Улиткин Дол

– И другие тоже,– Брасук был доволен, – борщ – королевский!

– Барсук, скажи, – не унимался Яша с полным ртом, – а вот как так? В Москве ведь есть такие славные старинные улицы, драгоценные уголки, – те, что сохранились…

– Я прочитал мысль, отрок, отвечаю, – Барсук взял перечницу. – Любовь – великая сила Вселенной, Первый Закон, энергия с супер-свойствами. Если люди любят эти квартальчики, церковухи, дворики, то энергия их любви проявляет это в Пятой Москве, в другом измерении. Да, там им найдётся место! И даже тому, что, как кажется, безвозвратно исчезло.

– Ух, ты! – ухнул Серый, – вот бы там побродить, а?

– Вам там жить, вообще-то, – сказал Барсук, отправляя в рот ложку.

– После… когда… – без вопросительных знаков спросил Яша и Барсук ответил прямо:

– Ну да. После смерти на Доске все перемещаются в Пятый мир. Там у всех и есть настоящий Дом, родной. Только каждый человек попадёт туда в те местности, которые наработал на Доске, ну…

– Я помню, Сол рассказывал, – сказал Яша, – типа, упёртые, нелюдимые товарищи попадают в густые лесные дебри или пустыни и так далее.

– Я тебе больше скажу, – Барсук продолжал аппетитно обедать, – есть там такие места, что только разозлится человек по привычке или заругается – раз! И раздулся, как шар. Ещё раз ругнул кого – ещё шире стал. Так и будет ходить, пока не исправится. Тогда прежние формы вернутся.

Парни весело засмеялись. Вдруг Серый сменил тему:

– А мне нравится Орлеанская Дева, Отил, и Замок Времени её, и как она топором, как указкой, и котяра прикольный, – факелы непонятно чем зажигает… – Серый дул на борщ в ложке.

– Барсук, – сказал Яша, – а Леда Бара на неё похожа, я заметил, не она ли?

Барсук подавился. Он кашлял долго, а потом вспомнил, что пришёл передать просьбу от Готика навестить его и пошёл в прихожую.

– Простудился наш пророк, лежит с температурой, бредит. Говорит, какая людям разница – Мерлин, Дамблдор, Берендей, или Дед Мороз – одно лицо. Надо навестить. Хочешь, бери друга.

На следующий день ближе к вечеру Москву и область объяла напасть: дождь, который обморозил все деревья, покрыв стволы и ветви коркой льда, отчего сотни тысяч деревьев просто рухнули замертво. В ту ночь Яше снились деревья.

Тузик ждал Яшу в пещере Пункта П.

– В Крупнолесье хочешь?

От такого предложения не отказался бы никто, сбылась мечта! «Или просто мои назойливые мысли видны каждому, как шляпа вокруг моей головы, Туз их и считал».

Деревья-гиганты, действительно в обхвате с газетный ларёк, стояли вперемежку с гигантскими валунами. Яша остановился:

– Стоп, я тут был уже.

– Конечно, – радовался Тузик, – я тебя сюда четыре года вожу гулять, я же тебе лаял уже.

– А залезть на какое-нибудь дерево нельзя, Туз?

– Можно, но трудно. Есть тут одно где-то… А, вон туда.

Они взобрались сначала на камень ростом с Яшу, и Тузик сказал:

– Друг, знаешь, даже здесь в мире реализованных чудес воображения, собаки по деревьям не лазают…

– Извини, – Яша засмеялся и сунул Тузика за пазуху. И с большим удовольствием и лёгкостью он поднялся высоко по мощным ветвям, пролез между ветками и очутился словно в чаше. Дно «чаши» было сухим и тёплым, а сухие листики и веточки создавали мягкую подстилку, на которую Яша и уселся. Тузик сел рядом.

– Короче, информирую, сказал он, – было очень заметно, что тема Крупнолесья очень радует пса. – Заметил, что я говорю негромко? Потому что здесь в лесу живое всё. Начнём с растений. И гигант, на котором мы сидим с его позволения, и цветы, и грибы, называются здесь издавна марлы.

– Марлы… Красиво.

– И очень полезно, – продолжал Тузик, – потому что через них можно передавать информацию тем, кто далеко от нас.

– А какую информацию?

– Ну, в основном, привет передавать, – Тузик почесал нос. – Конечно, это, скорее, не информация, а энергия привета, любви… Понял, что ли?

– Марлы… Понял, – Яша чувствовал, что его охватило приятное и полное спокойствие, – не дурманное, а наоборот, словно освежающее голову…

– Почувствуй, – радовался Тузик, – он нас приветствует. Отвечает тебе.

Яша безотчётно и с невыразимой сладостью припал к теплому шершавому стволу одной из веток, толщиной с самого Яшу, и почувствовал, что так обнимал только маму в детстве. Нет, так он обнял бы своего отца, если бы…

– С животными тут тоже полное разнообразие… Короче, будь начеку. Не зря от Горы Спирали Крупнолесье отделяют Детские заросли, непроходимые, понял?

– А почему Детские?

– Потому что взрослые просто так в Крупнолесье не шастают, уважают, а вот детишки… И чтобы их не ловить, поставили ограду. Она разумная, не пролезешь.

– Что, тут хищники есть?

– Такого и слова в Пятом нету, запомни. Животные тут тоже меняют свои свойства, не едят друг друга, к примеру. Ну и гостей не едят.

– А чего тогда тут опасаться? – дознавался Яша, вглядываясь сквозь толстые ветви в гущу зарослей.

– Чего? Э-э… – Тузик чесал ухо и соображал. – Тут, в Пятом то есть, понимаешь ли, есть очень многое… многие, как сказать, разные. Вот. Могут показаться страшными, с непривычки, всего-то и делов.

– Ну, если не опасно…

– Опять ты… Забудь про эти слова, сказал же тебе! – Тузик, наконец, перестал чесаться и уселся удобно. – Безопасность в понятиях Доски тут полная, никто тебя не укусит и не разгрызёт, а пригласит в свои пенаты надолго, понял? Ищи вас потом.

– Да, Туз, а эльфы?

– Так, тут надо разбирать завалы в голове, – пёс откашлялся. – Начинаю. Эльфы – это одно, а тех, кого вы в леса селите в сказках – так это духи стихий Природы, феи, стихиали. Есть дух каждого цветка, духи воды, почвы, камней и минералов у них есть свои места жительства, законы, короли… Эх, тебе бы Учебник почитать. Тёти Берканы.

– А гномы есть тут?

– Есть, конечно. Пойми, дружок и заучи. Тут – Школа и поэтому тут есть представители всего, для непосредственного изучения разнообразия планеты-Библиотеки. Ты, надеюсь, уяснил, что наша планета была создана для этой цели?

– Да, помню, Сол рассказывал, что здесь представлены различные виды животных и растений с разных планет, галактик и прочее.

– И существа разные также, – назидал меховой Тузик, – всё, что было выдумано и создано.

– Постой, а кем…