Созвездие Меча. Часть 1

– Привет, – улыбнулась Женька. – Как твои переговоры с гатраками?

Талех если и удивился, то виду не подал. А Женя запоздало поняла, что сболтнула лишнее…

– Потом, – коротко ответил Талех и направился в гостиную. – Я вижу, все уже в сборе…

И по привычке окинул гостей таким командорским взглядом, что они тут же притихли, а некоторым захотелось вскочить и вытянуться по стойке смирно. Или заползти под стол.

– Сидите-сидите, – разрешил командор и обернулся к окезу. – Давай.

Окез бережно опустил валик на пол. Он тотчас превратился в неведомую зверушку, выпустив шесть коротких лапок, и чесанул в спальню. Только его и видели!

Гости ахнули и засмеялись. Женя захлопала глазами.

– Э…

– Гибрейский оратопус, – пояснил Талех. – Вместо кошки.

– Э… – повторила Женя. – Положено сперва её, а потом нас…

– Какая разница? – Талех пожал плечами. – Оратопусу здесь понравится в любом случае. Засиделся в лабораторном загоне.

Появление зверька разрядило обстановку, и все бросились смотреть, как волосатое создание освоилось в спальне… Освоилось оно лучше некуда. Стащило покрывало с кровати и устроило себе гнёздышко в кресле.

– К утру надо вернуть, – сказал Талех. – Это единственный экземпляр, и над ним все трясутся.

– Оратопусы – грызуны, – заметила Лауреллия.

– А он, – забеспокоилась Женька, – тут ничего не…

– На нём намордник, чтобы ничего не погрыз, и ошейник с локатором. На случай побега…

– Да куда он денется со станции! – ухмыльнулся Рокен.

– Не скажи, – возразил Миритин. – Помню, как однажды ловили зверушек, разбежавшихся по коммуникационным трубам.

– Оратопусы любят простор, – заметил Рал. – Трубы не для них.

– И не пугливы, – добавил Грантал.

– Пусть привыкает, – подытожил Талех.

– А мы пока перекусим, – намекнул Рокен.

– Вдруг он голодный?! – всполошилась Женька.

– Его покормили в лаборатории, – заверил Талех.

– А есть захочет, прибежит на запах, – пробасил Грантал. – Они не из пугливых…

Окез, доставивший оратопуса, торопливо пожелал им хорошего вечера и удалился. А вместо него подоспел ещё гость – Дмитрий Анатольевич. Один, поскольку его семейство навещало родню на Земле.

– Все к столу! – позвала Евгения.

То ли явление оратопуса удачно раскрепостило гостей, то ли маркафское вино пополам с джамранским… Сразу же после первого тоста завязалась непринуждённая беседа. Им было, что обсудить. Говорили о предстоящей конференции. Немного посплетничали об учёных с БЗИКа. О тех, кто здесь отсутствовал, разумеется…

Поначалу Женьку преследовала мысль о гатраках и Талехе. Любопытство усугублялось тем фактом, что в прошлом остался неразрешённый вопрос… Но вскоре она забыла об этом, увлёкшись разговорами. А Фиримин беспрерывно вызывал кого-то по коммуникатору. С очень обеспокоенным лицом…

«На корабле завелась внештатная вея?» – озорно хихикала про себя изрядно повеселевшая Женя.

Всё оказалось намного пикантней…

– Да отключи ты пиликалку! – в очередной раз не выдержал Хрусталёв и попытался отобрать у шакрена коммуникатор. – Ничего ж не случится. У всех маленьких гуманоидов, и даже псевдо, режутся зубки.

– Так-так, – заинтересовалась Лаури. – Фиримин! Ты решил изменить традициям? Возишь с собой ребёнка?

– Нет, – шакрен нахмурился и покачал головой. – Сари-шак дома.

– Зато он так скучает по ним, – заявил Егор, – что усыновил найдёныша.

– Оформил опекунство, – мрачно поправил его Фиримин.

– Ну и зря, – фыркнул ЗуЗоор.

– Чего я не знаю? – встрепенулась Женя. – Какой такой найдёныш?

Хрусталёв проявил инициативу и поведал всем душещипательную историю о прибившемся к ним малыше РуМаартане. Естественно, скрыв детали истинных обстоятельств…

– Мы исследовали космос в шлейфе туманности… – так начал он свой рассказ, а так закончил:

– И наш самоотверженный Фиримин заделался линдриным папашей…

– Ай-яй-яй, – сокрушались Рал, Хал и Моисеевич, которых впечатлила судьба брошенного ребёнка.

– А что такого? – не мог взять в толк ЗуЗоор. – Я сам так вырос. И не страдаю.

Миритин с изумлением поглядывал на соотечественника. А Дмитрий – сочувственно. Здесь – на станции ему не раз доводилось усмирять расшалившихся линдри-подростков. Обычно словоохотливый, зам сегодня был непривычно молчалив. Не мудрено. На Дмитрия столько всего свалилось в связи с подготовкой. Все бытовые и транспортные проблемы Талех поручал ему.

– Полагаю, – глубокомысленно вставила Лауреллия, – имело место запечатлевание…

– Возможно…

– О, Фири! – воскликнула Теризсилла. – Сделай на эту тему доклад.

– У моего доклада – другая тема, – почти сердито произнёс Фиримин, параллельно отвечая на сообщение.

Шакрена напрягало пристальное внимание к его частной жизни. Малыш линдри и без того доставлял хлопот. Фиримина конечно предупреждали, но он и не представлял, как стремительно растут и развиваются дети-линдри. Вскоре после того, как РуМаартана доставили на звездолёт, он научился выбираться из колыбели. А через фазу уже ползал по всему кораблю, создавая окружающим, и, в частности, приёмному отцу, серьёзные проблемы… Затем, подобно снежному кому образовались и другие неприятности. Включая режущиеся зубки и желудочные колики. Плюс ко всему, малыша неоднократно ловили в шлюзовой камере.

Детишки-линдри отличались повышенной активностью и ускоренным ростом – в первые десять лет жизни. Потом развитие постепенно замедлялось и приобретало нормальный темп, вполне соответствуя человеческому. С той разницей, что десятилетний линдри выглядел как шестнадцатилетний землянин.