Артефакторы. Осторожно, двери открываются

Я даже удивилась, когда он правда вытащил из кармана что-то похожее на удостоверение и развернул его перед моим лицом. Там было черно-белое фото юной лопоухой версии парня, лет на пять моложе нынешней, в стиле «первое фото на паспорт». У меня самой было такое, и я старалась никому его не показывать. Но куда больше меня повеселил текст – написанный от руки, как на старых библиотечных карточках.

«Цветков Антон Александрович, Санкт-Петербургская Стража им. Л. Н. Журавлева, отдел сбора артефактов». Ну, все понятно. Во-первых, Петербург – это где-то в тысяче километров от нас. Во-вторых, словечки вроде «стража» и «артефакт» используют разве что в настольных играх. От абсурда ситуации страх немного притупился. В нашем городе вряд ли сняли хоть один фильм, но пора же когда-то и начинать.

– Понимаю, у вас все прямо по-настоящему. Классно вжились в образ! – уверила я. – Но мне просто нужно узнать, где я. Можно мне настоящий телефон с интернетом?

Ответить Цветков Антон Александрович не успел. В ту же узкую арку, из которой так лихо появился он сам, въехала другая машина – и тоже с бешеной, совершенно не подходящей для двора скоростью. Разница была лишь в том, что машина номер два была классная, дорогая и будто только что из автомойки, не то что ведро с гайками, на котором прибыл долговязый.

Появление новых лиц Антона Александровича не обрадовало. Он наморщил нос, как злая собака, и бросился к своей машине, хотя новоприбывшие остановились так, чтобы перекрыть выезд через арку.

– А… Ну… До свидания, – пробормотала я ему вслед.

– Да в машину, скорее, а то и к вам привяжутся! – рявкнул он. – Как же они, твари, быстро сегодня! Видимо, рядом были.

Ну, конечно, так я и села к нему. Одни чокнутые этим вечером! Я даже повеселела, хотя веселье было довольно нервное. Долговязый замер на секунду, держась за дверцу, и отошел от машины.

Из второго авто выскочили двое парней – куда все так спешат! – и осмотрели сначала двор, потом заледенелую землю. Я начала улавливать сюжет их съемки, или ролевой игры, или что там у них. Сейчас, наверное, по тексту реплики «Где дверь?» и «Где артефакт?».

Но спрашивать они не стали, один просто подошел и протянул руку.

– Не до вас сегодня, – сказал долговязый. – Валите, лень связываться.

– Понимаю, мы вам помешали, – с ноткой сочувствия ответил парень. – Вот баклан, с подружкой на вызов притащился! Гони артефакт, и можете продолжать, чем вы там занимались.

Антон демонстративно сложил руки на груди. У них тут была мизансцена конфликта, но я-то ни при чем. Так что я подошла ко второму парню, помощнее, и шепотом попросила телефон, чтобы заглянуть в карту. Ответом мне был тот же недоуменный взгляд, что у Антона, и это начало меня раздражать.

– Карта, джи пи эс, интернет, мне просто надо…

Финал моей мысли превратился в тихий хрип, потому что здоровяк вдруг схватил меня и прижал к себе, надавив локтем на горло. Больно, совсем не по-театральному. Я схватилась обеими руками за его предплечье, но оно было как стальная труба.

– Артефакт сюда, или подружке твоей… – Он сильнее нажал мне на горло, и я захрипела.

Парни, одетые в идеально чистые кроссовки и модные пуховики, были совсем не похожи на бандитов. Выглядели они так, будто пришли на съемку для каталога «Зимняя одежда для классных парней», поэтому мозг упорно отказывался верить в серьезность их нападения. Но давление на шею было отвратительно сильным, – видимо, придется поверить.

Антон смотрел на нас скучающе, и я почувствовала к нему неприязнь. Спасать меня он не собирался, и я поняла то, что понимала уже миллион раз за свою жизнь: только я могу себе помочь, остальным наплевать. Возьму-ка я дело в свои руки, а то парни будут долго выяснять, кто кому что должен.

– Подведите меня к нему ближе, – просипела я и грустно повисла, как тряпка. – Ну, давайте. Пусть увидит, как мне плохо.

Тот, что держал меня, – предплечья здоровенные, явно любитель тягать штангу, – нашел в моих словах зерно истины и вместе со мной сделал пару шагов к Антону.

– Ближе, – простонала я. – Хочу в глаза его бесстыжие посмотреть.

Здоровяк покорно толкнул меня еще ближе, не выпуская. Я слабо потянула руку к Антону, сделав вид, что это умоляющий жест. Они играют в какую-то игру, а я, так и быть, сыграю с ними. Здоровяк оказался не таким уж тупым и понял мою задумку. Он чуть ослабил хватку, и я качнулась к Антону, который смотрел только на парней, а меня, похоже, в качестве противника не рассматривал. Зря, зря. Я молниеносно запустила руку в карман его пуховика, вытащила пакетик, швырнула назад и услышала хлопок ладоней. Видимо, парень, отвечавший в этом дуэте за разговоры, ловко поймал подачу.

Здоровяк меня тут же выпустил, на прощание дружески хлопнув по плечу, и я наконец смогла нормально дышать. Вот козел! Мне же больно!

– Все, могу идти? – прохрипела я, игнорируя обиженный и злобный взгляд Антона. – Разобрались?

Потирая шею, я обернулась. Дуэт смотрел на меня с одобрением.

– Не видел тебя раньше. Если ты у нас еще не работаешь, приглашаю, – сказал разговорчивый.

Ага, только клуба ролевиков мне не хватало. Я пошла к арке, осторожно ступая по льду. Не хватало еще раз рухнуть на глазах у всей этой компании.

– Бойкая девчонка, – услышала я за спиной. – Ты с такой не справишься, Антош. Эй, зайка, может, лучше с нами прокатишься?

– Катитесь сами, – сказала я и, не оглядываясь, вышла через арку.

Но оказалась не на улице, как надеялась, а еще в одном дворе, окруженном домами со всех сторон. Да кто так строит! Единственными, кто мне тут встретился, были фигуры героев советских мультиков на детской площадке. В этот мрачный вечер даже Винни Пух с Пятачком выглядели зловеще, и я побыстрее прошла мимо.

Очередная арка наконец-то вывела меня из лабиринта дворов на улицу, пустынную и совершенно незнакомую. Я устало прислонилась к стене дома. Где-то в глубине меня закипала истерика, хотелось то ли треснуть кулаком стену – очень красивую, розовую, – то ли лечь и горько плакать.

Рядом затормозила машина, и из нее высунулся Антон. В моем бреду, похоже, весьма ограниченный набор персонажей.

– Ловко сработано, – холодно сказал он. – Странно, что ты не одна из них. Но вопрос остается открытым: кто закрыл дверь?

– Да я, я закрыла! Слушайте, ну дайте нормальный телефон, хватит мне лапшу на уши вешать, – взмолилась я.

– Ты отдала Клану артефакт. С чего мне помогать?

– А что я должна была делать? Ждать, пока мне шею свернут?

– Я бы придумал, как тебя спасти.

– Ой, ну конечно, верю вам на слово!

Антон о чем-то напряженно размышлял, изучая меня, как сложную головоломку, – в других обстоятельствах мне бы это даже польстило.

– Если ты закрыла дверь, сможешь это еще раз сделать? – спросил он.

И тогда я наконец поняла: это не бред, не галлюцинация. Это просто сон, которого я с утра не вспомню, и в нем есть сюжет: чтобы попасть обратно в свою жизнь и свою кровать, надо снова выйти через дверь. Эффектная идея!

– Я… Я могу, да, – важно сказала я, и Антон распахнул для меня пассажирскую дверцу.

Ну, раз все это ненастоящее, бояться нечего. Я влезла в машину и со стоном наслаждения вытянула ноги. Как же тут тепло!

Машина свернула раз, другой, и за каждым поворотом открывались не привычные улочки с пятиэтажками, а что-то похожее на гигантские декорации к историческому фильму. Дома с башнями, эркерами, балконами, окнами разной формы. Дома с лепниной, статуями и резьбой по камню. А у меня, оказывается, неплохое воображение, зря Виктория Сергеевна на меня наезжала! Мы еще покружили, и Антон припарковался, ловко найдя местечко среди других машин, дремавших без хозяев под рыжим светом фонарей. Я посмотрела на его руки, лежащие на руле. Длинные пальцы, как у пианиста, а костяшки разбитые, с подсохшими ранками. Видимо, этого парня лучше не злить. Я отвернулась и сонно уставилась на шикарное здание с угловой башенкой, около которого мы стояли.

– Красиво как… Это королевский замок?

– Эй, ты! – Антон потряс меня за плечо, и я протестующе замычала. – Может, не будешь тратить мое время и домой пойдешь? Просто скажи, что соврала про дверь. Что с ней случилось? Кто ее закрыл?

Ой, как же у него пластинку-то заело. Отвечать я не стала: сны имеют свойство заканчиваться сами, для этого не нужно прикладывать никаких усилий. Все во мне успокоилось, и я соскользнула в приятное забытье.

Что-то зазвенело, как будильник. Потом звук повторился, но я только заворочалась и уткнулась в жесткую спинку кресла. Мы снова куда-то поехали, остановились, и я с трудом открыла глаза. Так, а вот и финал дверного сна.

Наверное, где-то уже взошло невидимое за серыми тучами солнце, темнота посветлела, будто ее разбавили. Стена дома, рядом с которой мы припарковались, была покрыта мозаикой: выпуклые смешные фигуры людей из разноцветных осколков керамики. А рядом, посреди выложенного брусчаткой двора, мерцала до боли знакомая, чуть-чуть приоткрытая, призрачная дверь.

Я вылезла из машины. Ледяной утренний воздух заставил резко вдохнуть. Земля отчего-то подрагивала, – наверное, так чувствуют себя жители городов, где есть метро, когда у них под ногами едет поезд. Я осторожно пошла вперед, чуть не наступив на сотканный из голубого сияния предмет: на этот раз не сережка, а конфета в фантике.