Охотник

“Нет, нет! Это невозможно…”

Джеру захотелось крикнуть им, сказать, чтобы Неукротимая Сила сделала что-либо, потому что в любом случае всё уже было потеряно. Только он чувствовал, что его сознание путается… Целый мир распадался.

Голова стала пустой, воспоминания о прошлом соединились с мелькающими впечатлениями от происходившего сейчас и с какими-то странными необычными идеями и фантазиями…

“Если Неукротимая Сила действует спонтанно, почему она не проявляет свои магические свойства чаще? Наверное, ей необходимы особые условия… Я не могу позволить, чтобы это произошло…”

К его сердцу прилила кровь. Пальцы Кларка вонзились ему в руку…

“Когда нет физической возможности спастись…”

…Сила в крови… Кларк около него, на полу. Он орёт и орёт… …Что-то растёт в нём, ещё более жаркое, нежели деревянный кол возле его сердца.

Морена около него:

“Джер, я люблю тебя…”

Пира с деревянным колом нависла над ней.

Морена бесстрашно взирает на неё… …То, что растёт сейчас в нём, горячее звезды.

Хезер чуть поодаль, почти спокойно шепчущая:

– Богиня Жизни, прими нас, проводи нас в иной мир…

…Горячее солнца и более ледяное и синее, нежели луна. Словно пламя, сжигающее и замораживающее, вспыхивающее, как молния. Что-то, наполняющее его энергией, выходящей за пределы гнева и любви, что-то неуправляемое… Он понял, что всё это – в его душе, хотя прежде никогда не осознавал этого. Эта энергия разрасталась, набухала, переполняла Джера, чтобы вырваться ужасным чистым огнём…

– Давай! – закричал Луи Пире.

И Джер высвободил этот огонь. Он, ревя, вырвался из него и беззвучно вспыхнул.

Голубое пламя, заструившееся из его тела, устремилось во всех направлениях, но в основном вверх. Оно всё струилось и струилось, поглощая всё вокруг, изливаясь стремительным нескончаемым потоком, подобно бесконечно длившемуся сиянию солнца. Это было единственное, что он мог видеть сейчас. Голубой огонь, пронизываемый ослепительными, почти беззвучно потрескивающими синими линиями. Почти как то пламя, которое окутало его на железнодорожных путях.

Однако сейчас Джер понял, откуда оно исходило, хотя не мог управлять им. Он знал теперь, как высвобождать его, но, вырвавшись, это пламя действовало само.

Этим огнём нельзя было управлять. Это было всё, что Джеру удалось сейчас понять. Он позволял Силе высвобождаться, когда в своих страданиях доходил до отчаяния… когда, тревожась о чью-то жизнь, понимал, что ничего не может сделать для её спасения.

Это было простительно, потому что происходило бессознательно. Только сейчас что-то происходит не так. Может, он нарушает какой-то закон Вселенной или что ещё… Ведь голубой огонь должен быть использован лишь в последнем бою, когда наступит темнота и четверо будут призваны противостоять ей.

“Наверное, мне надо попытаться остановить его сейчас”, – подумал Джер.

Только он не знал, как это сделать. Он догадывался, что надо как-то позвать его обратно, вновь загнать в собственное тело.

“Может, если я сделаю какое-то усилие…”

И он сделал это. Он постарался сосредоточиться. Это было труднее, нежели высвободить пламя, однако попытка вышла.

Джер почувствовал, как огонь возвращается, устремляясь в него, словно всасывается назад… Потом он исчез, и к Джеру снова вернулось зрение. Он увидел, что случилось.

Дом исчез. Во всяком случае, большая его часть. Остались только кое-где неровные стены метра полтора в высоту, с обуглившейся изоляцией. Синие искры, похожие на электрические разряды, шипя, пробегали по их краям. Более того, нигде не было видно никаких обломков разрушенного дома. Только в воздухе, затмевая свет солнца, кружился и медленно оседал пепел. И это было всё…

“Всё… испарилось”, – подбирая необходимое слово, подумал Джер.

Исчез Луи. И Азария. И Пира. И все эти отвратительные бандиты.

“Господи… Я не собирался этого делать. Я лишь хотел помешать им навредить Морене, Кларку и Хезер… Но что с ними?”

Джер вдруг запаниковал. Он с трудом повернул голову. Они были тут. И все живы, даже шевелились. Верёвки, которыми они были связаны, валялись на ковре, пережжённые тем же голубым огнём.

“Как странно: ковёр лежит, а дома нет!” – смутно подумал Джер.

Он вновь начал терять сознание. Это был дурной знак, но, по крайней мере, у него больше ничего не болело. Вся боль ушла, уступив место разливающемуся по телу теплу и желанию уснуть… и ощущению, словно он тихо куда-то уплывает. Его веки отяжелели.

– Джер! Джер! – послышался хриплый шёпот.

Открыв глаза, он увидал перед собой лицо Морены. Она плакала. Вот дьявол, это уже правда плохо. Джер не видел её плачущей с того времени… когда же это было? Они были тогда ещё совсем маленькими…

“Джер, ты слышишь меня?” – сейчас она говорила с ним мысленно.

Джер опять закрыл глаза и попытался придумать что-либо, что успокоило бы её.

– Мне тепло, – прошептал он.

– Нет! Не смей! – почти прорычала Морена.

Она оглянулась, и Джер увидел Кларка и Хезер, подползавших к нему. Вокруг них сиял золотистый свет.

– Какие вы хорошенькие! – сказал он. – Прям ангелы.

– Сейчас не время для твоего дурацкого юмора! – заорала Морена.

– Перестань! Не ори на него. – Это был голос Кларка.

Он тоже плакал, и слёзы, вытекающие из его глаз, восхитительно сверкали. Он потянулся к Джеру и дотронулся до его плеча – и это было замечательно, хотя Джер почти ничего не ощущал. Он мог только видеть.

– С ним всё будет хорошо, – хрипло произнесла Морена. – Он потерял много крови, но всё обойдётся.

Кто-то ласково убрал ему волосы со лба. Он почувствовал, как это приятно. Он слегка нахмурил брови, смотря на Морену: ему хотелось сказать ей что-то важное, только говорить было трудно.

– Скажи Хезер… – прошептал он.

– Скажи ей сам, чудо ты моё… Она перед тобой! И ты никуда не денешься.

Джер прищурился, с трудом всматриваясь.

Да, это была Хезер. Это она гладила его по голове.

– Хезер… Это пророчество… Я разгадал, что такое два бессонных глаза… Это Солнце и Луна, понимаешь? Два ока… для того, кто принадлежит двум мирам.