Клятва Гиппо Кратоса

– Заяц физически не может съесть куницу, Ду-Ду, – просветила его маленькая волчица. – И вообще, зачем зайчатам с черными глазами есть других зверей?

– А зачем? – спросил Дункан.

– Да незачем… – вздохнула Бекка. – Так… Заново. Кто такой…

Они говорили так довольно долго, гуляя по саду у дома Мэри. Сад казался давно заброшенным, но красивым особой, дикой красотой, к которой не прикасалась лапа садовника.

– Садовник тут есть, – сказала Бекка, когда Дункан поделился своими мыслями. – Он призрак, затрявший где-то «между». Дин, например, или горничные физически живые и не светятся. Их здесь держит клятва верности. Они не стареют и не умрут никогда, пока Мэри здесь. А садовник – старый еж, умерший из-за…

– Ну-ка, ну-ка, юная леди! – проворчал чей-то скрипучий голос. Из-за кустов роз показался согнутый в три погибели еж, весь белый и светящийся, как фонарик. Его непричесанные иголки беспорядочно падали на плечи и спину, как колючий плед. И катил он перед собой, ни много ни мало – настоящую, не призрачную тачку. – Нечего сплетничать обо мне! Я, может, и мертв, но еще в состоянии дать тебе хорошего пинка!

Бекка хихикнула, но постаралась придать мордочке невинное выражение.

– Прошу прощения, мистер Гарден. Я не желала вас обижать! Я лишь показываю новичку местные… достопримечательности!

– Что-о-о?! – взревел еж, поднимая над головой громадные грабли (к слову, не призрачные).

– Ну, вы же привидение, которое все еще полет грядки и поливает клумбы! Вы хоть представляете, какая это диковинка?

– Ах, дико-о-овинка?! – совсем рассвирепел Гарден. – Ну, я те окажу дико…

И тут Бекка схватила пустой цветочный горшок, напялила ежу на голову и толкнула его назад: он приземлился ровнехонько в тачку. Тачка покачнулась и покатилась прямо в колючий шиповник, опрокинув бедного ежа в кусты.

Мистер Гарден вопил так, что слышал весь дом.

А Бекка поспешила смыться в другой угол сада, уводя хохочущего Дункана с собой.

Маленькая волчица любила именно эту часть сада, потому что сюда старый призрак-садовник редко заходил: здесь-то он помер.

Бекка обожала уединяться в заброшенной обвитой плющом беседке с поломанной крышей. Круглую крышу беседки, похожую по форме на половинку апельсина, поддерживали колонны, а вели к беседке ступеньки. Бекка притащила внутрь выщербленную деревянную скамейку, от которой во всех лапах занозы, и беседка стала ее местом.

– Мэри пока не доверила мне какой-то участок города, но мы можем с тобой считать, что это – наш штаб.

– Как у супергероев? – просиял Дункан. Волчонок сощурила голубые глаза.

– Так, кадет. Урок номер один: нет никаких героев. Нет и не было.

– Как это?

– А вот так. Не бывает героев, которые приходят ниоткуда и спасают тебя. А закон бумеранга и возмездие – сказки для малышей с нежным пушком и глупой головой. Никто не получает то, что заслуживает, Ду-Ду. Счастье не приходит просто так. За него надо бороться, пуская в ход и когти, и зубы.

Дункан невесело усмехнулся:

– Ты мне будешь рассказывать? Я тоже давно понял, что заслужить что-либо невозможно. Ведь что я такого натворил, чтобы потерять семью? И жить так, как я жил? Думаешь, я не спрашивал, за что мне это?

– И какой ты получал ответ? – негромко спросила Бекка, садясь на скамейку и жестом приглашая сесть его.

– Никакого.

Бекка взяла его за лапу и улыбнулась:

– Жизнь – это фортепиано, дорогой Ду-Ду. Белых клавиш больше. Просто на черные мы чаще нажимаем и долго задерживаем на них внимание. Хотя, если так подумать, сыграть мелодию можно и без черных. У них даже нет названий.

– Как это? – удивился куница.

– Белых клавиш пятьдесят две. А черных – всего тридцать шесть. И расположены черные не через каждую белую, а чередуясь: две, три, две, три… Белые клавиши – это… Как бы сказать… Полноценные, что ли? А черные – это диезы и бемоли.

– Ди… Что?

– Диез – это такой значок. Если стоит перед нотой, надо ближайшую черную клавишу взять вверх. Есть еще бемоль. Если он стоит, надо брать, наоборот, вниз… – И, встретив непонимание в глазах Дункана, Бекка вздохнула: – Короче, черное – просто дополнение к белому. И оно не такое частое, как белое. Дошло?

– Ага… А зачем тогда черное?

– А зачем белому медведю черный нос, умник? И… Смотри-ка. К нам гости!

По тропинке мимо кустов сирени и жасмина шли Мэри и Дин. Они встречали упитанную белую корову. Она обещалась зайти еще вчера, но вляпалась в историю.

Глава шестая: Что рассказала корова

– В общем, решила я по пути к тебе, Мэри, лапушка, заглянуть к Элвису… Ох, он такой импозантный бык! И работает в полиции… А какие букеты дарит!.. Дарит и говорит: Луиса, дорогая моя, ты хоть корова и призрачная, а горячее всех живых! А я ему всегда напоминаю, что призраком-то я была, когда через луну прыгала …

Солнце золотило белую скатерть и причудливо играло на хрустале посуды. Стол накрыли прямо в саду, потому что погода благоволила.

– Кровь любого на этот свет вернет, – улыбнулась Мэри, отпивая крови из бокала.

Бекка налила себе и Дункану в бокалы виноградного сока. Куница решил, что, когда вырастет, напишет целый опус о полезности крови для призрачных организмов.

– Ты смотри! Бекки, у тебя уже сережка? – спросила Луиса.

– Да, Луиса, – с гордостью отозвалась Бекка.

– А я вижу, у нас появился новый индивид? – кокетливо повела плечами Луиса, кося подведенные глазки на Дункана.

– Мой первый подопечный, – сообщила Бекка. – Ду-Ду.

– Кстати, как твои зайчата? – осведомилась у коровы Мэри. – Детки Баннимена, нашего дражайшего зайца в маске кролика? У них тоже страсть к топорам?

– Лолита и Лоан очень скучают по Бекке. Можно им встретиться поиграть вместе, правда?

– Да, Иса, о чем речь… Но ты не жалеешь, что их усыновила, да?

– Что ты, Мэри, дорогуша… С зайчатами веселей, чем с телятами! К тому же, они такие славненькие… Ни разу не пожалела, что их впустила и угостила вареньем!.. О чем я? Так вот, прихожу я к Элвису. А он мне: «Коровка моя! Я сам к тебе думал заскочить. А то, видишь, какое серьезное дело…». Я уж думала, он себе молоденькую телочку завел – ножки постройнее, рожки поострее… Ан нет! У него дело. И очень интересное!

– И какое? – заинтригованно спросила Мэри.

– Это касается призраков, – дрогнувшим голосом ответила Луиса.

Мэри поперхнулась. Бекка застыла. Дункан замер, не донеся кусок торта до рта – над столом повисло напряжение, и есть в такой момент было невежливо.