Инспектор Силверстон и знаковое дело

– Сара Джессика Харрисон, 67 лет, была найдена мертвой в своей постели сегодня утром. Доктор осмотрел, предположительное время смерти – вчера в 11 вечера, рядом на прикроватной тумбочке обнаружены 5 пустых упаковок от снотворного. Записки нет.

– Кто нашел тело?

– Соседка утром позвонила в полицию. Сказала, что Сара должна была пойти с ней на рынок, но не вышла в назначенное время и не отвечала на звонки в дверь и по телефону. Мы приехали, вскрыли дом.

Саймон поднялся на 2-ой этаж, прошел через гостиную и заглянул в спальню. На широкой кровати лежало повернутое на правый бок тело, покрытое простыней. Саймон приподнял простыню. Не будучи патологоанатомом, Саймон все же не мало повидал на практике… Такой равномерно синюшный цвет кожи очень даже мог быть признаком отравления. Пустые пачки от бромизовала и стакан с остатками желтоватого раствора находились на тумбочке. Бромизовал не опасен даже в случае небольшой передозировки, но 100 таблеток, конечно, вполне могли сделать дело.

– Эксперты уже были?

– Да, сняли отпечатки.

– На пачках таблеток нашли что-нибудь?

– Смазано. У них поверхность бугристая.

– А на стакане чьи?

– Только ее.

Саймон подошел к окну спальни, выходившему на задний двор. Во дворе было пусто, если не считать одинокого клена и скамеечки под ним. На холодном белом подоконнике красовалась хрустальная ваза с тремя увядающими желтыми тюльпанами, которые уже потеряли по несколько лепестков. Чтобы не заразиться унынием от такого пейзажа, Саймон быстро отвернулся от окна, и взгляд его вновь упал на прикроватный столик.

– Джей!

– Чего?

– Жидкость из стакана брали на экспертизу?

– Взяли, конечно.

– Ну, вызывай парамедиков. Держать тело здесь нет больше смысла. А я к соседке, – сказал Саймон и решительно вышел из комнаты.

Кажется, миссис Эмили Эвертон, соседка напротив, ждала этого визита, так как открыла дверь едва только Саймон нажал на звонок. Колоритная пышная шатенка с проседью, по-прежнему державшая на руках громадного кота, окинула детектива внимательным взглядом зеленых прищуренных глаз. Если бы этот взгляд мог сканировать, Саймон был бы просвечен до костей.

– Добрый день, мэм! Я инспектор полиции Саймон Силверстон, – протянул удостоверение детектив, – Мне надо бы поговорить с вами о событиях этого утра. Могу я войти?

Проигнорировав последний вопрос, женщина сказала отрывисто:

– Я миссис Эмили Эвертон. Я уже все рассказала вашему констеблю. И мне совсем незачем вспоминать все это еще раз.

– Понимаю вас, мэм. Сегодня очень мрачный день, но его надо пережить. Поверьте, завтра вас уже никто ни о чем не будет расспрашивать, а пока ответить необходимо. Вы, очевидно, хорошо знали покойную?

Поглаживая серого зверюгу, миссис Эвертон ответила:

– Сару? Ну еще бы не знать. Мы живем тут 25 лет, четверть века. Она приехала сюда с годовалой дочкой и мужем всего через полгода после того, как мы вселились в наш дом. Меган, наша младшая девочка, очень дружила в детстве с Бриджит Харрисон. К сожалению, лет через пять муж Сары умер, и ей пришлось самой растить дочь. Нелегко ей пришлось тогда. Но мы им всегда помогали, даже когда…

– А если все же вернуться к событиям сегодняшнего утра? – мягко перебил Саймон, – Скажите, почему вы забили тревогу?

Мрачная тень пробежала по лицу миссис Эвертон.

– Об этом тяжело говорить. Мы с Сарой условились пойти на рынок, но она не вышла из дому к 9.00. Это было странно, знаете, Сара ведь так пунктуальна. Если бы даже она не смогла, то обязательно предупредила бы… – на глаза женщины навернулись слезы.

– Всего еще пару вопросов, мэм. Вы знаете предварительную причину смерти?

Кот был стремглав сброшен с рук, и, с глухим звуком шлепнувшись об пол, возмущенно мяукнул. Миссис Эвертон, двумя руками ухватившись за косяки двери, в гневе выпучила на Саймона глаза:

– Вот! Вот почему я и не хочу говорить с вами! Придумать такое, будто Сара могла… Да во всем мире не сыскать было человека, более далеко от самоубийства, чем Сара!

– Мэм, я, в отличие от вас, не знал ее, а потому обязан спросить…

– О чем спросить?! Где вы видели человека, который в прекрасном настроении планирует завтрашний день, и вообще ближайшее будущее, а вечером вдруг возьмет да и покончит с собой?!

– Мэм, я видел много всего такого, что вам лучше и не знать. Но вы хотите сказать, – продолжал Саймон, стараясь оставаться невозмутимым, – Что не замечали никаких склонностей или мыслей суицидального характера?

– Именно об этом я и твержу вам! Сара жила безоблачной жизнью, ее финансовое положение даже улучшилось за последнее время, у нее были гармоничные отношения с дочерью, много друзей и никаких проблем со здоровьем. Она посещала церковь каждое воскресенье и организовала группу волонтеров, помогающих онкобольным детям… Сара просто излучала позитив, ее жизнь была полна смысла! О каком самоубийстве может быть речь?

– Последний вопрос, мэм: у вас есть номер ее дочери?

– Да.. – всхлипывая и утирая глаза, ответила миссис Эвертон, – Я уже позвонила Бриджит. Она сказала, что подъедет сюда сегодня.

– Спасибо, мэм.

В это время к дому напротив медленно подкатила машина скорой помощи и остановилась посреди дороги: места для парковки толком не было. Миссис Эвертон любезно разрешила Саймону перепарковать его Бьюик на ее подъездную дорожку и во время этого маневра с нескрываемым удивлением разглядывала автоископаемое. Не то, чтобы модель и возраст машины так уж поражали ее, скорее, ей трудно было сопоставить машину и водителя. Ничего не могло быть общего между молодым энергичным сыщиком и размеренно движущейся торжественной машиной, похожей на хорошо знающего свое дело, но престарелого дворецкого. Странно, но вопросы типа: «И зачем это он выбрал себе такую колымагу? Он любитель ретро или в полиции так мало платят?», на некоторое время даже вытеснили из сознания миссис Эвертон смерть дорогой ее сердцу соседки. Она вспомнила, что происходит, лишь когда парамедики быстро загрузили в машину скорой помощи черный пластиковый мешок на носилках. Миссис Эвертон задернула фисташковую штору и залилась слезами…

…Примерно в тот же момент Саймон отдернул штору в гостиной покойной миссис Харрисон, впустив в комнату солнечный поток. Гостиная была оформлена без излишеств, но со вкусом. В цветовой гамме гармонично сочетались синий, коричневый и бежевый. На фоне светло-коричневого паркета выразительно выделялся диван, обтянутый темно-синим плюшем. Четыре кресла чуть более светлого синего цвета, были расставлены вокруг массивного стола из полированного дуба. У дивана стоял торшер с узорчатым сине-бежевым абажуром, на котором светлячками мелькали желтые акценты. Вдоль одной из стен тянулся низкий шкаф шоколадного цвета, наполненный хрусталем и фарфором. Плотные сине-бежевые шторы драпировали большое окно. Саймон удобно разместился в одном из кресел за капитальным дубовым столом и начал быстро заполнять бланк осмотра места происшествия.

– Просто смерть, как кофе хочется, Грэм, – слегка осипшим голосом пожаловался ему констебль, – Я тут, считай, с утра, и даже кружки кофе получить не могу… Может у покойницы занять, а? Ей-то уже все равно, а наследнице не должно быть жалко кружечку кофе для стража порядка, который надрывался на охране дома ее матери. Как думаешь, Грэм?

– Прекрати, старый мародер, – бросил Саймон, не отрываясь от бумаги,– Уже почти закончили тут.

В этот момент они услышали, как внизу скрипнула входная дверь. Не ожидая никакой особенной опасности, оба мужчины все же на секунду замерли в напряжении, а констебль переместился за дверь. Но быстро сообразив, что вряд ли есть причины для серьезной тревоги, он просто высунул голову в дверной проём.

– Назовите свое имя, – обратился он к кому-то внизу.

– Я Бриджит. А это дом моей матери, – донесся оттуда звонкий женский голос.

– Будьте любезны, поднимитесь к нам, пожалуйста.

После некоторой паузы (должно быть, Бриджит снимала пальто), на лестнице раздались шаги и в дверях возникла полноватая, ухоженная блондинка, которой на вид можно было дать лет около 30. Констебль пропустил даму в гостиную, а сам уютно расположился на плюшевом диване.

– Мисс Бриджит Харрисон, я полагаю? – спросил Саймон, галантно поднявшись при входе леди.

– Нет. Миссис Четэм. Я вышла замуж около двух лет назад. Можете называть меня по имени, если хотите.

Саймон быстро передвинулся в кресло, стоявшее напротив окна, так что лучи солнца ударили ему в спину, и плавным жестом указал на кресло напротив себя:

– Присядьте, пожалуйста.

Блондинка заняла то самое место, на котором ее лицо освещалось бы максимально хорошо, и сыщик, сделавший вид, что складывает бумаги, бросил на нее незаметный оценивающий взгляд. Если миссис Эвертон ничего не перепутала, то Бриджит должно было быть сейчас 26 лет. Выглядела она, однако, несколько старше. Нет, никаких морщинок или мешков под глазами, конечно. Напротив, гладкая ухоженная кожа, широко распахнутые серые глаза, в меру акцентированные темной тушью для ресниц, светлые волосы, уложенные в незамысловатую, но аккуратную прическу… Все же, по каким-то не поддающимся описанию признакам, можно было точно сказать, что юность покинула это лицо.