КОЛЛЕГИЯ. ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

– О, мой бог! – всплеснул руками Гедеон, увидев среди напитков небольшой хрустальный графинчик. – Водка. В середине рабочего дня. Во время такой важной беседы.

– Извини, босс. Не смог удержаться. Я почти два месяца был в Иране на сухом пайке. Ты не представляешь, там даже пива в гостиницах нет. А тут, – Алекс снял серебряную крышку с внушительной стеклянной розетки, наполненной черной икрой. – А тут такое. Тем более я в беседе сторонний наблюдатель.

– Ладно, – махнул рукой миллиардер. – Ты неисправим. Глядя на тебя, можно уверенно сказать, что Атрахасис тоже был не против алкоголя.

– Рюмочку? – русский поднял графин.

– Я не пью, – покачал головой Рахани.

– Я стейк под вино. Вот после него обязательно попробую, – Гедеон пододвинул к себе тарелку, отрезал кусочек рибая, отправил в рот и бросил быстрый взгляд на Рахани. – Но вернемся к откровенности. Вы, мой дорогой друг, согласились на предложение Алекса. Вы приняли на веру идею про Атрахасиса, Коллегию и Источник. Что вами движет?

– Даже не знаю, – Рахани рассеянно поковырял вилкой запеченное каре ягненка, лежащее у него на тарелке. – Мне было известно про Атрахасиса и Источник из табличек Эн-Шакушана. У меня давно была теория. Нет, не теория. Скорее, предположение, что прогрессом человечества управляет некая высшая сила. Поэтому Коллегия для меня не стала чем-то невероятным. Что меня толкнуло в Клан? Уж точно не амбиции. Скорее, любопытство. Может, еще возможность окунуться в историю, узнать нечто новое. Возможность прикоснуться к Источнику. И безопасность. Да, безопасность для меня и семьи. Я понял, что вы можете ее обеспечить после того, как был устранен генерал Касани.

– Спасибо за откровенность, – миллиардер поднял свой бокал. – Если честно, я не знаю, что нас ждет впереди, но приключения и массу всего любопытного на пути я вам гарантирую, как и безопасность для семьи. А пока, как только мы закончим наш скромный обед, я готов и дальше отвечать на ваши вопросы. В силу, конечно, моих ограниченных знаний.

VII век до н. э. Регион Черного и Каспийского морей

«Темные века», наступившие в восточном Средиземноморье после разрушительного вторжения «народов моря», длились почти триста лет. В это время большинство некогда процветавших царств откатились в своем развитии на целое тысячелетие. В Греции, на территории хеттов, на большей части Египта и Вавилонии были забыты письменность, архитектура и тонкие ремесла, остановилась торговля. Многие города, поражавшие своим великолепием, были полностью разрушены, разобраны на кирпичи для крестьянских лачуг и впоследствии так и не восстановились. Потерявшие до половины своего населения из-за засухи, голода и войн общества по большей части вернулись к архаичному общинному строю, основанному на земледелии и простых товарообменных отношениях.

От некогда цветущих царств бронзового века остались лишь несколько очагов, в которых теплился огонек цивилизации. Из них Ассирия и Царство среднего Нила были самыми крупными. По своей мощи они не шли ни в какое сравнение с государствами, существовавшими на их территории до «катастрофы бронзового века». Тем не менее, постоянно подвергаясь набегам варваров, они оставались очагами культуры среди общего хаоса и деградации.

В этой мрачной истории был один момент, дававший надежду на скорое восстановление. По всему региону широко распространилась и развивалась усиленными темпами технология плавки и обработки кричного железа[18 - Крица – рыхлый ком губчатого железа, смешанного со шлаком и остатками угля, получаемый при переплавке руды в сыродутных горнах при температурах до 1300?С. Для получения более чистого железа обрабатывается многократной проковкой. Крица оставалась основным источником железа вплоть до массового внедрения доменных печей в XV веке н. э.]. Помимо более эффективного оружия, железные инструменты значительно повысили производительность сельского хозяйства, облегчили обработку дерева и камня. Цикличная засуха, накрывшая Европу на рубеже XI-X веков до н. э., закончилась. Климат вернулся к норме с достаточным количеством влаги, обеспечивавшим устойчивые урожаи. Благоприятные погодные условия и железные инструменты привели к перепроизводству сельхозпродукции, которое спровоцировало рост населения и накопление избытков у некоторой его части. Это инициировало постепенное расслоение, фактически повторявшее в ускоренном темпе процесс социальной эволюции, проходивший в первобытно-общинном строе. Расслоение обществ на группы, специализированные по роду деятельности, породило новые элиты, которые жаждали самоутверждения через войны, захват территорий, строительство городов и торговлю.

Уже с VIII века до н. э. постепенно начинают восстанавливаться города-государства Греции, восточного и южного побережий Средиземного моря. Для совместной защиты и колонизации территорий образуются новые союзы и государства. Из них, ожидаемо, самым мощным оказалась Ассирия – последнее из архаичных богатых царств юга, пережившее вторжение «народов моря» и проследовавшие за ним «темные века». Ассирийские цари контролировали обширные территории от Месопотамии до Средиземного моря.

В регионе восточного Средиземноморья постепенно раскручивался механизм естественного отбора народов, который через столетия приведет к власти сильнейших.

* * *

После похода в царство хеттов и земли пирамид Асхатис – предводитель и вождь объединенного народа волка и сокола – вернулся домой, осененный славой побед, на кораблях, заполненных богатой добычей[19 - События описаны в романе Эдгара Гранта «Коллегия. Атрахасис».]. Он выполнил предназначение Источника, начертанное его народу. Он разрушил богатые южные царства, и теперь там царили хаос и смерть. Сейчас можно слушать песни об этом славном походе и наслаждаться собственным величием.

Народ волка и сокола, состоявший из двух племен, жил на территориях, примыкающих к среднему и нижнему течению Дуная. Постепенно из-за особенностей рельефа и наследования титула вождя некогда единое племя разделилось на два, получивших позже названия даков в среднем течении и гетов в нижнем течении реки.

В походе Асхатиса на юг участвовали и пришедшие из северного Причерноморья степняки, связанные клятвой, данной его матери Асхи. После похода кочевники вернулись в свои земли. Однако засуха, продолжавшаяся несколько десятилетий на границе XI и X веков до н. э., иссушила степь. Реки обмелели, их притоки пересохли. Доступные пастбища значительно сократились. Степнякам пришлось разделиться. Часть осталась в северном Причерноморье. Часть ушла на восток за Волгу. Это позволило кочевникам пережить засуху, но разъединило некогда единый народ на два племени. Тех, кто остались в северном Причерноморье, античные греческие авторы назовут киммерийцами. Тех, кто ушли за Волгу, – скифами.

На протяжении трех веков с момента разделения два племени, исходящие из одного корня, жили не пересекаясь. Длившаяся почти столетие засуха закончилась. Реки вновь наполнились водой. Поливаемые обильными дождями степи снова зазеленели сочной травой. Стада киммерийцев были тучны. Северные оседлые лесные и речные племена исправно платили дань, чтобы степняки не совершали набеги на их селения. С сильными южными племенами, жившими у моря, активно шла торговля. У них были корабли, на которых когда-то их прадеды ходили торговать за море в богатые царства.

В то далекое время праотец киммерийцев повел своих всадников на юг вместе с другими племенами и разрушил цветущие города, тысячелетиями не знавшие войны. Он вернулся, овеянный славой, с богатой добычей. О нем слагали песни. В его честь давали шумные пиры. Над местом, где он упокоился, был насыпан высокий курган, на вершине которого белым камнем выложена сияющая на солнце пентаграмма – символ племени, приносящий удачу в походе.

Легенды киммерийцев о том великом походе были самые разные. В них отважные степняки сражались с полчищами страшных врагов на колесницах, запряженных огнедышащими конями, и со страшными чудовищами, обитавшими в царстве хеттов, и с ужасными драконами, которых вызывали из преисподней черные жрецы земли пирамид. Но почти во всех из них говорилось о том, что степняки присоединились к братскому племени в походе на юг, чтобы выполнить клятву, скрепленную кровью. Это была страшная клятва, данная праотцом, чтобы его племя могло выполнить, что предначертано для него духами. А предначертано было пойти на юг, разрушить богатые царства и найти Источник божественной силы, дающий власть над людьми, бесконечную мудрость и вечную молодость. Легенды гласили, что Источник этот лежит где-то в пустынях южнее моря. В них ничего не было сказано, был ли он найден или нет. Судя по тому, что вожди, которые водили свою армию на юг, в положенное время отошли в мир духов в славе и почете, но так и не получили вечную молодость, прикоснуться к нему так и не удалось.

На легендах о славных походах выросло не одно поколение киммерийских вождей. И каждый из них в молодости мечтал повторить путь предков и покрыть себя неувядаемой славой. Сейчас южные страны не так богаты, но торговцы из прибрежных греческих поселений[20 - В VII веке до н. э. быстро восстанавливающиеся греческие полисы вели активную колонизацию северо-восточного побережья Средиземного и северо-западного Черного моря.], отправлявшие корабли с лесом за море, говорили, что там крепнет и набирает силу новое царство – Ассирия. Города его полны сокровищ, люди ходят в дорогих одеждах, оружие их украшено золотом и самоцветами, а женщины в тех землях славятся красотой и словно созданы для любовных утех. Но армия Ассирии сильна. Ее воины закалены в боях с соседними племенами, постоянно совершающими набеги. К тому же, чтобы совершить набег на Ассирию, нужно пройти по восточному берегу моря[21 - Черного моря.], а там находится царство Колхиды, а за ним – могучее царство Урарту[22 - Древнее царство, располагавшееся на части территорий современных Армении, восточной Турции, северного Ирана и Азербайджана.].

Среди воинственных киммерийцев было немало царей, достаточно авторитетных, чтобы собрать кланы для похода, и достаточно целеустремленных, чтобы пойти на Ассирию, по дороге разрушив два царства. Некоторые даже собирали войско и шли на юг. Но их походы заканчивались набегами на богатые земли Колхиды. Они грабили и разоряли приграничные селения и возвращались домой с добычей, рассказывая всем, что дошли до Ассирии.

У кочевников не было веской причины идти на юг. Перед киммерийскими царями не стояла большая цель, великое предназначение, начертанное духами. Их жизнь, в общем, была сытой и комфортной. Они считались самым сильным племенем к западу от Волги и сполна использовали это преимущество, собирая дань с северных племен и ведя выгодную торговлю с приморскими греческими колониями.

Такое безбедное существование длилось два столетия, до тех пор пока с востока, из-за Великой реки[23 - Волга.] в земли киммерийцев не вторглись скифы.

Киммерийцами в то время правил царь Тешупа[24 - В ассирийских записях упоминается как Умман-Манды.]. Когда от восточных кланов пришли вести, что в их земли начал переселение могучий народ, он отправил к царю скифов гонца. Тот вернулся в сопровождении сына скифского царя, который передал ему послание. Царь скифов предлагает объединить племена, как было много поколений назад. Сделать это нужно, чтобы собрать великую армию и пойти на юг воевать с Ассирией. Там, в сухих песчаных пустынях, находится священный Источник великой силы. Он и есть конечная цель этого похода.

Тешупа с уважением выслушал посланника и, щедро одарив, отпустил. В его народе издавна ходили легенды о таинственном Источнике силы, спрятанном где-то в южных пустынях.

Еще будучи мальчишкой, он с упоением слушал рассказы старейшин про славный поход на юг, совершенный его предками. Отец не раз показывал ему железный меч с золотой рукоятью, украшенной самоцветами, и тонкой работы бронзовый шлем с серебряной инкрустацией. Эти реликвии передавались в его роду по наследству, сопровождаемые красочными рассказами о том, что когда-то они принадлежали важному генералу хеттов. Их прапрапрапрадед Тешупы добыл в кровавой битве с тысячей хеттских колесниц, запряженных огнедышащими жеребцами.

Слушая эти рассказы, мальчик часто представлял себя на месте великого предка, поведшего на войну орду степных всадников. Его воображение рисовало грандиозные битвы, славные подвиги степняков, горящие разграбленные города, толпы рабов, стоящих на коленях. И славу. Славу победителя, навсегда оставшегося в легендах и песнях степного народа.

– Почему мы, вольные всадники степей, не идем на юг сейчас? – вопрошал он своего отца, став подростком.

– Потому что славные предки разрушили южные царства, выполняя предназначение духов, переданное через верховную жрицу, – ответствовал родитель. – Их вел в поход зов Источника силы. Источник этот способен дать великую мудрость, власть над людьми и вечную молодость.

– Они нашли этот Источник?

– Нет. Но они нашли славу и богатство и вечную молодость в легендах и песнях своего народа.

– Но Источник все еще там? – не унимался парнишка.

– То мне неведомо, – пожимал плечами старый вождь. – Только говорящие с духами могут ответить на этот вопрос.

Став юношей, Тешупа обратился к жрецам. Те долго советовались, проводили тайные обряды в святилище богини-матери[25 - У киммерийцев был культ богини-матери, давшей начало всему живому и управлявшей земным, небесным и подземным (населенным духами) царствами.] и в конце концов заявили, что небеса скрывают Источник. Они откроют его тайну только достойнейшему из достойных и только тогда, когда он, как и Верховная жрица много поколений назад, увидит столб божественного света, бьющий в небо.

С таким ответом молодой воин покинул святилище и снова обратился к отцу. Он просил разрешения отправиться с греческими купцами через море в южные земли, чтобы увидеть, насколько сильно ассирийское царство. Родитель не пустил наследника на юг, сказав, что вскоре он сам может принять такое решение. Вместо этого он передал ему меч и шлем хеттского генерала. А еще снял с шеи и повязал сыну простенький медный амулет в виде пентаграммы – священную реликвию его рода, уходящую корнями во времена настолько давние, что даже легенды о них были уже забыты.

Через четыре полные луны старый царь отправился к духам. По праву наследования Тешупа стал новым предводителем киммерийцев. С того времени его не покидали мысли о походе на юг. Сложно было сказать, что его привлекало больше: богатая добыча, слава или возможность найти легендарный Источник великой силы – но мысли о походе на юг возникали все чаще и чаще. Единственным, что его останавливало, было сопротивление вождей кланов, которые не хотели сниматься с насиженных мест. И вот теперь эта преграда, похоже, устранится сама собой. В их земли с востока вторгся народ скифов, гораздо более многочисленный и сильный. Он хочет поглотить его племя и пойти войной на Ассирию, чтобы найти Источник. Вступать в войну со скифами было равносильно самоубийству. Вливаться в их племя означало потерять власть над своими людьми. У царя оставался один тяжелый, но сулящий много выгод путь – снять свой народ с обжитых степей и пойти на юг через Колхиду, через Урарту и дальше, к границам Ассирии. Там, на юге, искать для племени новую судьбу. И заветный Источник.

Перед тем как принять такое важное решение, нужно было обратиться к жрецам, чтобы те испросили благословение богини-матери. На этот раз они были более усердны. В жертву принесли десять быков. В честь богини-матери был устроен пир и зажжен священный костер, у которого жрецы всю ночь возносили молитвы. Наутро, выбившись из сил, они заявили, что боги не хотят явить миру Источник. Чтобы использовать последний шанс, верховный жрец предложил Тешупе взойти на курган праотца, встать в центр пентаграммы, выложенной из белого камня, и окропить центральный идол своей кровью, чтобы воззвать к богине-матери и к духу великого предка.

Жертва своей крови была самым сильным обрядом в архаичной религии киммерийцев и исполнялась только в крайнем случае. Принесший ее человек связывал себя священной клятвой перед богиней-матерью и был обязан выполнить ее даже ценой своей жизни.

Об этом страшном ритуале Тешупа размышлял всю ночь. Если он окропит пентаграмму своей кровью, богиня-мать может призвать дух праотца. А тот может явить ему свою волю, которую он должен будет выполнить. Какой будет его воля? Что пожелает дух его великого предка. Может, совсем не то, на что он рассчитывает.

Наутро вождь призвал жрецов и приказал готовиться к ритуалу. Вечером на закате шесть тысяч всадников из клана Тешупы с факелами выстроились вокруг подножья кургана, где был захоронен праотец, почти четыре столетия назад ходивший на юг в земли хеттов и пирамид.

От верховного жреца молодой вождь принял чашу священного напитка, освобождающего дух и наполняющего тело силой. Чувствуя, как мир вокруг стал более ярким и контрастным, Тешупа в одной набедренной повязке в сопровождении жрецов начал медленное восхождение на курган. Дойдя до вершины, он остановился в центре пентаграммы у небольшого каменного идола, на котором было выгравировано изображение сокола – символа его племени. Жрецы с факелами, тихо бубня понятные только им одним заклинания, встали на вершинах лучей.

Когда край солнца, сверкнув над степью раскаленным углем, исчез за горизонтом, Тешупа обратил свой взор на восток и громко произнес:

– О богиня-мать. Родительница всего сущего. Дарующая свет, тепло и воду. Справедливая и милосердная. Покровительница и защитница. Я Тешупа, сын Кушуары, взываю к тебе. Яви мне свою милость. Открой великое предназначение. Биться ли нам насмерть со скифами? Стать ли нам частью их племени? Или идти за море и там найти себе славу и новые земли? Какую судьбу ты выберешь для твоих сыновей? О Великая! Прими мою кровь. Пусть она послужит тебе священным даром и знаком того, что твоя воля будет исполнена.

Еще не закончив фразу, царь достал острый кинжал и полоснул себя по левому запястью. Не чувствуя боли, он некоторое время смотрел на глубокую рану. Вот появилась первая капля густой, в сумерках кажущейся темной крови. Вот она стекла по смуглой коже и на секунду зависла перед тем, как сорваться вниз. Тешупа протянул руку, чтобы капля упала на идола. В этот момент рана стала обильно сочиться кровью, которая широкой струей потекла из пореза по запястью, окропляя выбитый на камне барельеф сокола. Вождь с надеждой обратил взор на юг. Легенды гласили, что Источник находится где-то там, в песках пустыни. Если он примет его жертву, то подаст сигнал и явит ему столб света, бьющий в звездное небо.

Но горизонт был чист. Только несколько ярких вечерних звезд мерцали в вышине, словно подмигивали ему, посмеиваясь над неудачей.

Священный ритуал не привел ни к чему. Царь разочарованно вздохнул, стер правой рукой кровь с запястья и развернулся спиной к идолу. Повинуясь неясному желанию, он накрыл ладонью амулет с пентаграммой, висящий на шее. Кровь соединилась с медью. В груди возник очаг тепла. Мир перед глазами помутился. Пентаграмма из белого камня, выложенная на вершине холма, вдруг поднялась, нависла над курганом и обрушилась на него всей своей тяжестью.

Ошеломленный видением Тешупа застонал, упал на колени и повалился на бок. Жрецы как ни в чем не бывало остались стоять каждый на своем луче пентаграммы, с интересом наблюдая за происходящим.

Закатная заря на западе почти погасла. Темный летний небосвод усыпали тысячи звезд. Души предков взирали с небес на лежащее у идола тело молодого царя. Когда факелы почти догорели, он пошевелился, пошатываясь, привстал и осторожно потрогал рукой грудь. Потом взглянул на ладонь и на рану на запястье, из которой все еще сочилась кровь.