Священник из Ада

Аша в испуге отшатнулась назад и повалилась на спину у самого края рва, проделанного упавшим на форт чудовищем. Взгляд широко раскрытых глаз не отрывался от немезиса.

– Я же говорил, – сказал мужчина и начал оборачиваться, как вдруг мощный удар отбросил его в сторону словно тряпичную куклу.

На месте, где только что стоял немезис, пошатывался худой и серый труп, чье ссохшееся лицо обрамляли седые бакенбарды. Губы наполовину сгнили, и за ними проступали кривые черные зубы. Желтые глаза с удивлением смотрели на девушку, точно мертвец ее узнал.

Аша вспомнила его раньше.

«Нет, только не это», – судорожный взгляд начал бросаться из стороны в сторону в поисках винтовки.

– Привет, девочка. Помнишь меня? – послышался хриплый и тяжелый голос мертвеца. Труп сплюнул бурую жижу прямо на ногу Аше.

– Джаггернаут? – девушка до последнего надеялась, что это не так. Любой другой мертвец, но только не этот.

– На этот раз нам не помешают, – труп засмеялся, но его смех превратился в гортанный клокот. Он довольно посмотрел на Ашу и сделал шаг вперед.

—

Палач раскрыл глаза и обнаружил, что находится среди развалин, придавленный грудой камней. Все тело онемело. Грудь сдавило так сильно, что вдох едва проходил внутрь, а выдох кончался хрипом. Из разбитого лба кровь стекала по лицу и заливала глаза. Во рту застыл ее солоноватый привкус. Серые от пыли кисти, в том числе и детская рука, торчали возле головы. Священник медленно поднял взгляд перед собой.

Напротив, в огромной траншее, горели останки исполинской твари. От громадного тела остались только голова, часть спины и руки. Плоть, пузырясь, сползала с костей, а под самим монстром растекалась лужа бурой крови. Из распахнутой точно небольшая пещера пасти сквозь уродливые треугольные зубы поднимались клубы едкого дыма. В воздухе витал несвойственный для еще свежего тела запах разложения.

Палач подался вперед, заставляя онемевшее тело ожить, и груда камней с грохотом посыпалась вниз, высвобождая священника. Рядом лежал дробовик, который он в последний момент успел схватить с повозки. Священник поднял его здоровой рукой и оглядел. Корпус немного помялся, металл покрыли многочисленные царапины, но ствол остался ровным, что значило, что и само оружие еще могло стрелять. Грязный рукав протер окровавленный лоб.

«Неужели оно сдохло?» – палач посмотрел на мертвого гиганта.

Внезапно тело монстра затрещало, и его спина с хрустом провалилась внутрь грудной клетки, выпустив наружу кровавый туман из газов. Каин тут же нацелился в сторону чудовища.

Из грудины показались белые женские руки. Они медленно, точно крадущиеся змеи, заскользили вверх по обломанным ребрам и застыли на самых верхушках, вытягивая наверх их хозяйку. Из разлагающегося трупа монстра показалась обнаженная девушка. Густые и длинные каштановые волосы лежали на стройном бледном теле. От живота в полость монстра тянулись толстые синие сосуды, дрожащие, будто в них струилась кровь. Синие, как у утопленника, губы незнакомки раскрылись в лукавой улыбке, и яркие желтые глаза с черным белком играючи посмотрели на палача.

– Не стреляй, – прошелестел голос девушки. Она откинула густые волосы на спину, обнажив округлую грудь.

– Ага, прямо-таки послушался, – ответил священник, но все же не выстрелил. Мушка дробовика целилась ей в лицо. Каин был так напряжен, что стоило только внезапной гостье пошевелиться, и он спустит курок.

Девушка улыбнулась, видимо, прочитав желание палача.

– Я здесь, чтобы поговорить, – ее голос звучал интимно тихо, словно она с ним заигрывала. – Ты же не имеешь ничего против разговоров?

Каин настороженно нахмурился и поднял дробовик повыше.

– Нет, но я против, когда меня сшибают, растирают об землю и разбивают голову об стену.

– Это твоя подружка подбила меня, я не виновата, – девушка развела руки в стороны. – Если бы мои крылья не загорелись, я бы приземлилась помягче.

– Жаль, что не разбилась насмерть. Ты и есть ведьма-немезис, так?

– То есть увиденное тебя в этом не убедило? – девушка ехидно улыбнулась и коснулась кончиками пальцев грудей. – Да, я ведьма-немезис. Не такой немезис, как тот «монстр Франкенштейна». В отличии от него, я такой родилась.

Каин бы обрадовался, что его предположения полностью совпали с действительностью, если бы они не носили катастрофический характер. Перед ним стояло самое сильное существо на планете.

– Если ты ответишь на мои вопросы, обещаю, ты умрешь быстро и безболезненно, – постарался как можно убедительнее произнести палач, но сказанное показалось ему самому смешным.

Девушка засмеялась.

– Какой ты грозный, Каин. Я бы хотела узнать тебя поближе, гораздо ближе, – она облизала бледные губы. – Я отвечу на твои вопросы, но тогда ты ответишь на мой. Не бойся, я не буду спрашивать о вашей церкви и прочем бреде. Это будет личный вопрос.

Каин поморщился, и его рука сильнее сжала дробовик.

«Она знает меня? Что же, неудивительно для ведьмы. Надеюсь, она не телепат, – палач взглотнул. На секунду ему показалось, что к встрече с ведьмой нужно было готовиться также, как и к встрече с Ашей. Он вдруг понял, что не знает, что делать дальше, – Что за личный вопрос? Здесь есть подвох».

– Попробуем, – палач сделал шаг вперед. – Кто вы такие, каковы ваши планы и кто у вас главный? Проникновение на территорию человечества ваших рук дело?

– Да, наших, – тут же ответила ведьма, словно это не было секретом,.– Мы организация, чьей целью является уничтожение человечества. Знаю, звучит банально, но факт остается фактом. А главная здесь я.

– Так и думал. Если тебя убить, можно будет возвращаться домой, – священник уже приготовился стрелять.

– Оу, – девушка наклонила голову набок, – Железная Дева вряд ли ждет от своего пса такого непослушания. Однако сейчас разговор не о ней, а о тебе, и вот мой вопрос, – она наклонилась вперед, облокотившись на огромное ребро монстра. – Почему ты предал Люцифера?

Холодок пробежал по спине палача. Даже спрятав лицо за прикладом дробовика, он не мог скрыть шока. Веки широко распахнулись, и казалось, что глаза вот-вот начнут дрожать от страха, как внезапно задрожало и само орудие.

«Какого черта? – мысль о телепатии не казалась уже такой дикой, – Откуда она знает? Она не может знать… Не может знать так много! Она телепат. А там где телепатия, всегда рядом телекинез. Если она может и то, и то, – его мрачный взгляд впился в лицо ведьмы, – Тогда нам всем конец…»

– Откуда тебе это известно? – тихо, но с твердостью в голосе спросил Каин.

Девушка, увидев смуту в лице палача, улыбнулась пуще прежнего, обнажив белоснежные зубы. Каштановые волосы свалились со спины и закрыли повисшую над ребром грудь.

– Он мне сам рассказал о тебе, – ведьма улыбнулась, увидев, как лицо палача побелело на глазах. – Ты ведь был его любимчиком. И до сих пор любимец. Господин ждет твоего возвращения. Именно поэтому я…

Не успела ведьма договорить, как палач выстрелил. Раскаленная дробь моментально сорвала кожу с ее головы. Девушка повалилась назад, получив еще три пучка свинца в лицо.

Священник тут же прыгнул в траншею, прямо в грудину монстра, и продолжил обстреливать ведьму. Ее белые руки попытались прикрыть тело, но палач ногами придавил их к земле. Струи крови, бьющие из головы девушки, орошали его лицо и одежду.

Гниющая на ребрах плоть вдруг ожила и устремилась к немезису. Кровоточащая масса начала залезать на нее со всех сторон, точно пытаясь защитить, но палач ее не видел. Не видел ничего кроме разрывающейся от выстрелов головы девушки и крови, брызгавшей в глаза. Сердце бешено било по ушам, и даже звук выстрелов не мог пробиться сквозь эти оглушительные удары.

В дробовике кончились патроны. Священник выбросил его и выхватил из кобуры «увальня» – тяжелый однозарядный пистолет. Плоть уже начала покрывать лицо ведьмы. Пуля в последнюю секунду вырвалась из оружия и расколола голову немезиса надвое. Мясо поглотило девушку и начало пульсировать, раздуваясь до большого кокона.

Не успел палач и сделать шага назад, как образовавшийся из гнилой плоти шар ощетинился длинными стальными иглами. Несколько таких разорвали его плащ и оцарапали лицо, но Каин вовремя отступил. Кокон начал покрываться блестящей чешуей.

Забравшись на лишившийся плоти череп, палач быстро, насколько это позволяла детская рука, перезарядил «увальня». Новая пуля отправилась в шар, но со звоном отрикошетила и улетела в стену за спиной.

– Что же, придется тебя оттуда достать, – юноша откинул пистолет в сторону и стер подступающую к глазам кровь. Он помахал рукой перед коконом, и длинные иглы, следую за ладонью, покачались из стороны в сторону.

Губы палача тут же посинели. Темные волосы стали пепельно серыми, а зрачок в правом глазу вспыхнул красным, словно капля расплавленного железа, и поделился надвое.

«Прости меня, Дедушка, я грешен, – уголки губ Каина задрожали в кривой ухмылке. – Надеюсь, мне не придется превращаться полностью».

Палач задрал рукав на правой руке и выставил ладонь с отросшими когтями в сторону. Воздух над пепельной кожей начал дрожать и плавиться. Рука покраснела, точно металл в печи, и через пару мгновений стала желтой. По ее поверхности побежали языки пламени.

Каин бросился к кокону, и длинные иглы потянулись ему навстречу. Они пронзили священника насквозь, разорвав плащ на спине, но Каина это не остановило. Раскаленная рука на огромной скорости вошла в стальную чешую, точно нож в масло, и юноша почувствовал, как пальцы вцепились в горло ведьмы. Сквозь кокон послышался приглушенный крик, и палач ощутил, как девушка попыталась вырваться. Он сильнее сдавил горло, изо всех сил вонзая длинные когти в гортань. Из шара повалил дым и запах жженой плоти.