам ведь всегда нравилась Шарлотта!

– Моя покойная сестра, графиня де Оре, очень доверяла ей, и я – тоже. А эта девушка не оправдала моего доверия и предала память моей сестры.

– Простите, матушка, но я не могу согласиться с Вами. Шарлотта поступила так из любви к своему брату. К тому же, на месте Констанцы я бы тоже сбежала от Жана Робера.

– Если ей не понравился мой племянник, она могла бы просто отказать ему!

– И снова оказаться в монастыре?

– И всё-таки, я не могу простить её!

– Мадемуазель де Морле всё равно, простите Вы её или нет. Да и она нам чужая по крови. А вот Шарлотта – внучка Вашего брата, барона де Монбара. Если бы Вы прочитали её письмо, то поняли бы, как она сильно переживает из-за своего поступка!

– Я мечтала не о таких брачных союзах для Ипполито и Лоренцы!

После слов Изабель в зале воцарилась тишина. Немного успокоившись, она сказала дочери:

– Подай-ка мне персик. Что-то в горле пересохло.

Но едва Камилла протянула руку к серебряному блюду на столе, как её мать спросила:

– Что у тебя блестит на правом запястье, под кружевом?

– Стеклянные бусы – я ношу их вместо браслета.

– Это барон де Лорьян тебе подарил?

Девушка замялась:

– Почему Вы так решили, матушка?

– Потому что это бусы его покойной матери!

– Да, я согласилась принять их в подарок от кузена. Ведь они, наверно, не слишком дорогие…

– Ты ошибаешься, дочь моя. Твои бусы называются «розетта» из-за особого рисунка на них, и это – муранское стекло. Такие украшения в Венеции носят только знатные люди, а иностранцы ради них специально приезжают в Мурано. Стеклодувам не разрешают покидать родной остров под страхом смерти, дабы они не разгласили секреты своего мастерства, зато взамен им дарована привилегия выдавать дочерей замуж за аристократов. Отец Бьянки подарил эти бусы своей невесте в день обручения на счастье и любовь…

Выслушав мать, Камилла вздохнула: вероятно, ей придётся вернуть бусы Ноэлю. А жаль: ведь они такие красивые! Между тем Изабель продолжала:

– Признайся, ты помолвлена с сыном графа де Оре?

– Нет, матушка.

– Ты говоришь мне правду?

– Да. Вряд ли он вспомнит обо мне, когда вернётся с Мальты.

– Жаль. Лучшей партии для тебя не найти.

– Вы думаете, брак с бароном де Лорьяном спас бы меня от проклятия Лалена?

Мать Камиллы вздрогнула:

– Кто тебе рассказал об этом?

– Моя сестра.

– Бертиль пообещала снять проклятие с нашего рода. Но взамен каждый из членов нашей семьи должен был пожертвовать самым дорогим, что у них есть. Все мои братья и сёстры сделали это, даже Антуан, который так и не принял монашеский сан. Все, кроме меня!

– Вы не виноваты, матушка! Я бы тоже не смогла принести такую жертву…

– Нет, виновата! Мне нужно было отказаться от Жиля! Тогда он был бы жив и вам, моим детям, не угрожало бы проклятие Лалена!

– Не бойся, никто не станет принуждать тебя к браку, – смахнув слезу, устало добавила Изабель. – Я сама впервые вышла замуж в двадцать лет, а моя подруга Эйми л’Эстранж – в тридцать. И это не помешало ей родить четырёх сыновей!

Этот знаменательный разговор Камиллы с матерью состоялся 29 июня 1559 года. А на следующий день, во время последнего рыцарского турнира, капитан Монтгомери смертельно ранил Генриха II отлетевшим осколком копья в глаз.

Часть II

Мальтийский рыцарь (1560 – 1561)

Глава 1

Путешествие королевы

Из-за горных цепей, которыми окружена Гвадалахара, дожди здесь выпадают редко да и сильные ветры отсутствуют. Шесть веков назад через реку Энарес, в долине которой выпасали стада овец, на римском фундаменте арабы построили мост. По левую сторону от него возвышается величественная крепость Алькасар, когда-то защищавшая город от нападений мавров. Однако настоящей гордостью Гвадалахары является дворец герцогов Инфантадо, принадлежащий роду Мендоса, чей герб виднеется над главным порталом в мавританском стиле.

Рано утром Камилла вышла со своей нянькой во внутренний двор дворца подышать свежим воздухом.

– Почему у тебя такой испуганный вид, Марион?

– Как же мне не бояться, мадемуазель! Ведь нам придётся жить в новом Вавилоне, населённом нечестивцами, идолопоклонниками и лжепророками.

– Но ты сама вызвалась ехать со мной.

– Я не могла отпустить Вас одну!