Живые есть?

Темнота сменилась сумерками и обрела очертания стен с мебелью. Моя душа провалилась в тесное тело и отозвалась острой болью. Крошки мусора впивались в спину и затылок, во рту пересохло, перед глазами прыгали светлячки. А потом, появилась дурная голова, решившая оживить меня.

Глаза мыши опухли от рыданий, сопли, и слёзы перемешались на подбородке. Отвратная картина. Лучше умереть, чем так выглядеть.

– Алиса, очнись! Мне страшно, не оставляй меня! – вопила экс монашка, шлёпая меня по щекам.

В какой-то момент, я перехватила её руку и с силой сжала.

– Ещё раз вернёшь меня к жизни, я стану твоим самым жутким кошмаром.

Да, возможно, эти слова прозвучали так, словно мне не зачем было жить, но иногда такие мысли проскакивают, даже у самых довольных жизнью людишек.

– Ты пропала, как призрак, и я не знала, что делать. А потом, подумала, что нужно довести до конца дело…

– Ты нашла Лаврова? – я села, и хрустнула шеей поворотом головы.

– Нет, прости.

– Так, что же ты делала?

– Тыкала во всех пальцем.

– Ты, что?

Я засмеялась и потёрла затёкшие ноги.

– А с чего уверенность, что ты не «тыкнула» в Лаврова?

Мышь встала с пола и отряхнула юбку.

– Я каждый раз спрашивала, кто он.

Вот те на, а мышка-то оказывается с мозгами попалась.

– И многих натыкала?

– Одиннадцать.

Хорошо. Мышь сделала за меня большую часть работы, остаётся найти Лаврова и мою сестру.

– Значит, на первом этаже переловила всех. Топаем, дальше.

Я встала, не без помощи мыши. Умирать – это вам не падать на роликах. Мысли крутились, как на карусели, немного подташнивало. Почему, пойдя на встречу сероглазому, со мной произошло что-то непонятное и я провалилась в безвоздушное пространство. Сомнения о смерти становились очевидными.

Я зачем-то улыбнулась Марине, но получилось кисло и не дружелюбно. Каждая клеточка моего тела ныла и скулила, разум тосковал о мёртвой тишине.

Мы прошли весь коридор и остановились напротив лестницы, уходящей в чёрноту. Марина пару раз споткнулась и чуть не расквасила нос. Слепая, блин.

– С кем ты говорила, когда пропала? – тихо спросила мышь, поглядывая наверх. – Он страшный?

Ха! Напротив, он премиленький.

– Ладно, ужасы всего мира подождут пять минут, пошли.

Я взяла мышь за руку и провела через туманный порог миров. Яркий свет ударил в глаза и согрел кожу. Рассвет. Тепло жизни. Надежда. В этом мире ещё есть кое-что, что может перевесить весы отчаяния.

Я достала сигареты сестры и закурила. В кармане зазвонил телефон.

– Алиса, боже, ты видела, что произошло с нашей квартирой? – завопила в трубку Алина.

– Какого чёрта! Ты куда пропала?

Сердце заколотило с огромной силой. Голос сестры отбросил многие вопросы и действия подальше от всей беготни за Лавровым.

– Я ходила на свидание, – робко произнесла близняшка.

– И, как, родная?

– Думаю, он тебе понравиться. Но что нам делать с квартирой? Там был взрыв?

– Посиди пока у кого-нибудь из соседей, я как приеду, всё улажу.

– Алисочка.

Я чмокнула трубку и отключила телефон.

– Нам нужно найти Лаврова и отправить дальше, но здесь находится ещё один персонаж, и я не знаю, как с ним быть, – повернулась я к мыши.

– Кто он?

– Почему ты ушла в монастырь? – вопросом на вопрос ответила я. Меня это мучило с самого начала нашего знакомства.

Мышь поправила юбку и прислонилась к подоконнику. Я подумала о светлом отпечатке на чёрной попе, но промолчала.

– Мои родители думали, что я одержима. Что в меня вселился бес, когда я начинала рассказывать о том, что вижу странных людей, непохожих на живых. А они окружали меня почти всю жизнь. Просто, раньше я сторонилась их и не шла на контакт.

– Стоп. Шеф сказал, что ты прозрела после смерти матери настоятельницы.

– В каком-то плане, да. Она пришла ко мне после смерти и рассказала, что на самом деле со мной происходит. Что демонов нет, есть лишь души, которым тяжело покинуть место смерти. И дар, дарованный мне богом, который стоит развивать.

Я в конец запуталась. Кто врёт? Зачем врать вообще? В жизни и так полно всякой хрени, а тут все что-то скрывают.

Сигарета истлела в руке, и я её просто отбросила.

– Алиса, скажешь о том, что видела?

– После смерти?

– Нет, до. Про Него.