Вот и Степанов рос теперь себе дальше как умел
на пыльных улицах таёжного рабочего посёлка,
получая во дворе первые душевные травмы,
а больше тумаки – на переменах между уроками
в тёмных коридорах старой начальной школы,
куда был отдан родителями с шести лет.
Хотя учился он с первого класса на «отлично»,
никогда не был трусом, зазнайкой или стукачом,
но одноклассники были постарше и покрепче его,
а мать смотрела на его успехи с большим сомнением,
называла часто в сердцах «недолугим», слабаком,
понимая, что учёба – одно, а жизнь – другое.
Ничто не предвещало беды, когда семи лет от роду,
после окончания первого класса, на каникулах
родители сплавили Степанова в пионерский лагерь,
добираться в который надо было теплоходом
по Амуру ещё километров сорок на север
от большого города Комсомольск-на-Амуре.
Лагерь, новый, красивый, называвшийся «Космос»,
стоял аккуратными шпалерами на склоне сопки
вдоль галечного берега амурской протоки Шарголь.
Выбраться отсюда назад по суше через дикую тайгу,
полную мошки и приключений, было нереально.
Тот страшный день в своей жизни юный Степанов
запомнил навсегда – воспитанный без детсадов,
наивный, он доверчиво шлёпал за своей матерью,
которой было тогда неполных двадцать пять лет.
У входа в парк Гагарина, где галдели сотни пионеров,
мамаша поскорее сдала вожатым ошарашенного сына —
ей надо было успеть пробежаться по городским магазинам.
В лагере юному октябрёнку пришлось несладко —
мало того, что сам он никого тут не знал,
был не местный и даже совсем не городской,
так ещё и оказался малосамостоятельным юношей,
вечно везде опаздывал и косячил, огребал тумаки,
и, хотя всегда скромно держался в сторонке,
доверчиво вёлся на всякие разводы —
он ведь не имел никакого опыта городской жизни.
По счастью, отряду «малышни» не досталось вожатых,
поэтому их отряд придумали раскидать по остальным,
Степанову повезло попасть в первый, самый крутой,
отныне лагерная жизнь его немного устаканилась,
ведомая добрыми руками уже вполне взрослых ребят,
ненавязчиво научивших его чистить зубы по утрам,
стирать собственные носки и заправлять постель.
День Нептуна потряс его – раздеться догола,
Пионерский лагерь «Космос» на берегу протоки Шарголь, 1976 г.
Новая смена высаживается на берег. 1976 г. Фото из архива
разрисоваться чем попало, изображая чёрта,
залезть вместе со всеми вне графика в купальню,