Пространство и Бытие. Сборник статей

Эмпирический материал Пиаже позволяет предположить для подстадии 3 продолжение реализации второго этапа парадигмального цикла – 1-D ППМ. Только теперь ребенок «преодолевает границу», что проявляется в способности действовать по «другую» ее сторону. Тем самым, ребенок начинает проявлять интерес к внешнему миру и оперировать объектами за пределами своего тела. За счет возрастающей связности сознания малыши начинают лучше понимать постоянство внешних предметов. Пиаже отмечает факт «наслаждения новыми возможностями». Новый уровень сознания и, связанные с этим, новые адаптационные возможности всегда доставляют удовольствие и неизменно вызывают желание испытать и воспроизводить их на практике. С точки зрения логики парадигмального цикла, подстадия 3 в классификации Пиаже соответствует второй половине этапа, описываемого 1-D ППМ, что может быть представлено как развитие подстадии 2 на внешнюю среду, непосредственно примыкающую к телу ребенка.

Подстадия 4(8-12 месяцев). Координация вторичных схем(начало практического интеллекта). На подстадии 4 появляются первые симптомы подлинного понимания постоянства объектов. Малыши теперь могут найти полностью спрятанные объекты. Младенец обретает способность координировать две независимые схемы для достижения результата. В отличие от подстадии 2, где происходило объединение двух физических движений, на подстадии 4 две схемы действия объединяются в одну. Тем самым, на 4-й подстадии развития происходит дальнейшее совершенствование целенаправленных и произвольных действий.

Увеличение связности сознания проявляется в возросшей связности действий и понимании постоянства объектов. Бинарность схем, реализуемых на подстадии 4, определяется наличием двоичной связности ЭСС, что соответствует началу третьего этапа парадигмального цикла, описываемого 2-D ППМ.

Подстадия 5 (12–18 месяцев). Третичные циркулярные реакции(появление новых средств). В качестве характерной для подстадии 5 Пиаже выделяет способность детей следить за рядом перестановок предметов, если они видят, как эти перестановки выполняются. Теперь поведение ребенка отличается любознательностью: он внимательно изучает каждый новый предмет, прежде чем вступить во взаимодействие с ним. Малыши начинают экспериментировать с различными объектами, действиями и процессами, причем эти схемы реализуются без подсказок со стороны взрослых. Пиаже отмечал, что экспериментирование – это, по сути, появление новых мыслительных схем, начало собственно мыслительной деятельности. Если ранее поведение ребенка носило преимущественно рефлекторный характер, то на подстадии 5 он демонстрирует умение приспосабливаться к новым ситуациям. Т. е., благодаря умению находить новые способы взаимодействия с неизвестными предметами, чаще всего путем проб и ошибок, ребенок легко подстраивается под незнакомые ему ситуации. Пиаже характеризует детей на этой подстадии как «маленьких ученых», которые способны варьировать свои действия и наблюдать результаты. При этом важно, что все свои открытия они делают благодаря непосредственным физическим действиям.

Пиаже называет еще одну особенность, характерную для подстадии 5. Речь идет о появлении у детей символических действий. Под детским символизмом понимается использование одного объекта или действия для представления другого, который может отсутствовать. Детский символизм – это также способность притворяться и играть «понарошку». Пиаже отмечал, что до определенного возраста дети могут только воспроизводить действия, которые уже присутствуют в их поведенческом репертуаре, и вообще неспособны имитировать новые модели. Но на подстадии 5, в результате многочисленных проб и ошибок, им удается имитировать новое поведение.

Мы можем сказать, что эмпирические данные наблюдений, приводимые Пиаже для подстадии 5, соответствуют развитию сознания на заключительной части третьего этапа парадигмального цикла, описываемого 2-D ППМ. Бинарность связей ЭСС обеспечивает способность гибко переключаться с одной точки зрения на другую. Как мы отмечали в первой части настоящей статьи, именно на этом этапе формируются рефлексия и возникает научное мышление. Но, естественно, что в данном случае мы имеем лишь отдельные намеки на формирование подобного рода способностей, которые со всей отчетливостью проявятся в будущем на этом же этапе парадигмального цикла более высокого уровня. И тем не менее, эти «намеки» более чем характерны для периодизации раннего детства.

Подстадия 6(1,5–2 года). Начало символического мышления. На этой подстадии малыши начинают проделывать умственные операции не столько с конкретными предметами, сколько с их образами, т. е. с объектами сознания. На подстадии 5 дети, в качестве «маленьких ученых», совершали свои открытия в результате непосредственных физических действий, используя метод проб и ошибок. Теперь они переносят активность во внутренний мир и обретают способность решать простейшие задачи в уме. Они начинают продумывать ситуации прежде, чем совершить действие, и это ускоряет решение по сравнению с предыдущей подстадией. Вследствие перехода от конкретно-чувственного мышления к образному, мир мысли начинает конкурировать с миром объектным. Однако такого рода интериоризация – длительный процесс, занимающий примерно два года.

Начало мышления Пиаже напрямую связывает с символизмом. Как было сказано, символизм, как способность к имитации, появляется на подстадии 5, но теперь, на подстадии 6, обретает новое качество. Теперь малыши осваивают отложенную имитацию — имитацию отсутствующих моделей. При этом для представления действий другого человека или каких-либо событий доминируют моторные приемы. Эту особенность Пиаже объяснял недостаточностью словарного запаса.

На подстадии 6 малыши обретают способность отслеживать невидимые перестановки, поскольку у них появляется способность мысленно представлять траекторию предмета, даже когда он уходит из их поля зрения.

Анализируя эмпирические данные, которые Пиаже приводит для подстадии 6, можно отметить, что они соответствуют наивысшей целостности сознания, которая может быть достигнута на сенсомоторной стадии. Такую целостность можно сопоставить с заключительным этапом пардигмального цикла, описываемого 3-D ППМ. Такая целостность обеспечивает прослеживание траекторий объектов и способность к мысленному анализу результатов процесса и эксперимента. Сюда же относится и осуществление отложенных имитационных действий, которые рассматриваются как символические.

Впрочем, трактовка символа, принятая не только в теории Пиаже, но и в среде психологов вообще, требует уточнения. Символизм привычно понимается как замена одного объекта другим, либо одного движения другим. Нередко смысл такой замены сближается с понятиями сравнение, метафора, аллегория и художественный образ. Понятно, что в случае раннего детства о столь высоком содержании этого термина говорить не приходится, но оттенок присутствует, тем более, что ситуация не разъясняется. Первоначально установление одиночных связей между различными объектами и явлениями происходит вследствие формирования линейных – одномерных – связностей ЭСС. На таком уровне развития сознания, в отсутствие иных механизмов познания, человек может раскрыть, описать, представить свойства некоторого нового объекта или явления только через ассоциации со свойствами уже знакомого объекта или явления. Иными словами, речь идет о представлении одного в качестве другого, что есть вариант игры «понарошку». Подобного рода замена оказывается эффективным инструментом познания формирующегося мышления. На сенсомоторной стадии такой «символизм» оказывается моторным, а на следующей стадии дооперационального мышления он станет мыслительным. Но от этого суть явления не меняется: в нем еще нет ничего «взрослого», а тем более «художественного», есть лишь прагматизм познания мира. Идет поиск параллелей, бессознательное выявление общих свойств и качеств, позволяющий постепенно, через другие параллели, понять новый объект или явление как целое. Это, скорее, некоторое моделирование ситуации. Возможно, что в рассматриваемом случае правильнее говорить о метафорах, чем о символах. Хотя, в обоих случаях, современные трактовки терминов не учитывают отмеченной специфики, связанной с ранними стадиями когнитивного развития.

Подводя итог анализу первой стадии развития сознания ребенка, можно констатировать качественное совпадение результатов Ж. Пиаже и открытого нами парадигмального цикла. При этом количественное расхождение подстадий и этапов парадигмального цикла обуславливается тем, что Пиаже осуществлял свою периодизацию на основе групп действий, но, в итоге это расхождение не является критичным.

Полученные результаты можно сравнить с данными С. Л. Рубинштейна, приведенными в начале данного раздела, и также обнаружить определенную корреляцию с парадигмальным циклом.

В рамках сенсомоторной стадии оказывается пройден полный цикл развития, вследствие чего достигается качественно новый уровень целостности сознания. Но это пока еще телесная целостность, целостность организма.

Дальнейшее наращивание связей невозможно в силу ограничений, накладываемых «магическими числами» 7 ± 2 и/или 4. А потому, с уровня достигнутой таким образом целостности, начинается новый цикл развития сознания. Соответственно, в предложенной нами иерархической модели развития человека, первая стадия развития ребенка по Пиаже относится к нижнему уровню развития человека, который формирует этап 0-D ППМ парадигмального цикла более высокого уровня. Следовательно, последующая стадия по классификации Пиаже должна соответствовать второму этапу парадигмального цикла, описываемому 1-D ППМ, второго уровня когнитивного развития.

Стадия II. Стадия дооперационального мышления (2 года – 7 лет)

Вторую стадию развития Пиаже назвал дооперациональной, поскольку в этом возрасте ребенок еще не способен следовать определенным правилам или выполнять конкретные операции. Здесь следует уточнить, что, согласно Пиаже, операция – это процедура мысленного разделения, объединения или другого преобразования информации логическим способом. Такого рода возможности окончательно формируются не раньше 7-летнего возраста, по завершении стадии дооперационального мышления. Тем не менее, начало второй стадии связано как раз с проявлениями отчетливых признаков мышления, которые влекут качественные перемены в поведении ребенка: если на сенсомоторной стадии ребенок взаимодействовал с внешней средой через действие, то дооперациональное мышление позволяет заменять действия их мысленными репрезентациями, и потому решение различных задач становится возможным без осуществления физических действий. На этой стадии ребенок учится использовать символы на мысленном уровне. В результате он начинает обнаруживать в окружающей среде функциональные закономерности, зависимости и корреляции, к числу которых Пиаже относил понимание тождественности. Но главной особенностью, второй стадии развития сознания является формирование речевых навыков и способности представлять предметы в словах и образах, которую дети обретают в возрасте 3–4 года.

В этом контексте следует сказать несколько слов о «символизме речи», который ставят в один ряд с моторным символизмом. О специфике детского символизма мы сказали выше, при обсуждении заключительной подстадии сенсомоторной стадии развития. Относительно языка Пиаже отмечал, что он – язык – не формирует мышления. Пиаже видел в языке лишь проявление того, что см он называл «общей символической функцией». Эта функция, по наблюдению Пиаже, проявляется впервые на втором году жизни, и тогда ребенок приобретает способность представлять отсутствующие предметы или явления посредством символов или знаков. Пиаже различает символы, каким-то образом напоминающие обозначаемые ими предметы, и знаки, замещающие предметы на основе произвольного установления связей. Он отмечал, что символы могут носить частный и личностный характер, в то время как знаки есть конвенциональное и «коллективное» явление. Таким образом, в его понимании, язык представляет собой систему знаков.

Язык существенно расширяет социальное пространство и мировоззренческий горизонт ребенка, а также раздвигает временные границы бытия. Посредством языка ребенок может заново переживать прошлое, предвосхищать будущее и сообщать другим людям информацию о каких-то событиях. При этом ребенок ограничен в своих возможностях: он способен использовать слова не для обозначения классов объектов, а только в качестве предварительных понятий (преконцептов). И до тех пор, пока ребенок не сможет по-настоящему репрезентировать символы и манипулировать ими, он не сможет эффективно использовать язык. Пиаже указывал на существование прямой причинной связи: репрезентация делает возможным сам факт обретение языка и его использование.

Однако выводы Пиаже об ограниченности детского мышления входили в конфликт со способностью конструировать грамматические формы и самостоятельно вырабатывать правила. Оставалось неясным как может ребенок, которого, с одной стороны, ставят в тупик многие вещи, кажущиеся взрослому очевидными, может самостоятельно вырабатывать правила такой чрезвычайно сложной системы, как язык? В своих выводах Пиаже исходил из того, что слова обретают значение поскольку они появляются в жизни ребенка одновременно и вместе с объектами, которые они обозначают или замещают. В этой трактовке язык понимался как обширная сеть однозначных ассоциативных связей между разрозненными элементами: единичными словами и «объектами». Критиком Пиаже выступил Н. Хомский. В 1965 г. он изложил свою концепцию, в которой представлял механизм овладения языком как формальную операцию по установлению ассоциативных связей. Исследования, которые проводились в последней трети прошлого столетия, позволили обнаружить, что дети способны усваивать язык потому, что у них хорошо развита способность извлекать смысл из контекста ситуаций. Этот контекст дети понимают через активный процесс конструирования и проверки гипотез. Так выстраивается цепочка, в которой слова обретают значение потому что звучат одновременно с определенными внеязыковыми событиями, связанными с непосредственным взаимодействием людей, который дети эффективно «расшифровывают» на уровне своего интеллектуального развития.

Другой специфической особенностью дооперационального мышления, согласно Пиаже, является способность ребенка удерживать внимание только на одном аспекте ситуации, одном объекте, одном признаке в каждый момент времени. Ребенок на этой стадии ограничен восприятием только одного перцептивного параметра и классифицирует предметы не более, чем по одному признаку. Дооперациональное мышление не следует законам логики или физической причинности, оно трансдуктивно, т. е. ограничивается скорее ассоциациями по смежности и переходит от частного к частному, минуя общее. Детям в этот период развития свойственно полагаться исключительно на зрительные впечатления. В результате, дооперациональное мышление не способно понять принцип сохранения в эксперименте переливания жидкости из широкого стакана в узкий, а сосредотачиваются на внешней стороне опыта. Детская аргументация своих поступков в этот период нередко представляет собой абсурдные выдумки или является результатом их желания оправдаться любой ценой.

Кроме того, согласно Пиаже, дооперациональное мышление характеризуется анимизмом, нравственной гегемонией, представлением о снах как о внешних событиях, отсутствием классифицирования, непонимания принципа сохранения и рядом других специфических особенностей. На заключительном этапе второй стадии развития ребенок может самостоятельно найти дорогу к некоторой цели потому что знает, где надо поворачивать. При этом у него нет общей картины маршрута и он не может рассказать, как туда добраться, а тем более изобразить путь на бумаге.

Наиболее важной спецификой дооперациональной стадии Пиаже полагал эгоцентризм. Через эгоцентризм он объяснял другие особенности сознания и поведения детей на этой стадии, таких как синкретизм (стремление связывать все со всем), трансдукцию (переход от частного к частному, минуя общее), несогласованность объема и содержания. Подобно тому как эгоцентризм стимулирует ребенка рассматривать предметы с единственной точки зрения, он также блокирует понимание принципа сохранения и фокусирует внимание только на одном аспекте проблемы.

Широкую известность получил эксперимент с горками, который, по мысли Пиаже, убедительно доказывал ведущую роль детского эгоцентризма. В этом случае ребенка обводили вокруг трех игрушечных гор так, чтобы он увидел макет с разных сторон. Затем его усаживали с одной стороны, лицом к кукле, которая смотрела на макет с противоположной стороны. После этого его просили выбрать из нескольких снимков то, что видит он и что видит кукла. Дети легко находили первый снимок, но дальше начинались проблемы. Как показали эксперименты, даже 8- и 9-летние дети, как правило, не могут справиться с этим заданием, а дети, не достигшие 6–7 лет, склонны выбирать картинку, на которой изображено то же, что видят они сами. Тем самым, Пиаже убедительно доказывал, что дети в возрасте 4–6 лет не понимали, что «видение мира» с точки зрения куклы отличается от их собственного. В терминах Пиаже, это проявление неспособности детей «децентрироваться». В этом возрасте ребенок не оценивает относительности того, что он видит со своей позиции, а принимает видимое за абсолютную истину или реальность, за «мир как он есть». Из результатов этого эксперимента следовал вывод о чрезвычайной разорванности детского мира. Считается также, что любое изменение положения приводит к внезапному изменению картины мира и резкому изменению по отношению к картине прошлого. В итоге, Пиаже делал вывод о том, что мир ребенка построен из «ошибочных абсолютов», и подобен фильму, где кадры медленно сменяют друг друга.

С целью опровергнуть эти представления Пиаже, М. Хьюз провел «эксперимент с полицейскими». И, действительно, в этом случае детям удавалось успешно разрешить ситуацию. Но дело заключалось в том, в эксперименте Хьюза детям были понятны мотивы и намерения персонажей. Поэтому на правильный ответ оказывались способны даже 3-летние дети. Задание Пиаже с горками отвлечено от основных человеческих целей, переживаний, устремлений и потому в психологическом смысле оно являлось абстрактным.

Хотя детский эгоцентризм относится к неспособности отделить собственную точку зрения от чужой, он не предполагает эгоизм или тщеславие. Пока дети эгоцентричны, они обычно просто играют рядом друг с другом. Они имеют смутное представление о правилах игры и каждый из детей играет по-своему. Тем же образом эгоцентризм влияет на речь маленьких детей. Может показаться, что двое детей ведут разговор, тогда как в действительности каждый просто сообщает то, о чем он думает в данный момент, т. е. дети участвуют в «коллективном монологе».

Эти результаты Пиаже также подвергались неоднократной критике. Так М. Маратсос проводил эксперименты в котором дети должны были объяснить взрослому местонахождение игрушек, при этом взрослый либо смотрел на них, либо закрывал глаза рукой. Оказалось, что во второй ситуации дети старались дать более развернутое описание игрушек, что, по мнению Маратсоса, обнаруживает чувствительность к состоянию слушающего. П. Ллойд описал эксперимент, в котором для исследования тех же проблем применял «говорящую» игрушечную панду. В этом случае дети оказывались чувствительны к недостаткам речи «собеседника» и учитывали их в процессе общения. Такого рода эксперименты позволили исследователям констатировать отсутствие каких-либо особенностей, указывающих на эгоцентризм, как серьезное препятствие к общению детей в этом возрасте.

В своих поисках общего основания, позволяющего объяснить природу связи между различными формами поведения ребенка для каждой стадии развития, Пиаже свел объяснение к одной характеристике, выбранной из общего ряда. Но такое решение проблемы вряд ли можно считать корректным. Специфика поведения детей на этой стадии напрямую вытекает из особенностей дооперационального мышления и причины следует искать в специфике механизмов этого мышления.

На наш взгляд, эмпирические факты, приводимые Пиаже и его последователями для стадии дооперационального мышления, наглядно демонстрируют линейную структуру. А это соответствует 1-D ППМ парадигмального цикла. Односвязный характер элементарных структур сознания определяет линейное структурирование информации, что выражается в формировании линейных (одномерных) схем поведения. При этом одномерность этих схем на дооперациональной стадии еще более яркая, чем на рассмотренной ранее подстадии вторичных циркулярных реакций.

В первой части настоящей статьи мы говорили о том, что линейная связность – это два объекта сознания, два узла ЭСС, два центра, две мировые точки, однозначно связанные между собой в сознании, а потому и во внешнем мире. Как можно представить линейную связность с точки зрения субъекта? Как способность воспринять только один аспект ситуации, один объект, один признак в каждый момент времени; как ограниченность ребенка восприятием только одного перцептивного параметра и классифицирует предметы не более, чем по одному признаку. Для любого возраста 1-D ППМ стимулирует формирование нарциссической точки зрения, при которой человек ощущает себя как центр мира. Одномерность – это выделенность, на данном этапе выделенность социальная, а индивид – представляется себе абсолютной ценностью. Другие характерные особенности одномерной психологической матрицы, которую мы рассматривали в первой части настоящей статьи не реализуются на дооперациональной стадии по причинам, связанным с уровнем развития и социального бытия.

Стадия III. Конкретные операции (7-11 лет)

На этой стадии дети овладевают способностью мыслить систематически в контексте конкретных операций, что означает операциональное, т. е., в понимании Пиаже, основанное на обратимых умственных действиях сугубо частное решение конкретных задач. Уровень когнитивного развития на третьей стадии позволяет ребенку мыслить логически и систематически, но только в приложении к конкретным объектам с которыми можно произвести реальные действия. Ребенок еще не может оперировать событиями в абстрактной форме. На этой стадии дети последовательно усваивают такие физические понятия как площадь, объем, количество, длина, вес, время. Сохранение количества они познают в 6 лет, объема – в 7 лет, веса – в 9 лет.

На стадии конкретных операций дети способны учесть одновременно два аспекта проблемы, координировать одновременно две точки зрения, что составляет основу как социального, так и научного мышления. В ходе общения поле их внимания включает не только то, что они произносят сами, но и то, что говорит собеседник. В результате у детей появляется способность к диалогу и совместным играм. При выполнении экспериментов на сохранение, они принимают во внимание не только наиболее заметное, но и компенсирующие изменения.

Теперь дети могут классифицировать объекты по нескольким признакам и упорядочить (группировать) их по одному параметру, например, величине, весу или цвету. Способность располагать набор элементов в соответствии с имеющейся между ними связью Пиаже называл «объединением в серии» и полагал его главным достижением стадии конкретных операций.

Способность к классификации Пиаже также обнаруживал в транзитивности и в способности к «сложению классов». Первая из названных задач на дооперационной стадии представляет значительную сложность, тогда как на стадии конкретных операций ребенок обычно дает правильный ответ. Здесь решающей для Пиаже представляется способность установить связь между крайними элементами при посредстве промежуточного звена. Во втором случае успешное освоение классификации означает не только осознание существования тех или иных подклассов, но и понимание того, что подклассы, сложенные вместе, составляют третий класс и этот класс может быть снова разбит на два подкласса. Другими словами, здесь речь идет о конкретно-операционной системе или группировке, что аналогично операциям, составляющим основу сохранения.

Наконец, на стадии конкретных операций у ребенка формируется мысленное представление о последовательности действий и появляются новые способности ориентации в пространстве: теперь он способен с легкостью нарисовать карту своего пути.

Стадия конкретных операций хорошо согласуется с третьим этапом парадигмального цикла, описываемого 2-D ППМ. Воспользуемся нашей моделью связности ЭСС. Как говорилось в первой части, на базе двоичности складываются предпосылки к возникновению диалога, как новой форме общения. Способность к самосознанию, способность мышления соотноситься с самим собой, иметь предметом самого себя составляют основу объективной оценки и составляют основу научного мышления. 2-D ППМ позволяет провести сравнение между «маленькими учеными» подстадии третичных циркулярных реакций и мыслителями классического периода Древнегреческой античности. Еще один яркий пример двоичной формы из той давней эпохи – трагедия. Но каким образом ребенок овладевает пониманием сохранения? Наиболее простой ответ: понимание сохранения ему прививают путем обучения. Однако, обучение правилу сохранения часто наталкивается на неожиданное сопротивление. Дооперациональный ребенок искренне не верит объяснениям взрослого. Пиаже утверждал, что дети овладевают пониманием сохранения спонтанно. Решающий момент наступает, когда ребенок попадает в состояние внутреннего противоречия, поскольку сначала он говорит, что в одном стакане жидкости больше, потому что он выше, а во втором – потому что он шире. Разрешение этого противоречия означает переход на более высокую стадию когнитивного развития. Но тот же самый механизм конфликта заложен в двоичной структуре трагедии и его разрешение представляет собой катарсис.

На стадии III у человека формируется ментальная целостность, достаточная для того, чтобы начать реализацию этапа, на котором будет обеспечена социальная целостность и состоится формирование человека как личности, т. е. произойдет его «второе рождение».

Стадия IV. Формальные операции (11 лет – зрелость)

Заключительная стадия развития, которую рассматривает Пиаже, начинается с возраста 11–12 лет и захватывает зрелость. Суть того, что Пиаже называл мышлением на стадии формальных операций, может быть представлено как логическое мышление в абстрактных категориях с систематической проверкой гипотез.

На стадии формальных операций система обратимых операций становится более координированной. Способность классифицировать объекты трансформируется в комбинаторное мышление. Если на стадии конкретных операций ребенок не может координировать две изолированные системы в одну «систему систем» более высокого уровня, то на стадии формальных операций такая координация становится целью. Анализируя физическое событие, подросток в поисках логически обоснованного ответа старается учесть все возможные аспекты и изменять их по одному, как квалифицированный экспериментатор.

Непосредственным результатом способности координировать мысленные системы в системы более высокого порядка является способность выходить за пределы наблюдаемой физической реальности, придумывать объекты и ситуации, не существующие в действительности. Так возможное и гипотетическое берет верх над действительностью, и подросток начинает рассматривать форму и манипулировать с ней в отрыве от содержания. Вопросы типа: «Что будет, если Солнце перестанет существовать?», «Что будет, если гравитация исчезнет?» возникают непосредственно из способности подростка привносить новые гипотетические параметры в конкретную во всем остальном реальность.

В отличие от конкретно-операционального ребенка, который живет преимущественно «здесь и сейчас», подростки начинают задумываться о более отдаленных проблемах – о своем будущем и природе общества, в которое они должны вступить. На стадии формальных операций подросток может рассуждать об общих вопросах, таких как мораль, любовь, бытие, и представлять себе общества, сильно отличающиеся от тех, что существуют на данный момент. При этом новые когнитивные возможности могут приводить к поразительному идеализму и утопизму. Подростки мечтают о «славном будущем или о преобразовании мира с помощью идей», не пытаясь проверить свои мысли в реальной жизни. Пиаже полагал, что подобное идеалистическое и утопическое мышление несет с собой новый вид эгоцентризма. На этот раз эгоцентризм проявляется с особой отчетливостью в том, что подростки приписывают своим мыслям безграничную власть. Согласно теории Пиаже, окончательная децентрация наступает позже, когда подростки начинают принимать на себя взрослые роли и таким образом осознают препятствия, ограничивающие их мечты.

Эмпирические данные, которые Пиаже приводит для стадии формальных операций, отчетливо демонстрируют морфогенез, соответствующий 1-D ППМ. На этой стадии вновь проявляется эгоцентризм. Показательным представляется сравнение между собой всех стадий, где присутствуют эта характерная особенность: подстадии первичных и вторичных циркулярных реакций, стадии дооперационального мышления и, наконец, стадии формальных операций. Параллели здесь очевидны и их отмечал Пиаже, полагая, что эгоцентризм появляется всякий раз, когда ребенок вступает в новую сферу интеллектуальной жизни.

Действительно, одномерный этап выглядит как первый в цикле развития, если только не учитывать предыдущий нуль-мерный этап. Целостность нуль-мерного этапа скрывается его составным характером (определяемым парадигмальным циклом или шестью подстадиями по Пиаже), который реализуется на более низком уровне, но которую психологический подход разворачивает в линейную одноуровневую линейную последовательность стадий. Отсылка, в качестве объяснения, к «новой сфере интеллектуальной жизни» нарушает строгость рассматриваемой модели, поскольку описательность подменяет фундаментальную причину, общую для качественно близких этапов когнитивного развития.

Одномерное структурирование информации, характерное для стадии формальных операций как второго этапа высшего уровня когнитивного развития (т. е. парадигмального цикла, охватывающего всю жизнь), ответственно за формирование обостренного чувства времени у подростков. Мифологизм, присутствовавший на более низких уровнях, сменяется абстрактной ясностью. Время утрачивает свою метафорическую форму и превращается в факт неумолимой объективной реальности. Временная перспектива и вариативность развития событий становятся не просто интересны, но на какой-то период могут буквально завораживать. Стабильность и защищенность детства сменяются для подростков неопределенностью и чувством конечности всего происходящего, которые в некоторых случаях может принимать достаточно острые формы. Такая трагичность восприятия бытия усиливает значимость личной жизни, самоценность и порождает потребность непременного успеха.

Таблица 1.

Одномерность стадии формальных операций порождает отчетливое чувство границы, поскольку это граница носит социальный характер и связана с радикальным изменением привычного бытия. В эти годы происходит расставание с семьей (или серьезное изменение отношений с родителями) и уход в альтернативные сообщества. Интуитивно прочувствованная граница должна быть опредмечена через ее преодоление. Хорошие дети становятся нестерпимыми подростками. В личном плане преодоление границы принимает форму испытания собственных возможностей, свершение подвига. Такая активность порождает различные формы экстремальной активности, которые становятся все более массовыми. В социальном плане познание границ, как допустимого, выражается в формах активности, нарочито бросающей вызов обществу.

В таком случае все ранее рассмотренные стадии по концепции Пиаже образуют начальный 0-D ППМ этап третьего уровня когнитивного развития, и стадия формальных операций формирует второй этап этого третьего цикла, который описывается 1-D ППМ со всеми вытекающими отсюда последствиями. В этом случае третьим этапом становится период юности, который описывается 2-D ППМ и хорошо согласуется с его спецификой. Четвертый этап – это зрелость, описываемая 3-D ППМ. После чего наступает старость, сопровождаемая распадом структур сознания.

Подход к проблеме развития человека на базе парадигмального цикла позволяет снять многие противоречия, существующие в концепции Пиаже, и дать объяснение эмпирическому материалу на фундаментальном уровне. В частности, получает решение принципиальный вопрос о новизне и спонтанности, ответ на который в рамках концепции Пиаже не был найден. Новое знание возникает не вследствие количественной трансформации массива информации, который по сути остается неизменным. Новое знание возникает в результате качественного изменения когнитивной структуры, обрабатывающей, прежде всего, информацию, накопленную ранее. Изменение механизмов познания происходит вследствие формирования нового более высокого уровня связности элементарных структур сознания. Напомним, что пространственная парадигма многомерности (ППМ) есть мера, которая связывает количественный аспект с качественным. Такое качественное изменение влечет повышение целостности сознания, переоценку всего того, что было привычным, обнаружение в этой новой целостности, качественное изменение адаптационных возможностей человека, его социального пространства, картины мира, моральных принципов, культуры и проч. Одной из причин такого парадигмального сдвига становится новая информация, которая не только не вписываются в старую модель, которой оперирует сознание, но и не может быть адаптирована под нее.