Ненавистный рыцарь на белом коне

Ненавистный рыцарь на белом коне
Елена Станис

В детстве с Фотинии пару раз случалось предвидеть будущее, но она не обращала на это особого внимания, до той роковой минуты, когда она совершенно случайно не расколдовывает окаменелого рыцаря. Тот утянул её за собой в мир, походивший на средневековье с замками и рыцарями, королями и холопами, охотниками на ведьм и лесными разбойниками. В награду за своё спасение рыцарь не стал её сжигать на костре и даже позволил доживать дни в собственном замке. Но, так как он посчитал её ведьмой, то решил держать при себе и следить за тем, чтобы она никому не причинила вреда. Фотиния, застрявшая в этом мире, напоминающим сказку, от которой хочется поскорее проснуться, не оставляет надежду вернуться обратно. При этом она не упускает возможности досаждать этому храброму рыцарю, который, по её мнению, до тошноты самоотвержен и до омерзения правдив.

Елена Станис

Ненавистный рыцарь на белом коне

Ненавистный рыцарь на белом коне

Синопсис.

В детстве с Фотинии пару раз случалось предвидеть будущее, но она не обращала на это особого внимания, до той роковой минуты, когда она совершенно случайно не расколдовывает окаменелого рыцаря. Тот утянул её за собой в мир, походивший на средневековье с замками и рыцарями, королями и холопами, охотниками на ведьм и лесными разбойниками. В награду за своё спасение рыцарь не стал её сжигать на костре и даже позволил доживать дни в собственном замке. Но, так как он посчитал её ведьмой, то решил держать при себе и следить за тем, чтобы она никому не причинила вреда. Фотиния, застрявшая в этом мире, напоминающим сказку, от которой хочется поскорее проснуться, не оставляет надежду вернуться обратно. При этом она не упускает возможности досаждать этому храброму рыцарю, который, по её мнению, до тошноты самоотвержен и до омерзения правдив.

Глава 1. Последний день в этом мире

У каждого человека есть своё особое место в мире, но не всем удаётся найти его.

Увесистые дождевые капли отбивали по карнизу неслаженный ритм. Под шум ливня я уснула, под него же и проснулась. Несмотря на то, что кровать в отеле была непривычно узкой и непривычно жёсткой, вставать жуть как не хотелось. Эх, второй день подряд утро в Лоо приветствовал гостей города проливным дождём. Я подошла к окну и взглянуло на небо – серо-голубые тучи не оставляли надежды на скорое окончание. Танька – моя подруга, бывшая сокурсница и компаньонка в этой поездке на Черноморское побережье – лениво потянулась и зевнула.

– Опять дождь, – вздохнула она, прислужившись к барабанной дроби капель о подоконник.

Было несколько обидно. До конца нашего отдыха оставалось всего ничего, а из-за дождя и купаться холодно, и тряпки не расстелешь. Поездка обошлась нам в относительно небольшую сумму, но три дождливых дня из десяти – это аж тридцать процентов оплаченного отдыха без погружения в солёные морские воды. Оставаться в номере был не вариант, хотя ради справедливости надо отметить, что оказался он вполне себе сносным.

– Поехали в Воронцовские пещеры, – зевнула Таня продолжая нежиться в постели.

Хм, я уже побывала в Азишской пещере. Для разнообразия очень даже неплохо, но это для разнообразия. Ещё одна пещера всего лишь аналогичный с небольшими вариациями природный подземный комплекс. Чего-то новенькое вряд ли увижу. Это как картины Айвазовского: довольно и одной-двух, чтобы получить представление о всей галерее.

– Фотя, едим! – Канючила Танька.

Фотя. Ненавижу когда меня так называют. На слух вроде клички поросёнка. На самом деле, полное имя – Фотиния (так и записано в паспорте) ещё куда ни шло. Но Фотя… Я поморщилась.

– Может придумаем что-нибудь пооригинальнее? Как насчёт дайвинга возле коралловых рифов? – предложила я.

– Раньше Воронцовские пещеры были дном древнего океана Тетис, – в качестве аргумента выдала подруга информацию из поисковика.

– Так и я о том же! Посмотришь морское дно воочию, через маску аквалангиста. Увидишь водоросли, крабов и коралловые рифы.

Таня не любила дайвинг, хотя у меня зародилось сомнение, что подруга просто боится глубины.

– Ладно, тогда сходим на дискотеку в «Морского ежа».

Сельские дискотеки ещё ужаснее очередной пещеры! Танька, хитрая шельма, знает, чем зацепить.

– Ну у ж нет. Воронцовские, так Воронцовские, – сдалась я.

Мы вышли через посадки на торговый пятачок. Я мысленно загадала желание, чтобы продавец туров развёл руками и, ссылаясь на какие-нибудь (всё равно какие) обстоятельства отказал нам в сомнительном счастье лицезрения пещеры. Желание не сбылось. Более того, продавец, при виде моей кислой мины, дабы сбыть-таки пропадающие билеты сделал нам скидку. Экскурсия носила пафосное название «Гномье царство».

Как только мы оплатили экскурсию и получили брошюру, дождь, конечно же, прекратился. К счастью времени окунуться вполне хватало, но весь день пробултыхаться уже не получится. Всмотрелась в фотографию глыбы известняка на пропускном билете и постаралась себя убедить в том, что действительно жажду побывать в гроте.

Радуясь выглянувшему солнышку, мы, захватив купальники и пляжные полотенца, поспешили на пляж. Ни тенистой тропинки, ни, хотя бы сносного тротуара, в Лоо не было. Наша гостиница располагалась на относительно близком расстоянии от пляжа, но не настолько близком, чтобы не надо было пересекать главную дорогу, и мы затормозили у светофора. Зелёными огоньками моргала цифра 99. Ещё минут пять проморгает, а потом начнётся обратный отсчёт. Рядом с нами топталась целая толпа гостей города. Стараясь избавиться от пробок из автомобилей, власти создали пробки из пешеходов. Какая-то женщина сзади наступила мне на пятку, а справа вплотную пристроился немолодой мужчина, обдавая щёку колбасным дыханием. Поняла, что ещё шесть минут так я не выдержу. Слева пролетел одинокий автомобиль, и главная дорога опустела. Я, потянув Таньку за рукав, шагнула вперёд.

– Куда?! Куда?! – Заволновалась какая-то низенькая полная дама, переживающая то ли за нас, то ли за соблюдение правил дорожного движения.

Не обращая внимание на негодование примерных граждан, мы быстрым шагом пересекли проезжую часть. Нашему дурному примеру последовала молодая пара и один седовласый мужчина.

Перед входом на пляж расположился небольшой южный базарчик, где торговали сувенирами, игрушками, купальными принадлежностями, пляжной одеждой и меховыми безрукавками. Перед отъездом обязательно куплю сувенир тёте. Ни мать, ни отца я не знала, с младенчества меня растила только тётя Марина. Когда мне было семь она вышла замуж и у неё родился свой ребёнок, но меня тётя не бросила. С её мужем и вредной младшей кузиной я не была в тёплых отношениях, но и не задиралась, а вот тётю Марину я любила как родную мать, коей её и считала. Ах как она гордилась, когда я поступила в аспирантуру! Даже прочитала все мои научные статьи, которые, как мне кажется, никто кроме рецензентов и редакторов так и не читал. Ну кроме тёти.

Мы прошли по мостику через размытое дождём болотце, от которого дурно пахло по простой наглядной причине: под ним пролегала сточная труба, рядом с которой купаться запрещалось. Да мы бы и не стали! По дороге мы миновали юного продавца безалкогольных напитков, чернокожую женщину, зазывающую нас присесть на пластмассовый стульчик и облагородить свои волосы африканскими косичками, пляжное кафе, из которого гудела танцевальная музыка конца девяностых и, наконец, добравшись до заветного пляжа разложили свои полотенца.

Я вылезла из шлёпанцев, скинула салатовое платье-сеточку, оставшись в сплошном чёрном купальнике с белыми вставками по бокам. У Таньки купальник был раздельный. Без высоты резиновой платформы, я сделалась заметно ниже своей подруги, а если быть точнее – на семь сантиметров. На моём фоне она выглядела чересчур долговязой, а я на её фоне – коротышкой, хотя статистически мой рост и считался средним. Ну и ладно, зато я была пофигуристей, да и нос мой рубильником не смотрелся.

В общем мы с Танькой разительно друг от друга отличались, но это не мешало нам быть добрыми подругами. Она была легка на подъём, смеялась над моими шутками и вела себя вполне разумно. С пустышкой я бы дружить не смогла. Кроме того, нас объединяло полнейшее отсутствие вредных привычек и того интимного опыта, который имела большая половина девиц нашего возраста. Таньке было двадцать пять. Мне – на пару лет меньше. Подруга не оставляла попыток завязать серьёзные отношения, но все они терпели фиаско. Меня же моё одиночество не тяготило. На протяжении последних лет я заводила знакомство со многими молодыми людьми. Чтобы не путаться (а я встречалась с несколькими одновременно, о чём они, конечно же, не подозревали) я записывала в блокнот их имена, время и место свиданий. Мне нравилось посещать за их счёт кафе и рестораны, ходить в кино и клубы, а с некоторыми – было приятно и просто пообщаться. Однако ни с одним дальше поцелуев у меня не зашло. Я не совсем понимала чего мне нужно, но твёрдо знала чего мне не нужно. Будь я мужчиной, меня вполне можно было обозвать жигало, но для девушки такое поведение было позволительно.

Я шагнула в море. Прохладная пена приятно покрыла мои щиколотки. Не останавливаясь, зашагала всё дальше и дальше в воду, оставляя позади барахтающихся ребятишек и их родителей. По началу вода казалась холодной, но я не тормозила, а наоборот, ускорялась и когда уровень моря достиг поясницы, плюхнулась в воду и поплыла. Моё тело плавно поднималось и опускалось. Чем глубже я заплывала, тем более пологими делались волны. Вскоре впереди меня не осталось ни одного человека. Почему-то большинство людей, как и моя подруга, испытывают страх перед глубиной. Я же воду просто обожаю, море с детства казалось мне волшебным чудом. Оно манило, притягивало и не отпускало. Обязательно перееду на черноморское побережье, когда накоплю достаточно денег!

Я легла на спину, заложив руки под голову как будто лежу на перине, а не на воде и любовалась пушистыми белыми хлопьями облаков. Пнула ногой буёк – пластмассовый шар, качающийся на волнах, повернулась животом устремилась к горизонту. Через минуту ощутила, как моей ляжки коснулось что-то более упругое, чем вода.

«Медуза», – догадалась я.

Повернула голову, чтобы её разглядеть: радиус зонтика, на котором красовался нежно-фиолетовый цветочек, составлял не больше семи сантиметров. Я провела пальцами рук по кисельным щупальцам. Медуза поспешила скрыться в глубине. Как же я любила этих морских тварей, находя каждую неповторимо красивой. По моему опыту, если дотронуться до краешка купола средней и крупной медузы с ярким рисунком, то можно ощутить небольшое жжение. Длилось это жжение пару минут не больше. Мне иногда даже нравилось касаться краешков их прозрачных зонтиков.

– Мужчина, вернитесь в зону купания, – донёсся с берега голос, усиленный рупором.

Хм, спасатель принял меня за мужчину. Наверно потому, что несколько метров я проплыла брассом, а мои собранные в хвост волосы, можно было принять за короткую стрижку.

Хмыкнув, поплыла дальше вглубь. Что сказать, характер у меня тот ещё. Мне хотелось подплыть к сидящей на волне чайки, а если повезёт – то и увидеть вдалеке стаю дельфинов. В прошлом году, отдыхая на море, я, по своему обыкновению, заплыла далеко от берега и увидела стремительно несущийся на меня серый плавник. О том, что в Чёрном море не водится опасных для человека видов акул, пришло мне в голову позже, а в этот момент возник кадр из фильма «Челюсти». Приблизившись ко мне, так, что при желании (коего в тот момент ещё не возникло) я могла дотронуться до гладкой серо-голубой кожи, дельфин, а это был именно дельфин, брызнул вверх фонтанчик, сделал вокруг меня кружок и уплыл восвояси.

– Мужчина, вернитесь в зону купания, – снова донеслось с берега.

Пришла к выводу, что всё-таки не хочу злить спасателя и вернулась к буйкам. Однажды меня уже возвращали на берег, усадив на моторную лодку. Мне понравилось. Но повторять поездку не хотелось.

– Медуза! Здесь медуза! – Раздался срывающийся на визг вопль справа от меня.

Я повернула голову. Голос принадлежал мужчине лет тридцати в очках для подводного плавания. Очевидно, он обращался ко мне, предупреждая об опасности. Я, конечно, проигнорировала. Отплыв от «храбреца» чуть подальше, чтобы тот чего доброго не решил завязать ненужное знакомство, я снова легла на спину. Волны Чёрного моря убаюкивали, ласкали кожу, успокаивали нервные клетки. Я закрыла глаза, чтобы не ослепнуть от яркого солнца и ощущала приятную безмятежность, чувство, которого буду долго после этого лишена.

Почти час я пробыла в море, но выходить страсть как не хотелось. Знала, что у пловцов при длительном пребывании в воде иногда сводит мышцы в ногах и тогда нужно ткнуть булавкой в икру. У Таньки к купальнику была приколота булавка. Но я считала эту меру предосторожности излишней. Что сказать, я очень любила море и искренне верила, что оно отвечает мне взаимностью. К тому же, случись со мной такая неприятность, я бы легла на воду и гребла к берегу руками.

В нескольких метрах от буйка на волнах качалась упитанная чайка. Несмотря на то, что чайки известны своим пристрастием выклёвывать глаза тонущим людям, моряки почитают этих птиц и считают их символом моря. Я их тоже люблю. Хотя, возможно, если бы я наблюдала картину поедания глаз у ещё живого человека, то изменила бы своё мнение.

К берегу подплыла неторопливым «лягушачьем» стилем. Танька обсыхала на берегу, штудируя брошюру предстоящей экскурсии.

– В систему Воронцовских пещер входят, собственно, Воронцовская, Лабиринтовая, Кабанья и Долгая. Общая их протяжённость более одиннадцати километров.

Большая Азихшская пещера, в которой я побывала, имела длину шестьсот сорок метров. Сделала вид, что мне интересно.

– В кабаньей пещере, вы увидите изваяние рыцаря, которого по преданию обратила в камень злая колдунья.

– Перед пещерами надо подкрепиться, – заявила я и мой живот громко с этим согласился.