Пережить себя. Акт первый

– В том-то и дело, что знакомы.

Лост удивлённо приподнял бровь. Формулировка Патрика явно заинтриговала его.

– Продолжайте, – Адам подался вперёд, упёршись локтями в колени и сцепив перед собой пальцы в замок.

Пока Джайс в общих чертах пересказывал Лосту наиболее примечательные моменты последних суток, я смотрел то на одного, то на другого, и думал. Во-первых, хоть мистер Лост и пытался показать, что ему наш приход интересен разве что с точки зрения получения свежей информации, в частности о Теккенене, ему не в меньшей степени были интересны и мы сами. Похоже, он даже и не особенно старался это скрывать. А во-вторых, что-то неясное повисло на лице Патрика, и это что-то не давало мне покоя. Патрик вёл рассказ, но делал это будто бы параллельно с чем-то другим, что занимало его гораздо больше.

«Я мог бы просто спросить, но сейчас явно не до того. Хотелось бы верить, что мне всё кажется, но что-то не похоже. Не нравится мне всё это, очень не нравится…»

– Интересные вы люди, – медленно проговорил Лост, откинувшись вновь на спинку кресла и с новой степенью интереса глядя на только что кончившего рассказ Патрика. – Даже Олли-Халвард, какой бы гнусной тварью он ни был, согласился бы со мной.

– Вы точно уверены, что это сделал он? – задал вопрос Патрик, подразумевая, очевидно, инцидент со стегателями.

Лицо Адама исказила гримаса боли.

– Абсолютно.

– Мистер Теккенен говорил нам то же самое, – заметил я, наконец решив тоже подключиться к разговору. – Только о вас.

– Разумеется. Что ему ещё остаётся? – Лост презрительно фыркнул. – Вот скажите, господа, что есть, по-вашему, метод исключения?

– Устранение неподходящих вариантов с целью выявления истины.

– Отлично. Ситуация! – Лост неожиданно вскочил с места. – Случилось некое отрицательное событие, виновником которого является кто-то из двух подозреваемых. Один из них совершенно точно знает, что ничего не сделал, и может со стопроцентной вероятностью указать на виновного. Но вот незадача: все остальные этим изначальным условием не обладают, из-за чего просто так поверить этому человеку не могут, потому что с тем же успехом и виновник события может, защищая себя, указать на невиновного, пользуясь ровно тем же знанием своей якобы невиновности. А если ситуацию усложнить ещё и отсутствием для остальных людей возможности выявить истинного антигероя данной истории, возникает вопрос: как тогда невиновному добиться правосудия?

Вопрос, очевидно, был риторическим, поэтому Адам, выдержав короткую паузу, продолжил:

– Невиновный сможет добиться правосудия только в одном случае. Если он свершит его собственными руками. Конечно, в таком случае окружающие могут, естественно, не понять его, потому как с тем же успехом преступник мог устранить невиновного, и всё под тем же предлогом. Поэтому невиновный должен обладать изрядным чувством справедливости, которое помогло бы ему перевесить желание оставить дело в покое, не повредив при этом своего авторитета в глазах общества. Вот так и получается. Хочешь добиться правосудия – посылай общество к дьяволу и добивайся его сам, а там уже пусть все остальные сами решают, верить тебе или нет, потому что это уже будет для тебя совершенно неважно.

– И тогда вы вызвали мистера Теккенена на ту встречу в Ютберге, – подытожил скорее сам для себя Патрик.

– Нет. Вернее, да, но не сразу, – Лост снова опустился в кресло. – Неделю я досаждал ему разведотрядами, пытаясь понять, как пробиться в его логово, и выяснил, к своему неудовольствию, что возможности Теккенена ничуть не уступают моим, и что, окажись я всё-таки каким-то образом на его базе, погибнуть там, так ничего и не сделав, было бы ужасающе легко. Поэтому я был вынужден обратиться за помощью к старому другу. К кастодию Ютберга Дариусу Шифту.

– Прошу прощения, – вмешался я. – но кто такой кастодий?

– Глава города или ещё какого-то образования, но чаще всего именно города.

– Так вы говорите, мистер Шифт – ваш друг? – поспешил вернуть разговор в прежнее русло Патрик. – И что же, выходит, он верит вам?

– Он верит в мою непричастность, но в остальном куда менее категоричен.

– В чём именно?

– Дариус точно не желал ничьей смерти. Он действительно намерен был добиться соглашения между мной и Теккененом, хотя, я думаю, и понимал, насколько непосильна эта задача. Собственно, поэтому я и не предупредил его о том, что именно собрался сделать, – Лост, взглянув на меня, осторожно дотронулся до треугольной вставки на груди. – Вам, верно, интересно, что это за орудие?

– Прежде мне стоит вам кое-что показать, – Патрик, запустив руку во внутренний карман костюма, вынул оттуда данную Теккененом трофейную гранату. – Мистер Теккенен хотел, по его же словам, вернуть эту вещь отправителю. Вот я и возвращаю, – с этими словами, свесившись вперёд с балконной ограды, он протянул гранату Адаму. Тот принял её, с улыбкой поворотил пару раз в руке и вдруг заливисто расхохотался, вызвав тем ответный смех со стороны Патрика.

– Да уж, – промолвил Лост, весело переводя взгляд с меня на Патрика и обратно. – Такой трактовки своих слов Олли-Халвард точно не ожидал, – не выдержав, он снова рассмеялся.

Меня же прорезала совершенно другая мысль.

– Стойте! – я подскочил чуть ли не вплотную к Адаму, отчего тот невольно вжался в кресло. – Теккенен мог перенастроить её, чтобы…

– Убить меня? Нет-нет, успокойтесь, мистер Деллон. Сядьте. И не надо больше так прыгать на меня.

– Почему нет? – его уверенность немного передалась и мне, дав возможность вернуться обратно на место, но я всё равно колебался.

– Потому что никто не любит, когда на него прыгают собеседники, – ответил Лост и прыснул. – Впрочем, если серьёзно, попытайся этот маньяк как-то дотронуться до конструкции моей маленькой смертоносной машинки, вы могли бы спокойно присвоить себе его гнездо.

– Я не знал. Извините. – я почувствовал, что краснею.

– Напротив, благодарен вам за заботу, – Лост приятно улыбнулся. – Так о чём мы?

Адам вынул из груди треугольную вставку, тотчас же обратившуюся в виденное уже мной, хоть и несколько видоизменённое, исполинское орудие, наделавшее столько дел в Ютберге.

– Прототип больше напоминал обвешанную стабилизаторами трубу с ручками, – принялся рассказывать Лост, положив орудие поперёк кресла. – Данная же модель, во-первых, куда более компактна и удобна в использовании. Во-вторых, мне удалось повысить эффективность её работы в целом, включая уменьшенную отдачу, увеличенную точность стрельбы и, что самое главное, сокращённое энергопотребление.

– Мистер Лост, так что же это? – прервал его я.

«В чём-то они с Теккененом похожи, несомненно. Едва речь заходит о каких-то технических подробностях, у обоих тут же разгораются глаза, да так, что невольно заслушиваешься. Интересно, кто из них мне ближе? Наверное, всё-таки мистер Лост. Или же… Будет правильнее сказать, что не мистер Теккенен. Слишком взбалмошный, самолюбивый старик. Хотя и его в какой-то степени можно понять. Всех, должно быть, можно понять. Только не всех хочется.»

– За пару месяцев до начала прямой конфронтации с Теккененом мои люди обнаружили в недрах холма некий неизвестный минерал. Чёрные блестящие кристаллы, непрерывно пульсирующие и начинающие неистово нагреваться при любой попытке внешнего воздействия. Внутри них, как мне удалось выяснить, заключена колоссальная энергия, столь же мощная, сколь и нестабильная. Любые мои попытки как-то использовать эти кристаллы оканчивались либо взрывом, либо моментальной перегрузкой. Тогда я лично переправил большое количество образцов Дариусу: он не только не меньший знаток и любитель подобных вещей, но и обладает также приличными связями по всему Альтериуму. Я был уверен, что если не у меня, так у него точно должно получиться. В итоге так и вышло. Одну секунду…

Не договорив, Адам собрал орудие и скрылся в дверях. Послышалась возня, шелест бумаг, и вскоре он вернулся, держа в руках плотный конверт. Адам осторожно вынул оттуда исписанный аккуратным почерком лист и стал читать:

«Твои кристаллы неподатливы к обычной обработке, но моя ментальная технология позволила выпустить небольшую часть энергии наружу. Кристалл засиял белым светом и прожёг стену лаборатории насквозь. Я нашёл упоминание о чём-то подобном в записях доктора Нейме. Это каостэн. Похоже, его чудовищной силой можно воспользоваться только посредством собственных затрат ментальной энергии, в ином случае он просто взорвётся и снесёт к чертям или Ютберг, или твою цитадель. Подробности вышлю чуть позже.»

– Последующие испытания показали, – продолжил Лост, снова вложив записку в конверт, – что импульсы каостэна хоть и блокируемы, но в крайне, даже бескрайне малой степени. Дариус разработал установку ментального контроля, которую мы потом привели к более компактному виду, и с её помощью нам удалось создать беспрецедентное оружие – дезинтегратор.

Тут уже я не выдержал:

– Мистер Лост, я не уверен, что верно вас понимаю. Все эти ментальные технологии… Как они работают?

– Не мне вам это объяснять, на самом деле. Но я попробую. Хм… – Адам прикрыл глаза. Вопрос определённо озадачил его. – Так. Первым делом вам нужно понять, что наш разум способен на гораздо большее, чем мы можем себе представить. Это, можно сказать, главный принцип любого толкового менталиста. Чёрт, – он осёкся, – вы ведь, верно, и про менталистов не знаете. Начну тогда с самого начала.

– Да, было бы неплохо, – Патрик мягко улыбнулся.

Я лишь кивнул. Лост, сделав небольшую паузу, повёл мысль снова, только уже издалека:

– Среди обитателей Альтериума встречаются всякие индивиды, но самыми примечательными, пожалуй, являются люди, отличающиеся удивительно сильным разумом. Дело даже не в том, что они способны создать генератор погоды или, скажем, без труда прочесть человека, едва взглянув на него. Хотя, конечно, и с этим такой человек справится без особого труда, речь сейчас определённо не об этом. Энергия разума менталиста настолько велика, что способна воздействовать на пространство напрямую. Тем или иным способом. В принципе, овладеть ментальным искусством может каждый, но вопрос, как это часто бывает, стоит скорее в эффективности использования возможностей нашего разума, чем в чём-либо ином. Взять хотя бы меня к примеру. По части высокотехнологичных разработок, в частности из военной сферы, со мной мало кто по-настоящему может потягаться, но поджечь здание одной лишь силой мысли без стороннего вмешательства я не смогу. А даже если бы и смог, то наверняка бы заработал какой-то психоз и лишился бы возможности нормально функционировать. На время или даже навсегда.

Я взглянул на свою перчатку, столь удачно оказавшуюся брошенной посреди Пустоши прямо у места моего появления. Вопрос возник сам собой.

– Мистер Лост, скажите тогда, каким образом мы с Патриком можем пользоваться ментальными технологиями, будь то моя перчатка или грозовой наруч?

– Я как раз к этому и вёл. Во-первых, кто сказал вам, что кто-либо из вас не может оказаться менталистом? Мало иметь сильный разум, нужно ещё и осознать его, а затем научиться пользоваться его мощью. А во-вторых, благодаря исследованиям некоторых выдающихся деятелей науки более или менее рядовые альтериумианцы тоже получили доступ к использованию возможностей своих более или менее скудных запасов ментальной энергии. Доктор минералогии Александр Нейме, без трудов которого вся империя мистера Хлада отправилась бы… – присовокупил жёсткое слово Адам, – прошу прощения. Так вот, доктор Нейме первым обнаружил, что многие минералы обладают скрытым потенциалом, воспользоваться которым можно лишь при определённом направлении ментальной энергии. Фактически, минералы пропускают её через себя и преобразуют тем или иным образом, в зависимости от собственного устройства. При этом они даже не тратят свою энергию, работая, видимо, по схеме катализаторов. Так, например, криокристаллы в ходе данного процесса вызывают переохлаждение окружающей среды, вследствие чего являются ключевыми элементами в области криотехнологии. Хотя некоторые минералы, как те же криокристаллы, и способны преобразовывать не только ментальную, но и другие виды энергии, такое использование не столь эффективно, поэтому данной возможностью пользуются разве что при отсутствии альтернативы.

Рассказ Адама невольно вернул меня к той памятной ютбержской стычке. Новая информация в какой-то мере расставила всё на свои места.