2 – 2. Мы против нас

– Надеюсь, ты просто решила испытать мою выносливость. Я, может, немного того… но не настолько, чтобы прыгать вниз с такой высоты.

– Обсудим, когда доберемся.

Оставшиеся этажи мы проходим в три этапа: делаем передышки, чтобы не завалиться прямо на холодный бетон длинной лестницы.

Последний этаж, в отличие от большей части нижних, открыт со всех сторон. Бетонные подпорки, частично выложенные плиты, которые в будущем должны стать потолком. Подхожу к одному из краев, любуюсь видом залива, сияющего отражением огней ночного города, и с восторгом протягиваю:

– Потрясно! Сэм, тут реально круто!

– И высота что надо, правда?

– Хотелось бы выше, но Бурдж-Халифа в тысячах миль и уйме часов полета отсюда.

– Алекс, ты же шутишь? – все еще сомневается мой сообщник.

– Не совсем. Но не дрейфь, Сэмми, – намеренно дразню его. – Скорее всего выживем!

– Успокоила…

Я поворачиваюсь к Сэму и прислоняюсь к его расстегнутой куртке. Поднимаю лицо и утыкаюсь носом в чуть проступившую на подбородке щетину.

– Ты еще не все видел.

Сэм переводит взгляд на захватывающий вид за моей спиной и удивленно присвистывает:

– Если бы я и в самом деле решил бросится с крыши, то было бы неплохо напоследок полюбоваться чем-то подобным.

Я почти с безразличием наблюдаю за ночными огнями высоток, рекламных билбордов и точками редких машин на дорогах. Я была здесь не раз и успела привыкнуть, потому не могу разделить его восторг в полной мере.

Другое дело – залив. Все те же суда, пришвартованные у гавани, где мы с Сэмом были не так давно. Размытое отражение города в зеркальной глади воды, к которой взгляд каждый раз тянется, словно в первый.

Ведь именно так я себя и чувствую: словно размытое отражение человека, чье время забираю каждую ночь.

– Ты всерьез об этом думаешь? – я пытливо вглядываюсь в его лицо.

– Конечно же, нет, – возражает, крепче меня обнимая. – Есть много причин этого не делать.

– Назови хоть одну.

– Да хоть три.

Я поднимаю к нему взгляд и, склонив голову набок, жду продолжения.

– Ты. Я и… Мы.

– И все-таки… сделаем кое-что? – шепчу, пряча смущение за поцелуем.

– Мы точно выживем?

– Посмотри вниз. – Я улыбаюсь, кивая на то, что находится у основания фасада.

Сэм двигается к краю и смотрит вниз.

– Что это?

– Сетка. Натянута на уровне третьего этажа. Гасит ускорение падающих предметов или… людей. Обычно такие устанавливают на расстоянии десяти-двадцати футов от крыши, а прочность рассчитывают на одного крупного человека. Но это последняя разработка. Фирма, которая строит здание, заботится о безопасности рабочих.

– Похвально.

– Берегут репутацию. В этой сфере много желающих ее подмочить.

– А могли ограничиться обычными страховками и парой лекций по технике безопасности. Сетка натянута по всему периметру? Я не заметил такую на входе.

– Нет, это слишком дорого. И неудобно. Ее переносят на ту сторону, где планируются финишные работы – отделка, например, или остекление. Эта сетка пока стоит без дела.

– Значит, сегодня ей найдется применение? – Сэм отступает вглубь здания и двигает меня подальше от края.

Хватаю его за руку крепче, чем обычно, и стискиваю в ладони длинные пальцы, спрашивая:

– Прыгнешь? Одной страшновато.

Я жду все тех же возмущений. Он ведь должен попытаться отговорить меня? Назвать сумасшедшей, качнуть головой, потащить назад. Это обычная, правильная для нормального человека реакция. Но я ведь уже говорила, что в нашей паре вряд ли хоть кто-то нормален.

– Уверена, что сетку хорошо закрепили?

– Ее проверяли в начале недели. Я была здесь с… отцом.

– Так это его творение?

– В точку. Бетон от плоти, цемент от крови. Любит едва ли не больше родных… детей.

– Не думаю, что больше. Ты ревнуешь на ровном месте. И разве плохо, что он так сильно любит свое дело? Ваш отец отвечает за жизни людей, которые будут работать здесь в будущем.

Я прерываю рассуждения Сэма, понимая, что он прав, но разговор со мной вряд ли разрушит картину мира, сложившуюся в голове Алекса.

– Ну, так что? Прыгнем?

– Полетим, – улыбается Сэм, наглухо застегивая мою куртку. Волосы он успевает скрутить в слабый жгут и так же спрятать под одеждой. – Будет холодно.

– Недолго. – Отмахнувшись, я поворачиваюсь к краю плиты, с которой мы собираемся прыгать.

Мы подходим ближе и крепче сжимаем ладони.

– На счет три?

– Пять.

Я понимаю, что он задумал, только на цифре «четыре», когда Сэм шагает вниз и тянет меня за собой. Резко вскрикиваю от неожиданности и чувствую, как в солнечное сплетение бьет поток морозного воздуха. Холод окутывает все тело, но особенно достается подошвам, по которым точно бьют крошечными ледяными молоточками.