Мой красный дневник

– Привет! – Радостно сказала я, услышав родной голос. – Как дела?

– Сережка побежал катать на санках Веронику. – Доложила она. – Отец расчистил дорожку в сад, а сейчас топит печку. Я варю суп. Внучек вчера так нагулялся, что съел целых две тарелки! – Мама рассмеялась. – Как ты?

– Жива! – Как можно беспечней сказала я. – Люблю вас всех!

Мама насторожилась.

– Что-то случилось?

– Нет, мам. Просто солнышко и снег. Новый год не за горами!

– Это точно. Ну все, а то мне надо порезать мясо.

– Целую! – Пропела я и сбежала с крылечка к машине.

Засунув телефон в карман, я пикнула брелоком и забралась внутрь. Завела двигатель. Вентилятор печки погнал горячий воздух. За этот час моя машинка еще не остыла. Я расстегнула куртку и, блаженно потянувшись, громко зевнула. Может, послать Панкратовых к черту и уехать домой?

Но тут из подъезда вышел Борис и махнул рукой.

– Я думал, уедешь! – Озвучил он мою мысль, забираясь на сидение рядом.

Поставив на руль локоть, я внимательно посмотрела на мужчину.

– Что? – Рассмеялся он. – Соскучилась?

– Ну и козел же твой братец. Да и ты хорош.

– Опаньки… – Опешил мужчина. – И что же тебе дало повод так о нас подумать?

– Я говорила с Людмилой. Вот скажи мне, зачем Александр этой больной женщине рассказывал о романе со своей секретаршей? Это – первое. Зачем он женился на ней, зная о ее сорванной психике? Это – второе. Ты в курсе, что она в тебя влюблена? Это – третье. И теперь ты либо отвечаешь на эти вопросы, либо по городу катать тебя будет Сашенька. А я, пока мы отсюда не уехали, иду и пишу заявление об уходе.

– Так. – Он нахмурился и посмотрел в лобовое стекло. – Что она тебе наговорила?

– Не важно. Отвечай на вопросы.

– Хорошо. Ты знаешь, как они познакомились?

– Как? – Я приподняла брови.

– Людмила Васильевна, отправленная любящим отцом учиться на экономиста, провалила экзамены за первый курс и с помощью связей и денег была пристроена в Кинематографическую Академию на платное отделение. Сойдясь там с одной веселой компанией, она влюбилась в парня, который приторговывал наркотой. Он употреблял сам и девушку приобщил к этим чудным грезам и беззаботному времяпровождению. Скоро папиных денег парочке уже не хватало, и они начали продавать дурь вдвоем. Их, конечно, поймали. Посадили в КПЗ. Должен был состояться суд. А адвокатом к ней назначили тогда молодого и романтичного Сашку. Ты же видела, какая она красавица?

Я кивнула головой.

– Вот. Сашка тоже видел. Он разговаривал с ней, пытаясь выяснить, как строить защиту. И влюбился, идиот. А она тогда была беременна от того ублюдка. – Борис снова сжал руки в кулаки. – Она рассказала брату душещипательную историю о том, как ее силой втянули в этот бизнес. Заставили продавать таблетки. Изнасиловали…

Я вздрогнула, вспомнив ладони на стекле.

Борис это увидел и усмехнулся.

– И ты поверила, да? Леночка, она закончила два курса театрального ВУЗа. А там есть такой предмет: актерское мастерство. Так вот. Сашка позвал меня и попросил помочь собрать свидетельские показания, кое-что сдать на экспертизу… Она даже отдала ему колготки, в которых она была, когда ее якобы изнасиловали… Проведенный анализ показал, что на них – свиная кровь. И никакого следа спермы.

У меня зашевелились волосы. Что за ерунда?!

– Я говорил тогда Сашке, что эта девица – хитрая и изворотливая стерва, но он не верил и умолял помочь ее вытащить из тюрьмы. Ведь ей светил реальный срок. И господин Синельников ужом вился вокруг Сашки, подсовывая ему деньги. А потом на брата вышел один пропойца, который утверждал, что видел, как ее бил тот парень и заставлял распространять дурь. Не знаю, сколько ваш уважаемый мэр заплатил этому пьянчуге, но Сашка был счастлив. Он с таким энтузиазмом выступил в суде и настолько тщательно собрал все показания и улики, что суд снял с нее все обвинения, и из обвиняемой она стала потерпевшей. Того парня, ее сожителя, отправили в колонию, а ее отпустили. Папенька, от греха подальше, увез дочушку сюда и ей сделали аборт. Затем, отболев и встряхнувшись, она пыталась снова сбежать в Москву, но папа был строг и неумолим. Ее заперли дома. А на Сашку, тем временем, наехала какая-то группировка. Этот парень, с которым жила Людмила, был кем-то вроде правой руки главаря.

Я вскинула бровь. Как все наверчено… И где же правда?

– Короче, Сашке надо было на время куда-то уехать, чтобы затих шум и улеглись страсти. Вот тут-то он вспомнил синие Людочкины очи и рванул сюда.

– А ты где был?

– В очередной командировке по долинам гейзеров. Сашка приехал в ваш городок и с ней увиделся. Она бросилась ему на шею и поклялась в вечной любви. И мой доверчивый братец растаял. Тем более, что и господин Синельников был не против их встреч. И даже намекнул, что даст денег на раскрутку юридической конторы… Дело в том, Леночка, что Василий Елизарович по прибытии домой показал свою дочь одному знакомому психиатру. Ты знаешь, что ваш мэр – вдовец?

Я кивнула.

– Вот. А жена его, Людочкина мама, страдала одним прогрессирующим психическим заболеванием, а именно – шизофренией. И она имеет свойство передаваться по наследству. У Люды, пока она была ребенком, заболевание не проявлялось. Но, как только подросток достиг половой зрелости, наследственная зараза сразу дала о себе знать. Сначала она выражалась в каких-то фантазиях и перепадах настроения. Потом фантазии стали сексуальными. Конечно, по городу поползли слухи, и состоятельные молодые люди бегали от Синельниковых, как от чумы. А тут появился Саша. Влюбленный и наивный. Красивый и доверчивый. И когда я вернулся из командировки, то меня поставили перед фактом: послезавтра – свадьба, а я – свидетель. Снова и снова я пытался поговорить с братом. Но он не слышал. И свадьба состоялась. Синельников, действительно, обещание выполнил и дал денег вместе вот с этой квартирой, поскольку понимал, что живи молодые в городе – слухов не избежать. Радостный Сашка ждал неземного счастья и вечного блаженства рядом с любимой. Но в первую же брачную ночь она устроила ему скандал, а потом – безудержный сексуальный марафон. И так каждый день: Людмила устраивала истерики по каждому поводу. Ревновала его к каждому столбу. Бегала под окна вашей конторы подглядывать и подслушивать. Конечно, где-то через полгода, ему рассказали про диагноз психиатра. И осознав, что он наделал со своей жизнью, Сашка упал духом. Но деваться некуда: деньги Синельникова уже были потрачены. Тогда, скрутив свои чувства узлом и стиснув зубы, он начал жить. Сам погрузился с головой в работу, а для Людмилы нанял пожилую медсестру и начал покупать таблетки. Конечно, после всего, ему было противно даже прикасаться к ней. И через какое-то время в его жизни появилась Света: женщина для секса. А Люда…Иногда она спокойна и мила. А иногда начинает сочинять такую ахинею… Слава Богу, после аборта она уже не может иметь детей! Что касается «влюбленности» в меня – это очередная попытка сделать брату больно за то, что он не выпускает ее на улицу. Но все равно, даже при наличии охраны, она умудрялась иногда выскальзывать в город и бегать по нему, пока какая-нибудь полицейская машина не привезет обратно.

– Твои слова против ее. И ни одного факта. – Я устало вздохнула: у меня начала болеть голова.

– Тебе справку из диспансера показать? Так ее нету. – Развел руками мужчина. – Но тебе, Лена, не пришло в голову, что это как-то странно, что она выложила постороннему человеку все компрометирующие ее тайны?

– Так для тебя я тоже – совершенно посторонний человек.

– Ну да… – Он покосился на меня и неожиданно щелкнул пальцем мне по носу. – Зато ты с головой замешана в нашем общем деле. И, судя по твоему поведению на вечеринке, метила на Светино место. Ну как, легко ли доказывать миру, что не виновата?

Я хмыкнула.

– Но почему он не развелся?

– Деньги, моя хорошая, наивная девочка. Только в этом году он окончательно расплатился с Синельниковым. Да и трудов жалко. Здесь его клиентура. Он – ведущий адвокат города. Широкая практика без толкания спинами.

– А Люда?

– Он смирился и успокоился. Теперь женщины ему нужны только в качестве разрядки для организма.

– Хорошо, тогда у меня еще один вопрос: почему он поссорился с устраивающей его во всем Светой?

Борис вздохнул:

– Она захотела от него ребенка и забеременела, не предупредив о том, что перестала пить таблетки. Когда-то Саша заключил с молодой приезжей девушкой контракт: он принимает ее на работу секретарем и платит хорошие деньги за оба вида деятельности – дневной и ночной. Но при этом она обязуется не требовать от него других знаков внимания и предохраняться. Она нарушила контракт. О чем он ей и сказал, когда Света сообщила о беременности.

– Так может, это он ее? Нанял киллера, и, пока я на танцполе обеспечивала ему алиби, тот Светку грохнул!

– Не говори глупостей. Мой брат – очень порядочный человек. Не сомневаюсь, что и Света, и ребенок были бы им полностью обеспечены.

– Тогда, может, это Людмила? – С надеждой спросила я. В сыщицу мне играть уже надоело, и я хотела домой под одеяло.

– Нет, Леночка. Люда последние четыре месяца вообще никуда не выходит. Болезнь прогрессирует, и она иногда целые дни проводит в кровати, видя совершенно иной мир. Возможно, если бы Света не поторопилась, Саша после смерти Люды женился на ней.