– Прекрасно.
– Я положу его в своем кабинете на операционный стол.
– Поля уже тошнит от страха, – сказал Катен.
– Не беспокойся, мой мальчик, я тебе все сделаю под общим наркозом. Ты ничего не почувствуешь!
– Дальше, – потребовал адвокат.
– Когда Поль уснет, я приложу к его плечу кусок ткани, смоченной в одном реактиве, который я сам составил и держу в большом секрете.
– И что же?
– А то, что этот кусок мягкой ткани будет вырезан в форме шрама, который я тебе описал. Маленькие кружки той же ткани изобразят брызги. Минут через десять я сниму это все с Виолена и перевяжу полученный шрам по моему собственному методу. Затем разбужу Поля и угощу его отличным ужином. Приходи и ты, Катен. У меня сегодня на ужин фазаны.
Батист удовлетворенно потер руки.
– Что скажешь? – спросил он у пристыженного адвоката.
– Идея великолепна. Но вы не учли, все же, одну мелочь.
– Какую?
– Что одно лишь время может придать шраму тот вид, который он должен иметь через столько лет.
– Это я беру на себя, – ответил Ортебиз. – Я достаточно разбираюсь в медицине, чтобы через месяц показать вам прекрасный старый шрам. Конечно, он не обманет лучших врачей Парижа, но за герцога де Шандоса я ручаюсь.
Поль Виолен зашатался, как пьяный, и упал на пол.
– Что с ним? – вскричал адвокат.
Доктор осмотрел молодого человека и коротко ответил:
– Обморок.
– Что надо делать? – спросил Маскаро.
– Принеси холодной воды, и вели заварить кофе, – ответил Ортебиз, расстегивая Виолену воротник.
Батист вышел.
– А я чем могу помочь?
– А ты, Катен, подложи под ноги подушки с кресел, это вызовет прилив крови к голове.
– Готово, – сказал адвокат, выполнив указание доктора.
– Хорошо. А где вода?
– Вот, – произнес Маскаро, входя в комнату. – Бомаршеф готовит кофе.
– Отлично.
Ортебиз побрызгал водой в лицо Полю.
Тот не шевельнулся.
– Дайте мне одеяло или небольшой ковер. Надо его тепло укрыть.
– Возьми его сюртук, – сказал Батист.
Доктор укрыл Виолена.
– Через несколько минут он придет в себя.
– А если нет?
– В таких случаях срочно приглашают врача, – ответил Ортебиз. – Но нам спешить некуда: я и так уже на месте.
Подложив Виолену подушки, Катен отошел в сторону и задумался.
Адвокат был очень расстроен. Все его хитрости обернулись против него.
За такую важную новость, как примета наследника герцога, можно было бы многое потребовать при дележе добычи! Однако он опоздал: сообщники уже каким-то образом узнали о шраме на плече маркиза де Шандоса. Теперь долю Катена урежут.
Двенадцать миллионов! Из-за доли от такого пирога стоит поторговаться…
– Так на чем мы остановились? – прервал его размышления громкий голос Маскаро.
– На последних сомнениях адвоката, – отозвался Ортебиз.
– К дьяволу все сомнения! – воскликнул Катен с совершенно искренним восторгом. – Все предусмотрено до последней мелочи, и игра стоит свеч. Я играю с вами! Можете положиться на старого друга Катена! Батист, я преклоняюсь и смиряюсь. Я твой душой и телом!
Маскаро и Ортебиз переглянулись. Они прекрасно знали, что последует за этим вступлением.
– Ты прав, как Евангелие! Миллионы де Шандоса уже у нас в кармане! Я пришел к дележу последним, это правда, но мне ведь принадлежит важная роль в твоем спектакле. Вы без меня ничего не смогли бы сделать…
– Ты получишь свою долю, – уклончиво ответил Маскаро.
– Я хочу получить долю, равную вашим.
– Хорошо, – ответил Батист.
– Рассчитывай, – прошептал доктор.
Друзья скрепили уговор, обменявшись рукопожатиями.
– У меня есть вопрос, – сказал адвокат.