Соль

– Что? Нет! – я замотала головой. – Нет! Ты ведь пошутил, я права?

Губернатор де Верта снова затянулся и выпустил дым тонкой, неспешной струйкой. Будто с мыслями собирался. А затем вдруг отложил трубку и открыл один из ящиков письменного стола. Оттуда появились бумаги, похожие на бухгалтерские отчёты. Отец разложил их передо мной.

– Я объезжал плантации, – он говорил тихо и устало. – Засуха не самая главная проблема, увы. Паутинный клещ поражает чайные кусты.

Я мельком заглянула в листки и не поверила увиденному.

– Портки Создателя, – сорвалось с языка.

– Лу!

– Сколько пострадало?

– Примерно шестьдесят процентов.

– Но, – я вчиталась внимательнее. – Но ты же сказал, с клещом управились ещё в прошлом году.

– Я солгал городскому совету, чтобы не потерять пост, – отец потёр шею. На его лбу отчётливо блестел пот. – И в итоге потерял плантацию. Мы пытались обрабатывать её, но эффекта никакого. Клеща всё больше. Чтобы решить проблему, действовать нужно радикально. Больные растения сжечь и посадить новые. Но на это не хватит средств. И молодые побеги не окупят расходов. Слишком много погибает из-за жары.

Я тяжело сглотнула.

– Но ты ведь нашёл выход? – мой голос звучал сипло.

Ужасно захотелось снова выпить той ледяной воды у мадам Мариз и очнуться.

Отец кивнул. Он глядел прямо мне в глаза, когда сказал:

– Один из лордов Квадры попросил твоей руки. Это большая честь для нашей семьи. И, конечно, я дал согласие.

Мои пальцы впились в подлокотники кресла так, что кожа обивки жалобно заскрипела.

– Кто именно?

Безусловно, породниться с кем-то из Квадры было мечтой буквально всех семей в архипелаге. Когда-то давным-давно, когда мы были лишь бесправной колонией Большой Земли, именно четыре наиболее богатых и сильных острова объединили под своим началом всех прочих жителей архипелага Сан-Тринидад и кровью завоевали для нас независимость. Ну как независимость? Править на островах архипелага стали именно четверо лордов, назвавших себя Квадрой. Но под их началом всё равно жилось лучше, чем под пятой жестоких колонизаторов.

– Лорд Домиан Эрнандо Альварес, – ответил отец, который внимательно наблюдал за моей реакцией.

– Да он же старый! – я вскочила с места, не в силах более сидеть без движения. Захотелось разнести родительский кабинет в щепки.

– Он не старый, – губернатор де Верта терпеливо взял в руки трубку и затянулась ещё раз. Кашлянул, наблюдая за тем, как я брожу перед его столом взад-вперёд, заламывая руки. – Ему тридцать пять.

Я остановилась, чтобы прожечь отца гневным взглядом.

– Сорок максимум, – изо рта родителя вырвалось колечко дыма, которое я развеяла порывистыми взмахами ладоней.

– Ты издеваешься, пап?

– Возьми себя в руки, Луиса, – он опять водрузил трубку на красивую резную подставку из кости. – Тебе самой уже двадцать пять. Я люблю тебя, но ты засиделась. Пора выйти замуж, пока не поздно. И твоим младшим сёстрам тоже пришло время подыскивать женихов. Я и представить себе не мог, что твоей руки попросит сам лорд Альварес. Это редкая удача. Особенно учитывая твой… хм… непростой характер. И такие связи помогут и сестёр твоих удачно…

– Ты его даже не видел никогда, этого лорда Альвареса! – я всплеснула руками, переходя на крик. Могу поспорить, в саду меня тоже услышали. – Может, он урод? Может, психопат, который будет меня истязать или держать в подвале с крысами!

– Лу, – отец закатил глаза. – Уймись, пожалуйста. И выслушай меня. Этот брак – дар Небес, о котором я молил последние два года. Лорд Альварес – порядочный человек с превосходной репутацией. Он одинок и большую часть своего времени проводит на своём острове Квадры. И…

Отец вытер пот со лба тыльной стороной ладони. А затем закончил мысль:

– Я уже дал согласие, а лорд Альварес прислал за тебя щедрый выкуп, который я принял.

Я моргнула.

Отец смотрел на меня в ожидании.

И тогда я схватила со стола стакан с бренди, который, кажется, не допил дед и осушила одним глотком. Глаза тотчас заслезились. И я прижала к губам ладонь.

– Ты блефуешь, – наконец, смогла выдавить я. – Ты меня не отдашь, вот так запросто какому-то там лорду Квадры.

Губернатор де Верта со вздохом поднялся с кресла и протянул мне руку.

– Идём, Лу.

Руки я так и не взяла, но пошла за ним в другой конец его длинного кабинета. Там по обыкновению стояли ящики с товарами, на которые я мало обращала внимания, поскольку одни сменяли другие быстрее, чем я успевала узнать об их содержимом.

Сейчас среди них стояли три окованных медью сундука с тяжёлыми крышками.

Отец распахнул их все по очереди.

Во всех были монеты. Золотые, перемешанные с драгоценными камнями и нитями жемчуга. Они заполняли сундуки битком. Клянусь, что никогда не видела столько золота даже на картинках.

Горький привкус расцвёл на языке.

– Ты меня продал, – с изумлением прошептала я, сжимая пальцами горло в кружевном воротнике блузки.

– Лу, не говори так, – отец обнял меня, но я не шевелилась.

– Ты продал меня какому-то лорду, чтобы спасти Порто-Крус и свою репутацию, – я отстранилась. – Значит, вот сколько я стою?

Отец сжал руками мои плечи. Встряхнул.

– Защити свою семью, Луиса. И помоги Порто-Крус не пойти по миру. Помоги людям выжить и не попасть в рабство. Этого хватит, чтобы сжечь больные посевы и восстановить плантации, – он говорил тихо, но уверенно. Глаза его при этом блестели воспалённым, болезненным блеском отчаяния. – Этого хватит, чтобы дела пошли в гору, а твои братья и сёстры тоже смогли обрести своё счастье.

– Ты меня продал, – в третий раз повторили мои губы, не веря тому, что говорю. – За три сундука с, надо признаться, весьма дорогими цацками и… породистого жеребца, которому младшие сейчас радуются в конюшне?

– Луиса, с этим справишься только ты, – увещевал отец. – Если не хочешь внимать чувству долга перед семьёй, внемли голосу разума. Ни у одной из твоих сестёр не хватит характера, ума и красоты стать женой столь влиятельного человека, как Домиан Эрнандо Альварес. Ты очаруешь его и будешь вертеть им, как пожелаешь. Твои дети получат целую четверть Квадры. А твоя мама… мама будет гордиться тобой, глядя с Небес. И уже не будет переживать о том, что её единственное дитя не устроено в жизни.

Я молчала какое-то время. Потом сняла его руки со своих плеч и повернулась к сундукам.

– Это понятно. Но зачем ему именно я?

Отец на секунду замешкался, а потом заговорил тихо, будто просил извинения: