Иллюзия преданности 1

– У меня нет вопросов, уважаемая, – скрипнул зубами Терри и сдержанно поклонился, как его натаскивали еще в Королевской военной школе. – Благодарю вас за понимание и прошу извинить мою несдержанность.

Льдистый взгляд ментора потеплел на десятую долю градуса.

– Рада слышать. Со своей стороны, я даю вам слово, что у вас не будет проблем в будущем, если вы оставите попытки исследовать проводимость заряженных аметистов и вернетесь на путь истинный. Вы весьма способный молодой человек, и мне бы не хотелось, чтобы вы тратили свой талант на безуспешные попытки проломить глухую стену. Не вы первый пытаетесь найти обходной путь и заставить Древнюю магию работать в современных условиях. Но это не-воз-мож-но.

Терри, старательно скрывая, насколько он уязвлен словами ментора, кивнул. Он собрался покинуть кабинет и уже взялся было за дверную ручку. Но подошвы будто приклеились к полу: уйти без ответа на самый главный вопрос Терри не смог.

– А если у кого-то… все-таки получится… разделить сверхширокий поток аметиста и контролировать его непрерывность?

Стекла очков госпожи Парлас залил блик отраженного солнца. Терри пришлось ориентироваться на едва заметную ироническую полуулыбку, притаившуюся в морщинках около рта.

– В каждом потоке обязательно находится такой же увлеченный естествоиспытатель, как вы, Риамен. В каждом. Как правило, их изыскания заканчиваются несчастным случаем в лаборатории. Будьте осторожны и не забывайте о технике безопасности. Вы все-таки слишком молоды для того, чтобы упокоиться в расписной урне.

Терри разговоры о расписных урнах не любил, поэтому дольше задерживаться не стал. За дверью его встретили обычным вопросом: «Ну как?» Пятерка сокурсников оккупировала подоконник, ожидая своей очереди. Терри неубедительно изобразил радость: «Приняла». Запоздало треснула по затылку мысль, что могла не принять, оставить прочерк напротив его имени и не допустить к итоговым экзаменам. В закрытой от остального мира Академии сплошь и рядом бывало такое, что студенты дотягивали какие-то дисциплины в личное время, и получали документ о переводе на следующую ступень позже установленного срока.

Но Терри был королевским стипендиатом и заключенным на испытательном сроке. Ему доходчиво растолковали в свое время: либо он «преуспевает» в обучении и вовремя отправляет в Канцелярию оригинальный документ о переводе с курса на курс, либо попадает под юрисдикцию Специальной комиссии, как преступник, имеющий познания в магии…

– Как прошло? Выглядишь так, будто Парлас проделала в тебе еще одну дырку, – Терри узнал голос Арри. Друг подошёл и хлопнул по плечу, приводя в чувство.

– Что-то вроде того…

– Или откусила кое-что важное, – язвительно фыркнул Тордеррик, складывая руки на груди. Широкоплечий горец с полоской черных усов над верхней губой стоял поодаль, подпирая плечом стену и, как показалось Терри, слишком пристально следил за ним.

Терри сузил глаза и собрался было ответить колкостью на колкость, но Арри незаметно толкнул его локтем в бок и шепнул: «Он просто психует, что ты уже сдал, а он еще нет. Не обращай внимания».

Поиграв желваками на скулах, Терри пришел к выводу, что друг прав. Тордеррик и впрямь цеплялся по пустякам. Все-то ему не нравилось в новеньком. И над серебром в черных волосах он любил посмеяться, хотя, если подумать какое дело горцам до риорских заморочек о чистоте Древней крови? Разве что у него были какие-то вопросы к деду Терри, который остановил продвижение вооруженных горских банд в долину Риордана. Обдав Тордеррика молчаливым презрением, Терри прошел мимо, дерзко толкнув задиру плечом.

– Так почему ты выскочил от Парлас как кипятком ошпаренный? – негромко спросил Арри, когда они отошли от кабинета. – Какие-то проблемы?

Его худое скуластое лицо выглядело озабоченным.

– Да нет, вроде приняла, – неохотно проговорил Терри. – Правда, Парлас не понравилась моя тема и список источников. Говорит, защиты не будет. Вроде как Арчер завалит, если услышит, что я исследую и на кого ссылаюсь.

Арри поправил очки.

– В этом есть смысл, – признал он. – Старик – спец в энергетике, но что если его методы устарели? Я думаю, экспериментальные образцы его убедят.

– Забудь об этом, – помрачнел Терри. – Парлас сказала, что мне надо вернуться на истинный путь.

– На тебя так легко надавить: стоит только пригрозить, что под угрозой бумажка о переводе на следующий курс…

– Перестань. Можно подумать, мне так хотелось защищаться. Парлас оказала мне услугу вообще-то, – нахмурился Терри.

Арри поднял открытые ладони, показывая, что сдается.

– Это тоже здравый подход. Мой отец всегда говорил, что тот, кто ни о чем не подозревает, лучше спит по ночам, – он взъерошил волосы, как всегда делал, когда не знал, что сказать, или волновался.

Терри хмыкнул.

– Твой отец был судьей. Его, должно быть, мучила бессонница, если верить этой поговорке.

Арри глянул из-под растрепанной челки.

– Можешь быть уверен, – без улыбки сказал он. – Последние несколько декад он точно не спал.

«По крайней мере, ты был рядом с ним в этот момент. Я же торчал в Королевской военной школе и до последнего момента не верил, что дело примет настолько крутой оборот, что я больше не увижу мать», – подумал Терри.

– Он подозревал неладное, но сделать ничего не сумел. Или не захотел. Он гордый был. Твою мать арестовали, был процесс, дознаватели и свидетели, как положено. А у моего отца была судебная неприкосновенность, поэтому его просто убили, – жёстко сказал Арри.

– Послушай, сейчас не время и не место, – Терри оглянулся на однокурсников, которые собрались рядом с дверьми кабинета куратора по научной работе. Они что-то вполголоса обсуждали, но Тордеррик участия в общем разговоре не принимал, стоял в стороне, все так же подпирая стену, и глазел по сторонам. Мог подслушивать.

– Просто похоже. У меня, если хочешь, нюх на неприятности. Отец скрывал ото всех свои проблемы на службе, но я знал, что он неспроста стал таким озабоченным и отстраненным. И складка вот тут, – Арри бесцеремонно ткнул указательным пальцем в переносицу Терри, – появилась тоже неслучайно.

Терри растерянно потёр переносицу. Он не нашел, что сказать, чтобы успокоить друга. Сам он видел лишь досадный просчет в том, что Парлас отказалась рекомендовать его работу к публичной защите, и ничего сверх того. Уж точно не считал необходимым поминать проблемы родственников, и был раздосадован, что разговор принял такой оборот.

– Знаешь что я тебе давно хочу сказать? Пусть король утрётся, вот что. Если он спит и видит, как тебя изгоняют из Акато-Риору, притормози пока с этими аметистами, чтобы не вылететь ненароком. А после диплома мы с тобой вместе как жахнем – и не просто теорию выкатим. Теорию Парлас с Арчером засунут нам прямо в корму и прокрутят там по правилу буравчика. Мы им сразу готовый работающий проект покажем! Тогда никто не отвертится, что за аметистами – будущее.

Арри протянул ладонь для рукопожатия. Терри натянуто улыбнулся.

– Договорились. Забудем об аметистах до диплома, а потом жахнем, – повторил он с облегчением.

Интермедия. Алпин Фарелл

В Чайном домике, как свою штаб-квартиру называли сами искатели, было непривычно тихо и пусто. Шеф-искатель Алпин Фарелл разогнал всех охламонов и сидел в полном одиночестве в зале общей работы, погрузившись в размышления. Пурпурная папка с делом Лассель Риамен лежала перед ним раскрытая, а листы с данными расследования были аккуратно, один к одному, выложены в ряд. А сверху, вторым слоем, лежали те, что он только начал просматривать.

На деревянной подставке остывал крепкий чай. Алпин задумчиво потирал щетину на подбородке. В правой руке он держал самописку и время от времени небрежно выписывал в столбик заинтересовавшие его цифры. Некоторые он потом обводил и подписывал дату.

Кабинетные часы истошным перезвоном вытрясли из головы все мысли. А потом еще и пробили десять томительных ударов. Алпин не выдержал и сходил прикрыть дверь своей клетушки, чтобы в зале общей работы музыкальные паузы звучали потише. А потом вспомнил про чай, заваренный еще четверть часа назад. Напиток порядочно остыл, но шеф-искатель давно привык пить холодный.

Отхлебнув, Фарелл вновь склонился над выписками, пробежал глазами и пролистнул страницу туда-сюда.

– Смотри-ка, все сходится, – пробормотал он, мерно постукивая самопиской по столешнице. – Хотя бумажек маловато. Маловато бумажек для такого интересного дела.

Услышав шаги на лестнице, он накрыл пурпурную папку стопкой белых листов, чтобы со стороны нельзя было заметить красноречивые корочки судебного архива, которые он с таким трудом выцарапал в обход официальных запросов. У Фарелла были поводы соблюдать осторожность. В последнее время к нему зачастили визитеры из Канцелярии. И при этом не сказать, чтобы с угрозами. Поводы были самые рядовые, вопросы тривиальные, но уж больно часто стали заглядывать к искателям люди короля. Алпин Фарелл нюхом чуял, что от ситуации ощутимо тянет падалью, будто где-то поблизости разлагался труп горного козла, а он все никак не мог понять, с какой стороны дует ветер.

Впрочем, увидев того, кто поднимался по лестнице, шеф-искатель расслабился. Улыбнулся открыто и искренне, не скрывая радость от встречи со старым другом. Откинулся на спинку стула и поднял чашку за здоровье.

– Эдо, рад тебя видеть, дружище. Вот ты-то мне и нужен, чтобы разобраться.

Яркие фиолетовые глаза на осунувшемся тонкокостном лице глядели устало, и ответная улыбка вышла смазанной и бледной. Тот, кого назвали Эдо, подошел к столу, за которым сидел шеф, и снял серую шляпу. Стального цвета короткие пряди при этом растрепались и теперь смешно топорщились над ушами. Мужчина заученным жестом пригладил их ладонью.

– Только не новая жертва похищения, Алпин, благодарю покорно. Я, конечно, холостяк, меня не жаль, но хотя бы иногда мне нужно ночевать в своем доме.

Фарелл хмыкнул.

– Мне казалось, что ты хочешь найти пропавших Древних. Дело чести, разве нет?

– Я заведу кота и буду говорить, что воспитываю. Должен же я когда-то остепениться?