А потом наступила тишина.
Потрясенный юноша вскочил.
– Господи, жива ли она?
Он бросился в заросли и увидел за ними лежащую на земле девушку в белом платье.
Это была Диана де Совенбург!
Она, наконец, нашла своего избранника.
Первой мыслью Норберта было: бежать, пока никто его не увидел… Но что, если она жива?
Он опустился на колени и приложил ухо к ее сердцу: оно билось. На теле не было видно ран.
– Мадемуазель, – еле слышно пролепетал несчастный молодой человек, – ради Бога, скажите хоть слово!
Диана не отвечала и не шевелилась.
Она обдумывала, как извлечь из создавшегося положения максимальную выгоду.
Через некоторое время она пошевельнулась, заставив этим юношу вскрикнуть от радости. Затем медленно подняла веки и взглянула на Норберта.
– Мадемуазель, вы живы! – воскликнул он. – Слава Богу, я не убил вас! Вы ранены? Боже мой, простите ли вы мне когда-нибудь это ужасное преступление!
Девушка приподнялась.
– Успокойтесь, господин де Шандос. Это я должна просить прощения, что так напугала вас из-за пустяка. Я упала в обморок больше от страха, чем от боли.
Слова эти сопровождались милостивой улыбкой.
Молодой человек хотел побежать за доктором, но Диана остановила его:
– Нет, нет, зачем же? Если у меня где-нибудь царапинка, то мы прекрасно справимся и одни…
Она грациозно приподняла платье, обнажив выше колена такую очаровательную ножку, которая могла бы свести с ума и святого.
– Вот, смотрите, – сказала она, спуская тончайший ажурный чулок…
У Норберта потемнело в глазах.
– У меня тут совсем маленькая ранка, – добавила Диана, показывая небольшое пятнышко крови.
Увидев кровь, юноша пришел в себя и снова хотел бежать за помощью.
Но девушка поспешно проговорила:
– Я запрещаю вам оставлять меня одну. Зачем поднимать тревогу, когда нет никакой опасности?
Она достала из кармана платок, отделанный кружевами, и в один миг сделала себе перевязку.
«Как она прекрасна!» – думал Норберт, с восторгом глядя на девушку.
Приведя в порядок одежду. Диана протянула юноше руку:
– Помогите мне встать.
И пошла впереди, старательно прихрамывая на раненую ногу.
– Простите меня, я причинил вам такие страдания! – в отчаянии воскликнул Норберт.
– Это поможет мне лучше запомнить нашу первую встречу, господин маркиз, – обворожительно улыбнулась в ответ девушка.
Титулованный крестьянин не понял тонкого намека, но получил огромное удовольствие от того, что Диана назвала его маркизом.
До сих пор никто, кроме Домана, не называл его так.
– Не будем больше говорить об этих пустяках – продолжала она. – Только никому не рассказывайте, как мы с вами познакомились. Это очень важно. Иначе мама больше никогда не выпустит меня из замка. А я помогаю бедным – вот и сейчас несу лекарство одному больному – и всем им будет без меня очень плохо.
Девушка остановилась и протянула Норберту руку:
– Вы обещаете?…
– Что? – спросил юноша, беря ее руку в свою.
Он понял лишь одно: Диана сейчас уйдет, и он может ее больше не увидеть.
– … Что никто никогда не узнает о нашей сегодняшней встрече.
– Да, раз вы так хотите.
– Благодарю вас, господин маркиз.
Диана крепко пожала юноше руку и ушла в сторону замка Совенбург.
У поворота тропинки она оглянулась.
Норберт стоял на том же месте и в той же позе.
Девушка, скрывшись в лесу, сразу же перестала хромать и сообщила обступившим ее деревьям:
– Герцогиней де Шандос буду я!
… Норберт вернулся в замок с пустыми руками.
Глава 35
Граф де Пимандур жил с дочерью Мари в нескольких лье от зубчатых стен Шандоса.