Три мушкетера. Экспедиция в Квебек

– Плохо… Кто первым открыл огонь?

– Увы, наши гвардейцы, и тому есть свидетели.

– Так, дайте подумать. Свидетелей много?

– Найти и устранить всех вряд ли возможно.

– Ладно, я срочно к королю. Вы со мной. Нужно придумать хоть какие-то оправдания по дороге.

Кардинал вернулся в кабинет, посмотрел на тихонько сидящего в кресле у стола итальянца, и вдруг замер.

– А знаете, месье Барзини, думаю, люди для вас найдутся.

***

Карету подали быстро. Кардинал и его приспешник чинно заняли места, и экипаж тронулся. Сначала медленно и аккуратно, пока выезжал с территории дворца. Дальше же по дороге лошади пошли едва ли не карьером. Пассажиры при этом казались больше озабоченными тем, как бы не пробить головой потолок, когда карета подскакивала на неровностях, чем иными проблемами. Кардинал, наконец, решил оставить на время вопрос с д’Артаньяном в стороне, и поговорить об ином, в надежде наткнуться на удачную мысль позже.

– Что там с вовлечением в заговор Тревиля? Когда уже они решаться устроить на меня покушение?

– Заговорщики не приняли его услуг по вашему физическому устранению. Так что, привязать его к этому делу и лишить капитанской должности не получится.

– Досадно. Я уже надеялся избавиться от него на этот раз. Придется придумать что-то другое…

Ришелье хотел несколько развить мысль, но очередной толчок едва не заставил его прикусить язык. «Знак свыше, не стоит распространяться на эту тему», – подумал он.

– Кто был этот итальянец? – поинтересовался де Кавуа. – Он слышал наш разговор.

– На счет него не переживайте. Это генуэзский конструктор, последователь Леонардо да Винчи. Он пришел ко мне с одним интересным проектом.

– Что за человек? Будет реальная польза, или очередной аферист?

– Человек универсал, как он сам себя отрекомендовал. Продемонстрировал мне весьма занятные вещи. Толк будет обязательно. Скажу больше, чем-то он мне понравился. Присказка эта его интересная – я еще не творец, а только учусь…

– Ха-ха. Самокритично.

Ришелье смех не поддержал. Его, наконец, осенила подходящая идея о балансе гвардейских рот. Признать поражение в этом, подобном шахматной партии противостоянии, а затем начать новую игру. Почему бы нет?

– Надо все же придумать, что сказать королю…

***

Видеть бывших подчиненных капитан де Тревиль был рад, но, узнав о произошедшем, заметно помрачнел.

– Боюсь, господа, эта выходка так просто вам с рук не сойдет. Ведь вы более не состоите на службе.

– Возможно ли подать прошение о восстановлении? – немедленно спросил сообразительный Арамис.

Де Тревиль покрутил ус и задумчиво зашагал по кабинету. Друзья с тревогой ждали его решения.

– Вы понимаете, что после столь громких событий, я смогу дать вам отставку не ранее, чем через год?

Атос, Портос и Арамис молча поклонились.

– Что ж, оформим бумаги задним числом, – заключил капитан, хитро улыбаясь. – Поступите в распоряжение лейтенанта д’Артаньяна. Поздравляю с возвращением на службу!

– Проклятье, пришлось потратить на этот плащ 20 пистолей! – жаловался Арамису на следующий день на утреннем построении Портос. – Хорошо, что у меня есть старый знакомый портной. А вы где сумели форму достать посреди ночи?

– Со мной поделился д’Артаньян. У нас один размер.

– М-да. Вам, как всегда, везет…

***

– Послушайте, господа! Вы возглавляете мою охрану уже, хм… который год? – распекал Людовик XIII де Тревиля и д’Артаньяна. – За это время вполне можно было бы понять. Кардинал мне не враг. И соперничество наших телохранителей, так увлекавшее нас в прежние времена, более не вызывает прежнего интереса. Да, изначально вас подталкивали к схваткам, но всегда к таким, где были только раненые, а не убитые. Слышали русскую пословицу? «За одного битого двух небитых дают»! Нам всегда нужны были испытанные солдаты. Испытанные в условиях реальной опасности для их жизни. Но не мертвые! Зачем нам мертвые телохранители? А последние события, это уже вообще за гранью! Очень далеко за гранью дозволенного!

– Смею напомнить, стрельбу на поражение открыли гвардейцы. Даже его высокопреосвященство признает…

– Но ни один, понимаете? Ни один мушкетер не погиб! К счастью, конечно же. Есть тяжело раненые, но ни один! А у гвардейцев 70 мертвецов! И знаете, какой я делаю вывод? Эти славные люди все же чтили эдикты и не считали возможным творить смертоубийство! В то время как ваши головорезы…

– Проявили более высокую выучку, не позволив убивать себя, как куропаток на охоте, – негромко, глядя при этом в потолок, произнес де Тревиль.

Король, мерно вышагивавший до того по кабинету, резко остановился, и вперил сердитый, на этот раз действительно сердитый взгляд в своего капитана.

– Вы можете быть свободны, Тревиль, – произнес он через некоторое время. – А вас, господин д’Артаньян, я попрошу остаться!

– Ну и зачем? – поинтересовался король, когда капитан вышел. – Вот вам лично, зачем это противостояние с кардиналом?

– Скучно, ваше величество, – честно ответил д’Артаньян. – Жизнь пуста, если в ней нет приключений и подвигов.

Людовик XIII сам, бывало, страдал приступами скуки. И потому отнесся к заявлению гасконца с пониманием. С пониманием, но отнюдь не с одобрением. Ибо, что положено Зевсу, не положено быку.

– Кардинал недосчитался семидесяти телохранителей. Семидесяти! А вы заявляете, что устроили подобную бойню потому, что вам, видите ли, было скучно?

– Вы не поняли, Ваше Величество! Я говорил вовсе не об этой провокации!

– Что ж, теперь я, как избранный богом справедливый повелитель, просто обязан восстановить равновесие сил! – не слушая, продолжил король. – Во Франции со мной останутся 50 мушкетеров. Ровно столько, сколько осталось в гвардии кардинала. Остальные же отправятся с вами в одно занимательное путешествие! Правда, отправитесь вы в него не завтра, и не в ближайшее время, так что придется немного обождать.

– Я всегда к услугам Вашего Величества! – настороженно поклонился гасконец.

– Да, я знаю, но обождать придется в одном не очень приятном, но уже знакомом вам месте…

***

– Что-то тревожно становиться у меня на душе, – тихонько комментировал в это время в приемной де Тревиль поведение короля троим друзьям, обращаясь главным образом к Атосу. – Король и кардинал явно что-то задумали вместе. Не повторить бы вам судьбу графа Монморанси, которого сделали показательным примером соблюдения эдикта.

– Но как же на счет того, что драться запрещено всем дворянам, кроме гвардейцев и мушкетеров? – спросил простодушный Портос.

– Не вслух! – одернул друга Арамис. – Об этом не вслух!