Бегониевая лавка. Секрет яйца

Даша не хотела упустить шанс попутешествовать на халяву. Впрочем, это не единственный предлог. У нее их всегда несколько, и всех не угадаешь. Она никому не докладывает о своих делах.

Сейчас она настроена поболтать, и мне остается только слушать. Дима как-то выдерживал это семь лет. Теперь ясно, что ей от меня надо, и я дал понять, что она этого не получит.

Кое-что эта беседа проясняет. Даша дружит с Милой, а та общается с генеральшей Прянишниковой, которая подкармливает меня котлетками. Антонина Ивановна – приятельница Розы, которой та может проболтаться. Эта цепочка наводит на размышления

– Мне одной не справиться, а Полозов никуда не годится, – опять жалуется она.

Мила брякнула, что Даша может на нее рассчитывать, но не на такую помощь рассчитывала ее подруга.

– Извини, но я слишком занят, – ответил я.

– Как бы потом ты не оказался слишком стар, а потом и слишком мертв, – последнее слово всегда за ней, и мы расходимся.

Я вызвал ей такси, за которое пришлось самому заплатить. Можно считать, что дешево отделался.

– Интересно, откуда она узнала про Звенигород. – Я так увлекся, что произнес эти слова вслух.

Мила смущенно призналась, что сболтнула лишнего. Рассказала, что я недавно ездил в Звенигород и привез ей оттуда печатный пряник. Опля – и секрет выплыл наружу.

Звонок от Димы запоздал. Он сообщил, что дела удерживают его на родине.

– Выезд не представляется возможным. Нам придется пересмотреть наши обязательства. Предлагаю, чтобы вместо меня поехала Даша. У нее как раз найдется свободное время.

– Нет, – ответил я и положил трубку.

Задолбала меня его бывшая жена.

Полозов постоянно скрытничает, но Савва Локтев прояснил обстоятельства этого кульбита. Невыплаты по кредитам закрыли Полозову выезд за границу. Совсем недавно он взял ипотеку. С его связями ё возможно, только обмануть пограничную службу не удастся.

Я смотрел на дисплей и в десятый раз читал имя Лосева. Это казалось мне злой шуткой. Заказчик подтверждал серьезность намерения денежным переводом в пятьдесят тысяч рублей. Мне казалось, что наемники берут больше.

Телефонный номер был связан с банковской картой, куда и ушел денежный перевод.

На звонки мне не отвечали, и я понял, что общение происходило исключительно путем смс. Я избавился от найденного телефона и переставил симку к себе. Это делало меня соучастником в тяжком преступлении, зато я мог первым узнавать о заказах на убийства.

6

Я собирался на траурную церемонию и полез в чемодан за чистой рубашкой. Отвлекшись, я не сразу проверил телефон. На дисплее горел сигнал поступившего сообщения. Я прочел его. На счет поступило сто тысяч рублей. По времени это совпадало со смертью Лосева.

Что имеем? Следующие факты: заказ через смс, состоявшее из одного слова «Лосев». Аванс 50 тысяч. Сто тысяч расчет. Вот, как это работало.

Эта нехитрая схема меня ошарашила. Все сошлось на мне.

В том, что заказчиком являлся кто-то из своих, не приходилось сомневаться: о смерти Лосева не объявляли, с согласия полиции ее держали в секрете.

От нечего делать я смотрел в окно. К Старой площади потоком неслись машины, но одна выделялась из их череды – тяжелая, бронированная, с затемнением, одно стекло опущено, оттуда с явным неодобрением смотрел серьезный толстомордый мужчина. Я узнал Илью Ивановича. Сумасшедший старик, который проигрался в бильярдной в пух и прах.

Не ради ли меня его машина сделала крюк?

Наступил четверг, но играть я не собирался, и Альберт Бережной ни на шутку встревожился:

– Какие проблемы?

– Что-то с глазами. Сложно сосредоточиться.

– Есть упражнение. Возьми в руки кий и помести его над столом – сначала от битка до прицельного шара, а затем от прицельного до лузы. А вообще, тебе надо отдохнуть.

Спасибо, Альберт, а то я этого сам не знаю.

Такой же совет насчет отдыха я недавно давал и Лосеву во время нашей встречи в Раменском. Нет, он не собирался умирать. Между тем он лежал передо мной в гробу, и черная нашлепка деликатно прикрывала его лысину.

Пока все говорят о скоропостижной смерти патриарха, но в скором времени установят криминальную причину смерти, и тогда машина правосудия начнет перемалывать очевидцев в свидетели, а свидетелей – в подозреваемые.

Сегодня я занят. У Саввы особые гости. Меня пригласили в зал на втором этаже, куда не водят обычных посетителей. Он предназначался для деловых переговоров, сейчас нас там заседало пятеро. Мы с Саввой, наш друг Дима Полозов и Капитонов, заместитель председателя бильярдной ассоциации России. И еще следователь Варский.

Даже печальный повод не нарушает их традиций. Они выпили, закусили и теперь намерены хвалиться своими успехами. Савва переоделся в халат и сунул в рот сигарету, хотя в бильярдной не курят. Капитонов так поражен, что забыл о манерах и чешет затылок, а Полозов развел руки в стороны, показывая, как много денег нас ждет

И только я не понятно, что делаю.

Савва Локтев присутствовал на правах хозяина. Он платил взносы, и бильярдная «Витязь» пока составляла единственный актив ассоциации. Прочие клубы, узнав о смерти председателя, сразу прекратят отчисления. Будущее ассоциации казалось всем сомнительным.

От плотно задернутых штор в комнате царил полумрак. Угадывались очертания стульев и стола, но мы оставались на ногах. Савва сказал, что тут пыльно, в комнате давно не убирались. Но не в этом причина. Просто мы все взвинчены и только чудом не переругались.

После смерти Лосева выяснилось, что на счету ассоциации не осталось денег. Заместитель не в курсе, он составлял расписание турниров и утрясал списки игроков. Занудливый малый, он битых полчаса распинался, как сложна его работа. Дима отвечал за связи с общественностью, но его деятельность имела смысл при благополучном ведении дел, а этим мы не могли похвастаться. Финансовыми делами занимался председатель, ныне покойный.

Есть и хорошая новость, привлекательная для меня. Международный комитет выплачивает мне премиальные за позапрошлый год. Из-за санкций премия отправилась на депонент. Вторая новость не столь приятна. Мне поручают вывезти финансовые активы ассоциации, которые Лосев разместил в Женеве.

– Но это деньги ассоциации, – мой собеседник пытается меня убедить, но я ни единым словом не дал понять, что соглашусь.

Третья новость, сделать это невозможно, потому что генеральная доверенность со смертью Лосева потеряла силу. Комбинация заключалась в том, чтобы я продал его недвижимость и вывез деньги как будто бы мой доверитель оставался жив. Я уже сейчас понимаю, как скверно может обернуться этот обман, и у меня нет интереса к этому предложению. Разумней отказаться от гонорара, что я и делаю.

Все собирались с духом, хотя и так ясно, что ничего не придумать. Лосев мертв, а ассоциация со дня на день закончит существование

Предвидя мой отказ, Локтев и вызвал Варского. Надо знать, какую угрозу таит для меня этот человек. В его власти задержать меня по статье «Мошенничество». Я удобный подозреваемый. Всегда под рукой. Если он этого не делает, то лишь из корыстных соображений.

– После Звенигорода на тебя лягут все подозрения в убийстве, – говорит он.

Сколько же народа посвящено в нашу тайну.

Приходится договариваться. Варский спрашивает, найдется ли у меня время кое в чем ему помочь. Тогда я пытаюсь объяснить, что даже, если мне и удастся продать недвижимость и выручить из нее деньги, но вывезти их невозможно из-за того, что Европа прекратила все сношения с нашей страной, в том числе и финансовые. Нельзя просто так переслать деньги с банковского счета в Швейцарии (которого у меня нет) на счет в России.

А все же Савва классно подготовился. Счет в Швейцарии у Лосева имеется, просто заблокирован в свете новых санкций. Локтев уже узнал, какие документы требуется представить, чтобы его разблокировали. Так что этот вопрос можно считать решенным. А переслать деньги можно в Грузию, а оттуда перевод в РФ устроят дагестанцы. Надо же, все обещают, но никто не может, иначе бы сделали и без меня. Так что я не очень надеялся на Грузию и дагестанцев.

– Мне не дают визы. – предъявляю мой последний довод.

С визой мне обещали помочь. Я решил не отвергать помощь. Поеду получать свою премию, а заодно выясню, что можно сделать с лосевскими активами.

– Ты привезешь все деньги, или никак, – ставит ультиматум Варский.